Чарли Чен ведет расследование

– О, Джессуп, мисс Джулия уже объявила вам о том, что ужин назначен на половину девятого?

– Да, госпожа, – с достоинством ответил дворецкий.

– Кое-кто из гостей хочет предварительно выкупаться в море. В числе изъявивших это желание и мистер Бредшоу. Предоставьте в его распоряжение голубую комнату, чтобы он мог там переодеться. Купальные кабинки на берегу моря еще не приведены в порядок, их следует вычистить. Мисс Джулия и мисс Диана переоденутся в своих комнатах.

Джессуп отвесил поклон и в дверях столкнулся с Джулией. На ней было скромное послеобеденное платье, и от нее веяло свежестью и молодостью. Шейла взглянула на свою юную подругу и испытала легкое чувство зависти.

– Оставь, Шейла, – радостно воскликнула Джулия, – я уже обо всем переговорила с Джессупом. Вот увидишь, тебя ожидает большой успех. Что это, Джессуп? Цветы?

– Цветы для миссис Фен, – ответил Джессуп и удалился.

Шейла внимательно оглядела комнату:

– Я все время ломаю голову над тем, как бы мне поэффектнее обставить свое появление в этой проклятой комнате. Если бы здесь был хоть балкон или пара жалких ступенек!..

Джулия расхохоталась:

– Что бы ты сказала, если бы я предложила тебе появиться из сада с гирляндой в руках и под звуки сладкого гавайского напева?

Кинодива приняла это предложение всерьез:

– Это немыслимо, дорогая. Мое появление на одном уровне с гостями не произведет должного эффекта. Помни всегда: если ты хочешь произвести на кого-нибудь впечатление, ты должна внезапно появиться откуда-то сверху. Да, когда я в Голливуде…

Девушка пожала плечами:

– Ах, Шейла, выйди к гостям просто, без затей, как и остальные смертные! Это будет несколько необычно для тебя и тоже произведет впечатление. Какое великолепие, Шейла! Полюбуйся на эти орхидеи! – воскликнула девушка, сорвав с цветов окутывавшую их бумагу.

Шейла едва удостоила цветы взгляда – в ее жизни орхидеи были весьма обыденным явлением.

– Как мило со стороны Аллана, – бросила она.

Но Джулия покачала головой:

– Нет, кажется, эти цветы не от Аллана. – И, взяв в руки приложенную к цветам карточку, прочла: – «Привет и наилучшие пожелания от того, кого ты забыла». Кто бы это мог быть, Шейла?

– Действительно, кто бы это мог быть… – улыбнулась Шейла. – Покажи-ка карточку.

Внезапно она опознала почерк:

– Да ведь это Боб! Славный мальчик! Ты подумай, после стольких лет разлуки…

– Боб? – удивленно переспросила молодая секретарша.

Шейла кивнула:

– Да, Боб Файф, мой первый и единственный муж. Это было давно, и ты не знала о его существовании. В ту пору я была совсем молоденькой девчонкой и выступала в Нью-Йорке, в ревю. А Боб был артистом, и даже очень хорошим артистом. Я в ту пору молилась на него, потом мы попали в Голливуд – и разошлись. А теперь он пишет мне…

– Что он делает в Гонолулу?

– У него ангажемент в каком-то здешнем театре. Мне об этом успела сообщить по телефону Рита Баллоу. – И, схватив орхидеи, она добавила: – Сегодня вечером я буду иметь их при себе. Я думала, что он не захочет говорить со мной… Право, я тронута и буду очень рада возможности снова свидеться с ним.

Тут на лицо ее набежало облачко:

– Я бы хотела переговорить с ним – он такой умный и всегда был так внимателен ко мне. Который теперь час? – И, взглянув на браслет с часами, поспешила ответить: – Двадцать минут восьмого. В каком театре выступает он? Рита говорила, кажется, в Королевском…

Вдруг раздался звонок, послышались голоса, и в комнату вбежал оживленный и радостный Джим Бредшоу.

– О, миссис Фен, я надеюсь, что вы великолепно чувствуете себя на этом сказочном берегу.

– Я действительно чувствую себя великолепно, – смеясь ответила Шейла. – Но вы извините меня, я покину вас на мгновение – хочу отыскать булавку для цветов.

После ухода Шейлы Джим, по-прежнему сияя, обратился к Джулии:

– Вы сегодня восхитительны. Это влияние местного климата. Разумеется, я не стану отрицать, что в начале нашего путешествия вы выглядели столь же восхитительно.

Джулия перебила его:

– Лучше расскажите мне, как вам нравится Шейла.

– Шейла? – Он быстро обдумал ответ: – Она очень мила. Очень любезна, несколько искусственна – хорошая артистка в жизни и на экране. За последние два года я перевидал достаточное количество звезд для того, чтобы открыть свой собственный Голливуд. Честно говоря, по мне, они могли бы и не существовать.

– Вы недостаточно хорошо знаете Шейлу.

– Разумеется, вы правы. И, благодаря тому, что она столь любезна с вами, она вырастает в моих глазах вдвойне. Но что касается моего личного вкуса, то мой идеал совсем иного рода. Мой идеал молод, непорочен, приветлив, остроумен и удивительно напоминает вашу особу. Мой идеал однозначно должен быть похож на вас, и я готов в любую минуту подкрепить сказанное действиями.

Неожиданно вошла Диана. Она тоже еще не успела переодеться.

– Халло, Джим, не хотите ли отправиться со мной купаться?

– Охотно! Купаться готов всегда. – И, переведя глаза на Джулию, добавил: – Пойдемте! Ничего не может быть лучше этих часов перед восходом луны. Кто-нибудь еще будет с вами или только мы трое пойдем купаться?

Джулия покачала головой:

– Вряд ли кто-нибудь присоединится к нам – остальные уже переоделись к ужину.

– Пойдемте! – скомандовал Джим.

Снова появилась Шейла; теперь цветы были прикреплены к плечу.

– Мы как раз собираемся нырнуть в прославленные на весь свет воды Вайкики. Не хотите ли присоединиться к нам?

– В другой раз, при более удобном случае. Как-никак я хозяйка.

– Вы лишаете себя возможности обогатить жизнь новыми впечатлениями, – патетически-шутливо воскликнул Бредшоу. – С высоты небес льет свой свет луна, шелковые волны лижут берег, – регулярное пароходное сообщение с Сан-Франциско и Лос-Анджелесом, цены умеренные…

Снова раздался звонок. Шейла проводила молодежь в вестибюль.

– Ступайте за своим купальным костюмом, – велела Джулия Джиму, – я укажу вам, где вы сможете переодеться. Посмотрим, кто будет готов первый. Тот, кто раньше других очутится в воде, получит приз!

– Этот приз достанется мне! – убежденно заявил юноша. – И я сам определю его!

И вслед за этим все устремились из вестибюля.

Снова раздался звонок. Шейла находилась в это мгновение у входных дверей, но сочла ниже своего достоинства отпирать дверь. Поэтому она поспешила удалиться и стала выжидать, пока Джессуп не исполнит своей обязанности. Вскоре появились два новых гостя – смуглая, несколько преждевременно начавшая блекнуть женщина тридцати лет и крупный блондин, производивший впечатление очень самоуверенного человека.