Чарослов

Призрак вгляделся в лицо Нико, а затем набросал ответ:

«Да, можно попробовать. Продолжим этот разговор, когда ты освежишь наш текст. Но помни: если проснешься после наступления рассвета, меня здесь не будет. Дождись ночи и не вздумай разжигать костер или накладывать яркие освещающие чары. Я вернусь».

— По рукам, — согласился Нико, отворачиваясь, чтобы как следует разглядеть книгу внутри каменного саркофага. На переплете призрачного кодекса тускло поблескивали медные вставки. — Смотрите, я вас не обманываю. — Он раскрыл книгу и опустил ладонь на открытую страницу.

Все вокруг полыхнуло белым и тут же угасло, погружаясь в черноту. Внезапно Нико перестал быть собой. Он перенесся в чужое тело и в чужое время.

Теперь он был юным хтоником, улучившим минутку, чтобы передохнуть от вечерней работы. Он стоял босиком лицом к востоку на недавно построенном башенном мосту, ощущая тепло камней, нагретых за день жарким летним солнцем. Впереди, вся в клубах пыли, раскинулась бесконечная стройка: куда ни кинь взгляд, всюду поваленные стволы деревьев и груды камней. Скоро и там возведут башни, и город продолжит расти. Вдалеке виднелись горы, залитые лунным светом. В центре отвесной скалы зиял вход в широкий туннель, который вел в глубь горы.

Он вспомнил: его предки построили этот туннель много лет назад, когда убегали из подземного мира. С тех пор из туннеля частенько с воплями выскакивали синекожие налетчики, воровавшие у хтоников еду, инструменты и женщин. Его народ предпринимал ответные атаки: с грабителями они расправлялись, а остальных уводили в рабство.

Однако теперь было заключено перемирие. Дабы ограничить доступ в пещеру, вход в туннель перегородили магическими решетками. Его собратья запечатали отверстие в скале снаружи, использовав метазаклятия, а синекожие — изнутри — выставив тысячи мощных копательных черепахоподобных конструктов. Теперь лишь дипломатические делегации могли свободно перемещаться из верхнего мира в пещеры и наоборот.

Празднуя заключение мирного договора, его народ украсил поверхность скалы рисунками. Резьба в виде листьев плюща символизировала хтоников, поскольку плющ, как и его собратья, рос на каменистой почве и мог взбираться на самые высокие горы. Тогда как резьба в виде черепашьих панцирей олицетворяла боевых конструктов синекожих.

По мирному соглашению его народ и синекожие обязались раз в год встречаться у входа в пещеру и обновлять договор. Кое-кто остался недоволен перемирием; некоторые хтоники не понимали, почему они не могут попасть в родную долину Небесного древа.

Впрочем, большинство не возражало против такого положения вещей и ежегодное продление договора стало отмечаться как праздник. Некоторые даже предлагали построить мост, ведущий к туннелю.

Однако старейшины, в памяти у которых еще свежи были ужасы, выпавшие на долю их народа перед бегством из подземного мира, все чаще требовали навеки покинуть Небесное древо и обрушить туннель. Только так, утверждали они, можно пресечь дальнейшие контакты с синекожими и раз и навсегда предотвратить налеты…

Неожиданно мир вновь растворился в слепящем потоке белого света. На мгновение Нико стал самим собой… а затем все переменилось.

Теперь он был старейшиной хтоников и стоял на залитом солнцем мосту в отстроенной Звездной крепости. Прошло много лет. Перед ним протянулся Веретенный мост, ведущий от башен крепости к отвесной скале. Он мог рассмотреть вырезанный в камне узор в виде плюща и рисунки с черепашьих панцирей.

А вот туннель исчез. Мост упирался в массивную скальную породу. Он попытался вспомнить, куда мог деться туннель, и обнаружил, что не в состоянии думать — мысли сковал ужас. Он пошевелил под туникой конечностью-мольбертом и посмотрел на запад. Через дубовое редколесье двигались два алых квадрата, сторона каждого составляла около мили.

