Чародей с гитарой. Том 2

— Кто-кто, а я способен тебя понять, — пробормотал Снугенхатт и еще ниже опустил морду.

— Перед вами Хранитель из племени саблезубых, если вы сами не в состоянии понять этот простенький факт. И он вас предостерегал. — Хранитель воздел лапу, доказав тем самым, что способен на картинные жесты, и указал в глубь пещеры. — Там лежат кости пришедших до вас и осмелившихся потревожить мой покой. Они обглоданы дочиста. Приятно иногда побаловаться свежим мясцом.

— Но вы, конечно же, всерьез не предполагаете нас съесть, — запротестовал Граджелут. — Это было бы в высшей степени некультурно.

— А я и не претендую на культурность. — В отблеске солнца блестели жуткие клыки. — Я что, похож на вегетарианца? Ем всех, кто попадается, независимо от того, способны они вразумительно болтать языком или нет. Не провожу черту между идиотами и гениями. На вкус все одинаковы.

Внезапно Хранитель сморщился, зажмурился. Запрокинул голову и испустил протяжный вой. Затем опустился на задние лапы и, ни на кого больше не реагируя, жалобно заскулил.

Банкан сначала принял это за ритуальное заклинание перед битвой. Он сам, а миг спустя и выдры воспользовались заминкой, чтобы отступить под прикрытие Снугенхатта. По крайней мере, теперь саблезубый не сумеет расправиться с ними поодиночке. Но тут произошло нечто совершенно неожиданное.

Граджелут поднял лапы над головой и засеменил вперед.

Ниина не поверила собственным глазам.

— Купчина, ты че, спятил? — завопила она. — Назад, пока он тебя не сожрал!

— Брось, сеструха, пускай старый пень жертвует собой, ежели он такой отчаянный. — Сквилл презрительно засопел. — Можа, подавится саблезубый педрила, или кишки ему скрутит.

Ленивец оглянулся.

— Я не собираюсь приносить себя в жертву, и я боюсь до смерти. Но если бы вы постранствовали и повидали с мое, научились бы наблюдательности. Разглядывая нашего собеседника, я кое-что заметил.

— Ага, — согласилась Ниина. — Че он не прочь тебя продегустировать.

— Кое-что помимо этого. — Ленивец наступал. Саблезубый умолк и опустил голову.

— Доброволец на первое блюдо, — пробормотал он. — Гм, не часто такое увидишь.

Граджелут остановился в двух шагах от него.

— О предок всех клыкастых, прошу прощения, но позвольте мне кое в чем убедиться, прежде чем я отправлюсь к вам в желудок? Пусть это будет, так сказать, последнее желание приговоренного. Вы не возражаете?

У саблезубого вытянулась физиономия.

— В чем ты собираешься убеждаться? — раздраженно спросил он. — Я ведь уже сказал, что пялиться на Великого Правдивца не позволю. Я его охраняю, у меня инструкции!

— Ну что вы, в данном случае речь идет о более личном. Минуту назад, когда вы, запрокинув голову, пели, я кое-что заметил.

Огромный хищник настороженно смотрел на ленивца. Одним взмахом гигантской лапы он бы запросто мог разорвать купцу горло. Но, возможно, по этой причине он и не спешил.

— Что же ты хочешь увидеть?

Граджелут покачал над головой лапами.

— Я безоружен.

Хранитель задумчиво осмотрел задранные конечности ленивца и удовлетворенно кивнул.

— Мелочь, но приятно. Твоя услужливость достойна похвалы.

— Я в том смысле, что пришел сюда с мирными целями, — спокойно уточнил мужественный купец. — Мои спутники явились в эти края по моей настоятельной просьбе.

— Прими искреннюю благодарность за поставку снеди в столь широком ассортименте.

Саблезубый не спеша поднял лапу и полюбовался когтями.

— Проделав столь долгий путь в поисках мечты, я не могу повернуть и сбежать, я не могу возвратиться без ответа. Надеюсь, вы это понимаете?

— Я понимаю, что ты можешь вызвать раздражение пищевода. Не желаешь ли сначала побриться?

В недрах глазниц горели зеленые очи.

— Я прошу о сущем пустяке. — Ленивец устало опустил лапы. — Позвольте заглянуть вам в пасть.

У Хранителя глаза на лоб полезли.

— Это и есть твоя просьба? Но ведь ты и так заглянешь туда. И очень скоро.

— Вы не поняли. Меня интригует одна маленькая деталь.

Граджелут подступил ближе, и Банкан упал духом. Как бы ни подействовала подготовленная трио чаропеснь, она уже не спасет купца.

— Так, говоришь, последнее желание приговоренного? Что ж, оно достаточно оригинальное... Ладно, будь по-твоему. Я предупрежу перед тем, как кусать.

Саблезубый распахнул невероятную пасть.

— Благодарю.

Граджелут наклонил голову, повертел ею в пасти Хранителя. Банкан и выдры затаили дыхание.

— Ага. Так я и думал. — На его морде появилась сочувственная мина. — Должно быть, иногда ужасно больно. Стоит ли удивляться вашей раздражительности?

Он отстранился.

Но саблезубый, вместо того чтобы качнуться вперед и сомкнуть смертоносные челюсти, неуверенно посмотрел на коренастого ленивца.

— Ты это о чем?

— Я все видел. Верхний левый клык. И десна воспалена. Скажите, давно вас беспокоит этот зуб?

— Да с чего ты взял, что он меня беспокоит?

Хранитель испустил грозный рык. Граджелут перешел на скороговорку:

— Как я уже сказал, в странствиях часто набираешься самых разнообразных познаний. Так беспокоит вас зуб или нет? Причиняет ли острую, пульсирующую боль?

— Не говори о боли! Ты... — Хранитель вдруг поморщился. — Да, болит. Ужасно! Как будто огонь в голове разбегается.

— И давно?

— С тех пор как я съел парочку экзотических танцоров, заблудившихся в этих горах. Человека и кота. — Он опустил голову. — А ведь на вкус они были вполне безобидны.

— Так-так. — Граджелут понимающе кивнул. — Вредно злоупотреблять сластями.

— Боль приходит и уходит, но обязательно возвращается, и с каждым разом все острей.

— Так я и думал.

Сквиллу издали не все было слышно, и он громко спросил:

— Эй, серопузый, че там за проблема?

— У него дупло, — объяснил Граджелут. — Дырка в переднем зубе.

— Неудивительно, че у чувака поганое настроение, — заявила Ниина. — При таком едальнике и зубная боль соответствующая.

— Даже вообразить не берусь, — откликнулся ее брат.

— А мне этого просто не перенести, — добавил Виз.