Чародей с гитарой. Том 1

Джон-Том поискал взглядом столовые приборы, но без успеха. Мадж пояснил: незачем в ресторане выставлять такое, чем посетители тут же попортят друг другу шкуры. Выдр извлек охотничий нож; короткий и треугольный, как зуб белой акулы, он прекрасно справлялся с мясом.

— Тебе сырого, среднего или прожаренного? — последовал вопрос.

— Все равно. — Джон-Том с трудом удерживал во рту слюнки. Мадж отхватил два солидных круглых ломтя мяса, передал один из них своему спутнику.

Они безмятежно ели — насколько это возможно, если обходишься одними пальцами. Джон-Том старался не запачкать свою новенькую одежду. Выдр же и не думал об опрятности; с мохнатого подбородка на жилет капал жир, впитывавшийся мехом и тканью.

Они уже успели наполовину насытиться, когда расслабившийся Джон-Том подметил, что от длинного хребта, пронизывающего поджарку, разбегаются в стороны тонкие гнутые косточки, сходящиеся концами, как ножки кронциркуля.

— Мадж, а чье это мясо?

— Невкусное, что ли, приятель? — удивился Мадж с полным ртом овощей.

— Великолепное, только вкус незнакомый. Это не говядина, так ведь?

— Говядина? Коровье мясо, что ли? — Мадж качнул головой. — Можа, они и не красавцы, только и мы не каннибалы, нет, приятель. — Он со вкусом пожевал. — Нет, конечно, это не королевская змея, а питон. Похоже, что сетчатый.

Чудесно. Если вкусно, так чего привередничать, подумал Джон-Том. Причин для этого нет. Он никогда не понимал отвращения, испытываемого некоторыми людьми к мясу рептилий, правда, самому попробовать не довелось. В конце концов, мясо есть мясо... Мышечные волокна, и только.

Впрочем, змей такого размера лучше повстречать лишь в зажаренном виде у себя на столе.

Они как раз обгладывали последние позвонки, когда явился официант с тарелкой пухлых пирожных, сверху помазанных чем-то черным. Утоливший уже голод Джон-Том попробовал штучку и принялся уписывать их одно за другим. В противоположность внешнему виду, пирожные оказались легкими и воздушными, начинены они были медом и дроблеными орехами и посыпаны корицей.

Наконец он откинулся назад в низком кресле и принялся ковырять в зубах, отколупав для этого щепку от стола — как делали многие вокруг.

— Что ж, должно быть, денег у нас теперь не осталось, только так хорошо я давно уже не обедал.

— Угу, неплохо, — отозвался Мадж, уложивший коротенькие ноги на стол — каблуками прямо в тарелку с пирожными.

Где-то заиграл оркестр — что-то легкое и вместе с тем бравурное. Джон-Том профессионально заинтересовался. Он не видел музыкантов, поэтому пришлось ограничиться слухом. В оркестре были один или два струнных инструмента, барабан, колокольчики и парочка странно глуховатых флейт.

Мадж склонился к нему через стол с серьезным и дружелюбным выражением на физиономии и положил лапу на ладонь Джон-Тома.

— Вот чего, друг, не хочу портить тебе удовольствие, тока у нас есть о чем еще поговорить. Клотагорб велел мне приглядывать за тобой, стало быть, я обязан сделать все до конца. Ежели ты собрался так кушать каждый день, значит, надо придумать, как тебе на жисть зарабатывать, а?

Глава 5

Реальность забурчала в животе Джон-Тома, заставляя забыть вкус пирожных.

— А что, можно ведь просто вернуться обратно к Клотагор-бу? — Мир этот положительно начинал нравиться молодому человеку.

Мадж медленно покачал головой.

— Без пользы — пока у него не заработает то заклинание насчет золота. Тока помни: несколько дней назад он тебе показался добряком, а на самом деле волшебники бывают жутко не в духе. Ежели щас пойтить назад и хорошенько поплакаться, мол, деньги кончились... Ты чего ж думаешь... он тобою гордиться, что ль, будет? А уж обо мне-то как скажет! Хочешь напомнить ему, мол, сам виноват в том, что со мною сталось, так, приятель? Значит, слушай меня, может, у него там и припрятано серебро. Тока много его, что ли? Ну, ладно, по старческому слабоумию, щас он себе выдумал этот кризис, значица, не до дел. А дела нет — значица, и серебра нет. А нет серебра — давать-то он тебе чего будет? Вот что, боюсь я, работать тебе придется.

— Понятно. — Джон-Том угрюмо поглядел на дно пустой кружки. — А с тобой, Мадж, работать можно?

— Эй, не путай меня, приятель, я как раз и стараюсь найти такое дело, где тебя еще можно терпеть.

— Спасибо тебе, — ядовито отозвался Джон-Том.

— Да ниче, за что спасибо-то? Просто охота требует уединения. По-моему, тебе в лесу нечего делать; на взгляд, ты не из тех, кто умеет находить дорогу в чаще. Поставишь капкан и сам в него попадешься, так ведь?

— Не буду отрицать... Среди книг или на баскетбольной площадке я чувствую себя спокойнее.

— Вот что, пацан, хоть лопни, твои развлечения из другого мира здесь ни при чем. А что касается знаний... На кого ты учился?

— На юриста, Мадж.

— Это чтоб в адвокаты? Так ни разу и не пришлось попользоваться кем-нибудь из них, — проворчал Мадж, не заботясь о том, как воспримет Джон-Том подобное потребительское отношение к профессии законника. — А чего ты там учил, кроме законов? Сам вишь, у нас они на чуточку не те, что у вас.

— Историю, политику... Наверное, здесь от них тоже толку не будет.

— Наверное, тебя можно пристроить в ученики к местному адвокату, — решил Мадж. Он поскреб ухо и закинул лапу назад, чтобы продолжить занятие уже на спине. — Просто не знаю, приятель. Ты уверен, что больше ничего не умеешь? Может, с молотом можешь справляться... мебель делать? Или там по металлу, строителем... Мясо коптить, наконец... Что-нибудь полезное-то умеешь делать?

— Едва ли, — признался смущенный Джон-Том.

— Хах! — Выдр пренебрежительно присвистнул. — Недурную же ты жизнь вел там, называясь волшебником!

— Это все Клотагорб напутал, — запротестовал Джон-Том. — Я-то никогда себя не называл чародеем. Я — это я.

— Судя по всему, не слишком крупная величина. И более ничего... Ваще ничего?

— Ну... — В Джон-Томе снова загорелось честолюбие. Вспомнились насмешки друзей, осуждение и возражения его семейства. А потом перед внутренним взором предстал он сам — с гитарой в руках; припомнились разные группы, чьей музыке он подражал в своем эмоциональном безрассудном самоуглублении... «Лед Зеппелин», «Прокол Харум», «Дип Пепл», «Танжерин Дрим»... «Муди Блюз»... и тысячи им подобных. Электрические звуки бились под кончиками пальцев. Логика и рассудок исчезли. Вновь в душе столкнулись надежды и истина.

— Еще я играю на электрическом басе. Это такой струнный инструмент. Но я только любитель. Правда, у себя дома я собирался заняться серьезно. Только...

— Выходит, что ты музыкант. — Строгое выражение исчезло с физиономии выдра. Отодвинув назад кресло, он спустил ноги на пол и со свежим интересом взглянул на спутника. — Менестрель. Ах, мять-перемять. А че, так тоже можно заработать несколько медяков, а то и серебряк. Может, увидят в тебе чтой-то новенькое. Спой-ка.

— Прямо здесь? — Джон-Том взволнованно огляделся.