Чарли Чен ведет расследование

Джулия назвала виллу кинодивы, и Аллан поспешил проститься.

– Одну минуту, – остановила его Шейла, – я хочу познакомить вас с моим давнишним другом из Голливуда. Тарневеро, идите сюда.

Ясновидец, отошедший было в сторону, приблизился, и Джейнс удивленно взглянул на него.

– Тарневеро, я хочу познакомить вас с Алланом Джейнсом, – сказала артистка.

– Очень приятно, – пробормотал англичанин и протянул ему руку.

Но, когда он поднял глаза и взглянул на своего нового знакомца, на его лицо легла тень неприязни. Тарневеро производил впечатление сосредоточенной силы, но то была не мускульная сила, которой был наделен Аллан и которая была ему понятна, – то была сила совсем иного порядка, и она вызывала в магнате какое-то беспокойство.

– Простите, но я тороплюсь, – поспешил он добавить и удалился.

Джулия повела остальных к машине. Оказалось, что Тарневеро снял комнату в «Гранд-отеле», и Шейла предложила подвезти его.

– Вы долго пробудете здесь? – спросил Тарневеро, проезжая по залитым солнцем улицам города.

– Я полагаю задержаться здесь на месяц, – ответила Шейла. – Примерно две недели займет работа над фильмом, а потом мне хочется некоторое время отдохнуть. Тарневеро, вы мне нужны. Я так устала…

– Вам незачем говорить мне об этом – я это вижу.

И в самом деле, у Тарневеро были глаза, видевшие насквозь и своей проницательностью и холодом вселявшие страх.

– Я так благодарна вам за то, что вы приехали, – сказала Шейла, обращаясь к своему спутнику.

– Не за что, – спокойно ответил он. – Получив вашу телеграмму, я немедленно выехал. Я тоже почувствовал потребность в отдыхе, ведь моя работа – не детская игра. К тому же вы сообщили мне, что я вам нужен, – этого оказалось достаточно. Этого всегда будет вполне достаточно.

Вдали показались розовые стены «Гранд-отеля».

– Мне необходимо поговорить с вами, – робко начала Шейла. – Я хочу попросить у вас совета. Видите ли, я…

Тарневеро прервал ее движением руки:

– Не говорите мне ничего. Позвольте мне самому рассказать вам все.

Шейла взглянула на него, и в ее глазах засветилось удивление.

– О, разумеется. Но я нуждаюсь в вашем совете, Тарневеро. Вам придется снова помочь мне.

Он кивнул:

– В любом случае я попытаюсь вам помочь. Смогу ли – другой вопрос. Приходите ко мне в одиннадцать часов. Комната девятнадцать, на первом этаже. Я буду ждать вас.

– Да-да, – ответила Шейла, голос ее дрогнул. – Я должна еще сегодня принять решение. Я приду.

Тарневеро попрощался, и Шейла поехала дальше. После того как Тарневеро остался позади, она почувствовала на себе взгляд Джулии – взгляд, в котором сквозило неодобрение.

В вестибюле отеля к Тарневеро обратился портье:

– Простите, сэр, с вами хочет говорить какой-то господин. Он ожидает вас там.

Ясновидец повернулся и с удивлением обнаружил перед собой непомерно широкого китайца, направлявшегося к нему изумительно легкой для столь громоздкой фигуры походкой. На желтом лице посетителя лежал отпечаток сонливой тупости, примерно такое впечатление и произвел этот желтолицый человек на Тарневеро. Китаец медленно поднес руки к груди и отвесил глубокий поклон.

– Тысячу раз прошу прощения, – заметил он, – позвольте спросить, я имею честь говорить с великим Тарневеро?

– Я Тарневеро, – коротко ответил тот. – Что вам угодно?

– Прошу вас уделить мне несколько минут внимания, – продолжал китаец. – Меня зовут Гарри Винг, я скромный коммерсант, проживающий на этом острове. Не позволите ли вы мне побеседовать с вами с глазу на глаз?

Тарневеро пожал плечами:

– Чего ради?

– У меня к вам очень важное дело. Быть может, вы согласились бы…

Ясновидец вгляделся в совершенно неподвижное, лишенное всех признаков жизни лицо китайца и согласился.

– Пойдемте, – сказал он и повел его за собой.

Войдя в комнату, он повернулся к своему странному посетителю. Гардины на больших окнах были отдернуты. Тарневеро, по своему обыкновению, выбрал комнату на солнечной стороне, и теперь китаец стоял перед ним, ярко освещенный солнечным светом.

Китаец под пристальным взглядом ясновидца сохранил спокойствие и терпеливо выжидал.

– Итак? – заговорил Тарневеро.

– Вы – знаменитый Тарневеро, – скромно начал свою речь Гарри Винг. – Весь Голливуд преклоняется перед вами. Вам дано было сорвать черную завесу и заглянуть в будущее. Для обыкновенного смертного будущее темно, как ночь, но для вас оно, говорят, прозрачно, как стекло. Позвольте мне сообщить вам, что ваша слава последовала за вами, словно тень, и на Гавайи. Слухи о вашей чудесной силе, словно вихрь, пронеслись по всему городу.

– Вот как? Зачем вы мне рассказываете обо всем этом?

– Как я уже сообщил вам, я скромный коммерсант. А теперь позвольте мне быть откровенным с вами до конца: в тихий мерный бег моей жизни вторглось нечто неожиданное и не дает мне покоя. Мне представилась возможность объединить свое дело с предприятием одного из моих двоюродных братьев из северной провинции. Будущее озарено ослепительным светом. И все же меня охватывают сомнения. Принесет ли мне это объединение радость? Столь ли честен мой двоюродной брат, как я полагаю? Или нет? Могу ли я довериться ему? Одним словом, я хочу приподнять завесу над будущим и готов щедро вознаградить вас.

Тарневеро прищурил глаза и внимательно оглядел своего неожиданного клиента. Китаец продолжал хранить неподвижность, словно изваяние Будды. На мгновение взгляд Тарневеро застыл на незримой точке на жилете китайца – как раз под карманом для часов.

– Это невозможно, – внезапно заявил он. – Я приехал сюда отдыхать и не склонен возобновлять здесь прием.

– Но ходят слухи, – заметил китаец, – что вы все же допускали исключения из этого правила.

– Да, но лишь в силу дружеского расположения к одному из директоров отеля, причем консультация была совершенно бесплатной. Я отнюдь не собираюсь предоставлять себя в распоряжение публики.

Гарри Винг пожал плечами:

– Увы, я вижу, что надежды мои не сбылись…

На лице ясновидца промелькнула улыбка.

– Садитесь, – сказал он. – Я прожил некоторое время в Китае и знаю, как там велик интерес ко всякого рода прорицателям. Когда вы мне сообщили о цели своего прихода, я на мгновение действительно поверил, что вы сказали правду.

Китаец нахмурился:

– К сожалению, я не понимаю смысл вашей речи.

Тарневеро, не переставая улыбаться, опустился в кресло: