Чародей по вызову

На входе пришлось сдать пальто и шляпу. Защита уж больно нервно отреагировала на вшитые в них обереги и талисманы. Да уж… Дариуш был прав. Чемодан точно не разрешили бы пронести. Перестраховщики, холера.

Внутри галерея напоминала пчелиные соты, только гулом их, вместо пчел, наполняли кондиционеры. Арки зияли каждой стене каждой комнаты, ведя в соседние помещения. Десятки и десятки залов, увешанных картинами и уставленных скульптурами. Разнообразие стилей и направлений впечатлило бы кого угодно. Анджей вскоре понял, что у него уже в глазах рябит.

— Итак… — повернулся он к Дариушу. — Может, скажешь уже, что мы тут забыли?

— Не могу. По протоколу — я смогу объяснить тебе все только по прибытии.

В ответ на демонстративно вздернутую чародейскую бровь, инквизитор на мгновение скосил взгляд в сторону Петра, намекая, что юноша не одобрит нарушение правил. Анджей внимательно всмотрелся в стальные глаза друга. Тот еле заметно кивнул. Все в порядке. Видимо, Дариуш не хочет ухудшать отношения с другим отделом. Даже в лице лишь младшего его сотрудника.

— Да ладно, — вмешался Петр. — Думаю это не будет проблемой, если мы начнем объяснять пану Анджею все уже сейчас. В конце концов, мы ведь уже почти пришли.

Дариуш лишь пожал плечами:

— Хорошо. При всем желании мы не могли тебя привести в Архив. Так что вместо этого мы перетащили объект в место с мощной магической системой. Мы договорились с хозяевами галереи, что они одолжат нам одно из помещений, а мы предоставим одну из наших последний разработок в сфере магических защит. Тем более, что нам все равно нужно было протестировать ее на практике.

— Ясно, — Анджей оторвал взгляд от причудливой конструкции из множества зеркал. Он, должно быть, никогда не сможет понять современное искусство. — Так, а что за объект?

— Ну, собственно, смотри сам.

Они прошли в следующий зал, миновав табличку на высокой ножке «только для персонала», стоявшую по центру проема. Комната отличалась от остальных резкой пустынностью. Ни картин, ни скульптур, ни странных модернистских кракозябр. Лишь удивительно знакомое зеркало в человеческий рост высотой. Резную раму покрывал намертво въевшийся пепел рябины. Стекло местами треснуло, местами покрылось пузырями да потеками. Откровенно говоря, это уже едва ли можно было назвать зеркалом. В нем отражались лишь тусклые неразличимые тени.

— Оу…

— Ага, — кивнул Дариуш. — Зеркальный Старик…

— Зеркальный Старик?!

— Он сам себя так называет, — инквизитор пожал плечами. — Откликается и просто на Старика. В общем, с тех пор, как ты нам его подкинул, мы его, собственно, и изучали. Ну, сам понимаешь. Демон в полностью контролируемой среде попадается не так уж часто.

— А тут еще и цукумогами, — вмешался возбужденно Петр. — У них же каждая особь уникальная!

— Ага, — продолжил Дариуш. — Со временем Старик начал все охотнее отвечать на вопросы. Ну а не так давно он выявил желание сотрудничать… более плотно.

Инквизитор постучал костяшками по мутной поверхности. Через мгновение в бледной тени зеркала проявилось неожиданно отчетливо видная фигура деда. Тощий, ссутулившийся. От волос на его высокой макушке остались лишь жидкие пряди, а кожу покрывали пятна. Розовые глаза и острые мелкие зубы делали его похожим на облысевшую крысу.

— Здрасте, — Старик помахал высохшей ладонью.

— Насколько плотно? — проигнорировав приветствие, уточнил Анджей у Дариуша.

— Хочу помогать на практике, а не только в теории, — ответил вместо него цукумогами и попытался мило улыбнуться. Вышло отвратительно. Словно в гнилую картошку напихали кроличьи зубы.

— Да ну?

— Ага, — закивал Старик. — Тюрьма меняет даже демонов. А одиночное заключение уж тем более.

— Да? Как сильно?

— Я переборол основной инстинкт. Ну, который требует убивать людей.

— Ты-то? Робленный демон?

— А то ты никогда не слышал о таком.

— Слышал и даже встречал, — покачал головой Анджей. — Но это не значит, что я вот так сразу поверю тебе.

— Да я и не рассчитывал, — пожал плечами демон.

— Ладно, я понимаю на кой это ему, — чародей повернулся к «коту». — Но зачем он вам?

— У него довольно интересные способности. Помимо перемещения через зеркальное измерение, это самое измерение также можно использовать, как хранилище. Портативное, безразмерное и недосягаемое для посторонних. Ну и умение считывать с зеркал недавнее прошлое в довесок.

— Но при этом риск лишиться всего, что вы в это хранилище засунете — просто охренительный.

— Ну собственно мы тебя и позвали, как стороннего специалиста по нечисти, который, к тому же, знаком с объектом лично, — заметил Дариуш.

— Может не стоит называть меня объектом? Ну, хотя бы при мне же.

— Угу, — задумчиво кивнул Анджей. После чего резко развернулся и пошел на выход.

— Эй, ты чего?! — двинулся за ним инквизитор.

— Сваливаю, пока не случилась жопа! — Анджей даже не сбавил шаг.

— Какая еще жопа?!

— Понятия не имею! Но вы привели меня в необычное место, к необычному субъекту…

— Ничуть не лучше! — донеслось сзади.

— … с необычным заданием, — проигнорировал демона чародей. — Я знаю свою удачу! Сейчас точно случится какая-то жопа!

Шулер успел пересечь половину помещения, когда его пронзила сотня ледяных иголок. Магическая защита галереи встрепенулась, как море в преддверии шторма. Анджей замер на полушаге. А через секунду из зала, откуда они пришли, раздался тонкий женский крик.

— Ну вот, начинается… — пробурчал он и двинулся вперед еще более стремительно.

Дариуш с Петром поспешили следом под возбужденные возгласы Старика, требующего потом рассказать ему, что случилось.

Посреди комнаты валялся труп, вспоротый и опустошенный, словно мешок. Его вскрыли от горла до паха, но на полу не было не капли крови. Да и само тело было столь высохшим, что Анджей с трудом опознал в нем того святильника с улицы.

Неподалеку стоял мужчина под сорок в очках. Из-за последних его и без того вытаращенные на мертвеца глаза казались совсем уж громадными. И непропорциональными. Как у жабы.

Уже приближались и другие взволнованные посетители.

— Отойдите, отойдите! — шагнул вперед Дариуш. — Тут работает Инквизиция! Отойдите!

— Хм? А где женщина? — Анджей удивленно огляделся.

— Какая женщина? — отстраненно поинтересовался Петр, все еще разглядывая жертву, но стараясь не смотреть на белесый изюм, в который превратились глаза покойника.