Чаганов: Война. Часть 3

– Правильно, умница,- чмокаю Олю в щёчку,- а ещё хорошо то, что мы ничего не утверждаем, в дезинформации нас не заподозрить, а ненавязчиво намекаем генералам, сидящим в Лондоне и Париже- надо шире смотреть на вещи и тщательней планировать операции.

– Согласна, но давай, всё-таки, ещё раз взвесим, стоит ли нам вмешиваться во всё это? Как бы не навредить, что после кровопускания во Франции Гитлер станет тщательней готовиться к войне против нас. Отсрочка в её начале работает в обе стороны, разве не так?

– Нет, я по-прежнему считаю,- задирает подбородок супруга,- что отсрочка более выгодна нам, наши темпы развития выше, чем у немцев. Германская экономика- банкрот, в стране не хватает сырья для промышленности и продовольствия для населения. Держать в мобилизованном состоянии бездействующую армию дополнительный год- очень дорого. Я вообще думаю- самое вероятное, что отсрочки войны не будет, просто Гитлер будет вынужден начать кампанию следующим летом не полностью к ней готовым и с потрёпанной армией. У него выбора нет.

– Пусть так,- миролюбиво киваю я,- скажи, что у нас с Норвегией?

– По плану, завтра утром Кузнецов выезжает на поезде в Осло, его группа- кто как, на самолёте, машине. Он получил сообщение, что взрывчатка получена.

– Повтори ему ещё раз, в первую очередь должна быть разрушены все турбины гидроэлектростанции в Веморке.

– Не надо ему ничего повторять,- передёргивает плечами Оля,- всё тысячу раз переговорено. Взрывные устройства будут у каждой турбины, а на химическом заводе мы решили задействовать взрывчатку на основе аммиачной селитры, которая на нём самом и производится. Все основные компоненты под рукой- не объект, а мечта диверсанта. Следы будут вести через Швецию, Данию, Германию и Голландию в Бельгию, паспорта по которым группа будет пересекать границы Швеции и Норвегии- бельгийские...

– Ну да, а там пусть разбираются кто стоит за ними- французы, немцы или англичане.

– ... Уходить будут через порт Берген в Испанию, подробности нужны? 'И чего злиться, просто поинтересовался'.

– Понятно, но я вообще-то, спрашивая о Норвегии, имел ввиду её оккупацию немцами. Что думаешь, может слить англичанам дату немецкого нападения на Данию и Норвегию?

– Я тоже об этом думала, но тут получается тришкин кафтан. У бриттов сильный флот, но катастрофически не хватает пехоты. Если они пошлют добавочную дивизию в Норвегию, то её придётся снимать с фронта во Франции. А для нас то на то и выходит: немцам будет тяжелее в Норвегии, но легче во Франции.

– А если взглянуть на это с другой стороны: в Бельгии, Голландии и Франции война идёт в основном сухопутная. Вермахт там по любому победит, а вот в Норвегии англичане, имея подавляющее преимущество на море и получив дополнительную пехоту, смогут удержать Тронхейм и Нарвик, а это контроль над северной и центральной Норвегией. Гитлер с этим никогда не смирится и там откроется настоящий фронт на суше и на море, так как для него в этом случае могут возникнуть проблемы с поставками шведской руды.

– Логично,- кивает Оля,- тогда будет лучше, если мы французам сольём информацию о немецких планах во Франции, а англичанам- в Норвегии. И тоже в виде донесения агента из немецкого генштаба, мол, Гитлер принял решение оккупировать Норвегию, но окончательная дата ещё не назначена. Но самое позднее 15 апреля, так как потом ночи будут слишком короткими, а скорее всего до 7 апреля из-за начала новолуния.

'Хм, Черчилля цитирует, голова'.

– Решено,- трясу кистями, занывшими от длительного 'разговора' знаками.

– Я в 'бункер',- в голос отвечает супруга.

Глава 5.

Москва, Большой Ржевский переулок д.11

5-й дом Реввоенсовета.

28 февраля 1940 года, 19:00.

– Женя, что с тобой? На тебе лица нет,- Марианна Толстая с порога, стряхнув шубу с плеч на пол, бросается к мужу.

– Всё хорошо, Маня,- бодрится Шиловский.

– Я же вижу.

– Просто устал немного, шесть часов длилась проверка.

– Тебя допрашивали в НКВД?- глаза жены расширились от страха.

– Нет-нет, сегодня старших офицеров Генерального Штаба возили в ВИЭМ на кафедру к профессору Лурии.

– Вас проверяли на этом его ужасном приборе, полиграфе?

– А ты, Маня, откуда о нём знаешь? Хотя понятно, об этом даже в газетах, говорят, писали. Да, и на нём тоже.

– А это не больно?- Толстая пытается хоть что-то разглядеть в непроницаемых глазах мужа,- электричество всё-таки...

– Не больно, совсем ничего не почувствовал,- рассмеялся он,- надеваешь на руку перчатку, от которой идёт множество проводов в прибор и ничего не происходит. Полиграф, кстати, был наиболее приятной частью проверки. Отвечай себе на вопросы типа: вас зовут Евгений Александрович Шиловский? Вы знакомы с Эрнстом Кёстрингом?...

– Кто это?- пугается Марианна

– Немецкий военный атташе в Москве. Это было легко. Потом вопросы стали потруднее: когда в последний раз вы бывали в Новодевичьем монастыре? Вам нравятся стихи поэта Садовского? Ну и тому подобные... А лаборант при этом смотрит не на тебя, а на табло своего прибора и что-то записывает в клетки огромной таблицы. Потом перчатки сняли и пошли вопросы на сообразительность, например, даётся несколько картонных фигур и надо выяснить которая из них лишняя или показывают на секунду пять предметов, а потом просят в самом конце экзамена их перечислить...

– Ненавижу такие вопросы,- сжимает кулачки Марианна.

– ... С этим я тоже более или менее справился, но самое трудное задание было для меня такое: дают несколько страниц машинописного текста и ставят задачу по головному телефону, мол, читай текст вслух и при этом подчёркивай каждую встреченную букву 'А', а также зачёркивай каждую букву 'Е'. Через минуту новый приказ- 'А'- зачёркивай, 'Т'- подчёркивай. И приказы эти идут всё быстрее и быстрее...

– Зачем же так людей мучить?- всхлипывает Толстая.

– Полагаю, хотят понять хороша ли у тебя память, способен ли ты не терять голову в трудной обстановке, ещё что-то есть, наверное, чего я не понял. Видимо чистку в Генштабе хотят устроить основательную после известных событий.

– Шапошникова тоже проверяли, Женя?

– Нет, Бориса Михайловича не проверяли,- вздыхает Шиловский,- поговаривают, что уходит он из Генштаба.

* * *

– Мне всё же, господин Чаганов, непонятно,- мой собеседник, пожилой поджарый джентльмен с редкими рыжеватыми волосами, насмешливо улыбнулся, обнажив жёлтые крупные зубы,- на какой основе мы будем строить наши торговые отношения? В особенности после того, что ваша страна натворила в Финляндии. Не думаю, что в Северной Европе остались деловые люди, готовые пойти на сотрудничество с Советской Россией. Зачем это нам?