Шлемы и острия копий блестели на солнце. Пятый и Девятый Новосолнечные легионы пришли, чтобы осадить Звездную крепость.

Проклиная зловещее солнце, он поджал бесполезный мольберт. Близился их смертный час. Ему и его народу оставалось жить считаные дни.

— Никодимус! — Ветер донес чей-то едва различимый крик. — Ни-ико-о-оди-и-имус!..

Резкий скачок — и в следующий миг Нико вновь стал самим собой, вернувшись в тесный подвал в хтонических руинах. Ладонь чарослова повисла над священным кодексом — книгой, хранившей целый сонм древних призраков. Талки исчез. Юноша оглянулся: ведущие к разрушенному сторожевому посту ступеньки заливал солнечный свет. Наступило утро.

— Ни-ико-о-оди-и-имус!.. — вновь окликнул его далекий женский голос.

Сердце юноши сжалось. Как ей удалось его найти? Он-то думал, что надежно укрыт…

А потом он вспомнил про поисковое семечко. Должно быть, оно успело отправить последний сигнал на подходе к руинам. Друидка дошла до этого места и начала его звать.

— Нико-о-оди-и-имус! — снова прокричала она.

Дейдре!

Глава тридцать шестая

Нико проснулся от перестука шагов: в подвал спускалась Дейдре. Луч солнца скользнул в дыру на прохудившемся потолке и лег на ступени. Друидка вошла в полосу света, и меч, пристегнутый к спине девушки, ярко блеснул на солнце. Передняя часть подола была задрана: Дейдре специально подоткнула платье, соорудив нечто вроде импровизированного лукошка. На светлой ткани чернела горсть темных бусин. Нико взял в руки Каталог и направился к друидке.

— На небе ни облачка, холодно и ветрено, — мечтательно вздохнула Дейдре, когда они присели на корточки у стены напротив. — Совсем как в погожие осенние деньки в родном Нагорье. — Она специально поджала ноги, не давая кучке ежевики скатиться с колен.

Нико отложил Каталог в сторону: он не сводил взгляда с ее перемазанных темным соком пальцев, жадно следя, как она перебирает ягоды и — горсть за горстью — высыпает в его подставленные ладони.

— Надо бы Джону оставить, — пробормотал он.

Великан посапывал в дальнем углу подвала, свернувшись калачиком на плаще Нико. Им пришлось изрядно попотеть, укладывая его спать.

Утром, вскоре после того как Нико привел Дейдре и Джона в свое укрытие посреди руин, к гиганту вернулись мыслительные способности — а с ними нахлынул шквал слез и панический ужас. Поначалу он вскрикивал от малейшего прикосновения, но мало-помалу успокоился и под конец даже позволил Нико себя обнять. А затем, как заведенный, снова и снова повторял имя Девин. Нико горевал вместе с другом, пока их обоих не сморил сон.

— Я поставила несколько кроличьих силков, — шепнула Дейдре, закидывая в рот одну ягоду за другой. — Если повезет, будет чем поужинать вечером… — Она изучила лицо Нико. — Мы так много узнали о хтониках. Ты еще не выяснил, что мог значить твой сон… ну, тот, о котором ты рассказывал, про пещеру и Фелруса в окружении плюща и черепах? Никаких догадок, где сейчас находится истинное тело монстра?

Нико покачал головой.

— Мне казалось, тело должно находиться в пещере за Веретенным мостом. Не просто же так на скале вырезан плющ и шестиугольные рисунки. Но в моих хтонических видениях вход в пещеру исчезает сразу после постройки Веретенного моста. К тому же Шеннон прощупал скалу за мостом и ничего не обнаружил. Должно быть, существует какая-то другая связь… Сплошное разочарование. Придется ждать ночи, чтобы спросить совета у призраков.