Чаровница

– То есть, – я тоже развернулась, – в любой момент мы можем попрощаться?

– Верно, – грустно заключил мужчина, – мне жаль.

Он написал на листке бумаги список трав, способных облегчить боль, дал общие рекомендации, посочувствовал и пожелал матушке выздоровления.

Наверное, все лекари – лицемеры, способные лгать, смотря в глаза. И я тоже могла. Видя приподнятое настроение матушки, не смогла сказать, что все настолько плохо.

– А ты переживала, – хлопнула она пару раз в ладони, – не так уж я и больна…

– Да, – склонилась к ней и крепко обняла, – все хорошо.

Жрецы в храмах говорили простым людям и магам, что Благороднейшие не дают испытаний, которые человек не сможет преодолеть, но я в одном шаге от того, чтобы сдаться. Вот только не хочется облегчать задачу императору и его окружению. Рядом осталась одна родная душа, кому небезразлична моя судьба, а скоро лишусь и ее. Где я успела нагрешить в столь юном возрасте, чтобы меня так сильно наказали?

– Опять в своем мире, – хмыкнула мама.

– Да? Что? – вырвалась из плена мыслей. – Ты что-то спросила?

– Да, милая. Хотела узнать, что ты будешь делать с принцем?

– Не понимаю, о чем ты, – я начала собирать разбросанные вещи, прибираться вокруг, чтобы она не почувствовала дрожи в моем голосе.

Это не из-за волнения в связи с нашим прошлым. Нет. Алекс мне небезразличен, но как дознаватель, начальник, мужчина, от которого будет зависеть дальнейшее существование моей семьи. Как только мать покинет этот мир, я не задержусь в Стоунберге. Уверена, он и сам это понимает, а значит, скоро сюда нагрянет тот, кто может заменить меня.

– Не доверяй ему! – наказала леди Уолдорф. – Не забывай, как пострадала вся наша семья от их действий.

– Он ничего не сделал, – пожала я плечами, вспоминая темные дни и жуткие слова его помощников, и задумчиво продолжила, – и тем самым уничтожил меня.

– Малышка, – подозвала меня матушка к себе, – ты не раз встретишься с подобными ухажерами. Просто не позволяй хорошим воспоминаниям затмевать разум, ладно?

– Конечно, – согласилась с ней.

Интересно, а предательство вообще можно забыть? Тогда я была разбита, зато собралась с силами и сделала невозможное, чтобы выжить.

Так и не найдя ответа на этот вопрос, продолжила заниматься домашними делами, почти позабыв о страшных словах лекаря.

Вечером, когда кормила животных – коз, куриц, кроликов – и набирала им воды, услышала тихие шаги по тропинке. Я стала очень мнительной и тревожной, а магия обострила мои чувства еще больше. При любом ветре я сравнивала запахи, прислушивалась к звукам из леса и города и всегда была в ожидании гостей.

Уже зная, кто так ходит, остановилась и вышла с заднего двора.

– Зачем ты пришел? – спросила Алекса, едва он показался из-за поворота. – И почему не на лошади?

Взмыленный, растрепанный. Такое ощущение, что торопился. Может, в гарнизоне что-то случилось? Как сейчас не хочется бежать туда ради спасения военных. Я достаточно измотана, чтобы допустить ошибку с призрачными псами.

Он удивился, что его встречают. Глаза пробежались по моей фигуре, отмечая каждый сантиметр. Раньше он так смотрел, когда я была одета в самые дорогие и лучшие платья, а теперь взирает на уставшую и вспотевшую крестьянку с ведром корма. Странно, но в глазах нет пренебрежения.

– Я слишком шумно шел? – приблизился он к небольшой изгороди вокруг нашей избушки.

– Нет, – покрутила головой, – больше выдал запах. Решишь подбираться незаметно, не используй духи. Я тебя почую за километр.

– Да, – чуть улыбнулся мужчина, – об этом даже не подумал.

Сколько себя помню, Александр – баловень судьбы. Ему многое давалось легко, обучение в том числе. Волшебство слушалось его, дар огненной стихии он отточил до невероятных результатов, но мастерство следопыта… или лекаря… или умение разобраться в устройстве артефакта… Все Бернгарды использовали свое природное обаяние, огромный магический резерв и силу, считая, что она решает все. То, что ему казалось незначительным, он не изучал, а ведь именно эти науки так пригодились мне в простой жизни. В подобных вопросах он не просто плавал – был беспомощен.

– Зачем пожаловал? – поставила ведро с отбросами на землю. – Вроде как у нас не было договоренностей о встрече?

– Верно, Беа, – согласился он. – Разрешишь войти? – указал взглядом на калитку.

– Да, – закатила я глаза. Его разве остановит такое препятствие. – Но говори сразу и по делу. – И выставила ладонь, оставляя пару метров между нами.

Поначалу он браво открыл хлипкую скрипящую дверцу и прошел в огород, но, завидев мой жест, остановился.

– Лекарь после вас приехал ко мне и все рассказал, – начал мужчина.

– Ну да, – скривилась я от его слов, – как можно надеяться, что нанятый тобой целитель не доложит о происходящем в чужой семье.

Он сделал шаг, а я отпрянула.

– Трисси, мне жаль, правда, – Алекс тут же поднял руки, словно сдаваясь. – Я не знал, что все настолько серьезно.

В глазах блестело сочувствие, но ко всем эмоциям принца нужно относиться прохладно. Уже научена и не доверюсь.

– Разве это не была цель канцлера и императора, – зло ухмыльнулась, – извести нашу семью? Они в этом почти преуспели.

– Повторюсь, я не знал, – поник гость, всматриваясь в носы своих ботинок.

Как удобно так говорить. Я бы тоже могла при каждой возникающей проблеме утверждать, что я ничего не знала, – жаль, это не помогает при постоянно сваливающихся на меня бедах.

– Уже не важно, Алекс. Это все, что ты хотел сказать? – начала намекать на то, что он задержался.

– Нет, – покачал он головой. – Мне нужна твоя помощь в рамках нашего договора.

– И что именно? – устало потерла лоб.

– Слышал, что в лесу, на берегу реки, живет старая ведьма Солина.

Я вспомнила о сумасшедшей старухе, покупавшей у меня больных козлят и иногда мертвых петухов. Та была не просто старой – древней, очень пугающей и отталкивающей.

– Ты хочешь ее навестить? – сильно удивилась, почувствовав дурноту.

– Да, – он кивнул, – ведьмы многое замечают, но держат в себе. К тому же знаки, обереги, подкинутые подвески – это в их стиле, – намекнул Алекс на найденный мною кулончик.

В чем-то он прав. Солину я недолюбливала, не доверяла ей. За помощью никогда не обращалась. Но попытка не пытка. Отчего бы не побеседовать с этой женщиной?