Чаганов: Война. Часть 3

– Вы тоже не горячитесь, товарищ Чаганов,- вождь, морщась, начинает раскачиваться с пятки на носок и обратно,- политика делается с холодной головой. Не следует оставлять попыток отсрочить наше вступление в войну хотя бы потому, что сейчас мы не готовы к ней...

– Товарищ Сталин,- неожиданно для себя прерываю вождя,- но это процесс взаимный: мы готовимся, они готовятся. Почему мы считаем, что отсрочка более выгодна нам? Мы можем, как германцы за счёт Франции за пару месяцев увеличить свой промышленный потенциал на 30 процентов? Кто первый бьёт, тот находится в выигрышной ситуации, так может планировать место и время удара, от этого сила этого удара возрастает многократно.

– 'Мальбрук в поход собрался',- язвит мой постоянный оппонент.

– Эта фраза из песни, товарищ Молотов, немного не к месту,- мои губы сами растягиваются в улыбке,- интересно, что местом действия всей этой истории является город, у которого позднее французы выстроили свою 'Линию Мажино'. Так вот, перед началом битвы среди французских солдат разнёсся ложный слух, что командующий войск противника герцог Мальборо умер. Во французском лагере началось веселье, на радостях родилась известная песенка: 'Мальбрук в поход собрался, наелся кислых щей, под вечер ..., и умер в тот же день'. В жизни, однако, всё произошло наоборот. Герцог Мальборо на следующий день разгромил французов и те о песне забыли на долгие годы...

– Опять,- смеётся Сталин,- на те же грабли, ну ладно, оставим пока Англию с Францией. В общем-то, товарищ Чаганов, я пригласил вас не за этим. Ваш знакомый Бернард Барух дал о себе знать, снова хочет с вами встретиться. Предлагает два места: либо на Аляске в Анкоридже, либо в Исландии в Рейкъявике.

'Логично, в первый раз ему пришлось ехать дальше, чем мне'.

– Я готов, товарищ Сталин, а когда?

– Вот в этом и вопрос, товарищ Чаганов, Барух хочет встретиться как можно скорее. Не знаете почему?

– Не имею представления, но очень кстати. В последнее время американцы стали задерживать поставки...

Вождь поворачивает голову в направлении появившегося в дверях Поскрёбышева, тот молча передаёт ему свежеотпечатанный лист бумаги.

– Только что лондонское радио передало,- Сталин, пробежав документ глазами, передаёт его Молотову,- что Англия и Франция подписали 'Декларацию о союзе', хотят на время войны создать единое правительство.

– Я, пожалуй, поеду в наркомат,- встаёт с места тот,- надо будет переговорить с их послами, возможно узнаю подробности.

– Хорошо, поезжайте,- вождь отходит к письменному столу и начинает сосредоточенно набивать трубку.

– Товарищ Сталин,- решаю нарушить молчание я,- мне кажется, что лучшего момента для улучшения отношений с Англией и не придумать, к тому же теперь Черчилль будет представлять и Францию. По сути, сейчас мы можем вернутся к трёхсторонним переговорам, только теперь в более выгодной ситуации для нас, чем это было летом 1939-го...

– В чём же наша выгода? Переговоры выгодны англичанам с французами, они самим их фактом втягивают нас в войну с Германией, при этом сами могут сбежать за море: первые - на Остров, вторые - в Африку.

– Пусть так, товарищ Сталин, а что мы при этом теряем? Англия и Франция уже практически проиграли войну на континенте, следовательно Германии, имеющей крупнейшую в мире сухопутную армию, ничего не остаётся, как напасть на нас, ведь в Европе больше соперников у неё нет. Когда это случится, нам придётся всё равно вступать с Англией и Францией в переговоры о союзе, так может быть лучше сделать это уже сейчас? Тем более, что в этом году Гитлер начать новую войну уже не успеет и поэтому мы имеем, по крайней мере, ещё один полный год для подготовки.

– Нет, товарищ Чаганов, вступать с ними в официальные переговоры мы не станем,- Сталин пыхает трубкой,- но провести зондаж их позиции было бы не плохо. Я думаю, что вашу встречу с Барухом следует провести в Рейкъявике, а через Литвинова дать знать о ней лондонским Ротшильдам. Как считаете захочет Черчилль, если ему станет известно о встрече, предавать её огласке?

– Уверен, что не станет, товарищ Сталин.

Вождь подходит к письменному столу и поднимает трубку местного телефона:

– Голованова, срочно.

* * *

– Рейкъявик?- командующий ВВС отводит взгляд от висящей на стене карты полушарий,- а сколько пассажиров надо перевести?

– Десять- двенадцать,- отвечает вождь.

– Тогда, я думаю, что у нас лишь два варианта - либо ТБ-7, либо 'Дуглас'. Но оба они не без изъяна. Нет уверенности, товарищ Сталин, что длина взлётно-посадочной полосы будет достаточной для тяжёлого бомбардировщика...

– Что вам известно об этом аэродроме, товарищ Голованов?

– До мая месяца, когда англичане захватили Исландию, там был небольшой полевой аэродром на юге Рейкъявика, прямо на берегу залива. Когда мы в прошлом году готовили полёт Коккинаки в Америку, то проверяли все аэродромы вдоль маршрута. Этот имел наименьшую длину из всех около 600 метров, для 'Дугласа' подойдет, но придётся где-то совершать промежуточную посадку, так как топлива не хватит.

– Может быть в Стокгольме?- спрашиваю я.

– Нет, не в Стокгольме,- быстро отвечает Голованов,- там дальность тоже будет на пределе, слишком рискованно. Наилучший вариант, это сесть где-нибудь в Шотландии, скажем, в Эдинбурге, а оттуда уже в Рейкьявик. Дело в том, что мы при расчёте нашего маршрута должны предусмотреть возможность для самолёта, в случае невозможности сесть в конечной точке, вернуться в точку вылета.

– Кстати,- прерываю возникшее молчание,- шведская компания 'Аэротранспорт' на 'Дугласах' летала в Эдинбург, я видел расписание рейсов в аэропорту Стокгольма.

– Верно,- кивает Голованов,- англичане так же летают в Москву через Стокгольм и дальше на самолётах 'Аэрофлота' в Баку и Тегеран на стыковых рейсах...

– Ну, Тегеран нам не нужен,- прерывает его вождь.

– ... Я это к тому, товарищ Сталин, что без всяких расчётов можно сказать, что маршрут Москва - Стокгольм - Эдинбург - Рейкъявик на 'Дугласах' осуществим и вполне безопасен.

– Проработайте лучше маршрут полёта на Аляску, товарищ Голованов, до Анкориджа.

– А что, - в голове мелькает мысль,- если лететь на 'летающей лодке'? Тогда можно напрямую. Длина аэродрома неважна, так как всё равно посадка на воду в бухте, а если в Рейкьявике непогода, то где-нибудь на маршруте переждать...

– На американской 'Губе'?- скептически качает головой командующий ВВС.

– Нет, на нашей МП-7. В Таганроге на заводе с конца прошлого года начался её серийный выпуск. Две машины выпустили в пассажирском варианте, как раз на двенадцать человек.