Час до конца сентября
Шрифт:
И, о, одинаковые чашки для чая, сахарница и заварочный чайничек! Чего Ирина терпеть не могла, так это разномастье на столе, безжалостно разбивала «на счастье» кружки с дурацкими надписями, невесть откуда проникающие в дом.
– Мы уже посидели, Наиля-апа. Завтра едем на Каравон, Вы хотели, так едем со мной, Натой и Танюшкой, как Вам компания?
– Замечательная компания, я с удовольствием!
– К стыду своему, я и не знаю, что это за праздник, спрашивать ребят неудобно было, - повинилась девушка, развернув конфетку.
– Так это фестиваль русской песни в Никольском, недалеко, в соседнем,
– А я все боюсь, что слова забуду, Наиля-апа, опозорюсь на весь свет на Гыроне, вас опозорю!
– честно призналась Ира.
– Ночью вскакиваю, повторяю, язык не привык к таким словам.
– Ничего, кызым, справишься. Ты душой поешь, сердцем, люди это чувствуют. Если поймешь, что слова забыла, ты тихонько сзади знак подай, хор подхватит, никто не заметит.
– Не подумала, что так можно, а, действительно. Ох, Наиля-апа, легче стало, спасибо! Пойду я домой, поздно уже, сейчас ваш Решад придет, наверное, с работы, не буду мешать.
– Уехал сын, еще в среду, в Питер, на встречу выпускников. Хотел вернуться завтра, но задерживается, сегодня звонил. С Назаром беда случилась, другом его по учебе, вот они с Яшей поехали его забирать из Горловки. Как там получится, на границе встретят, или как. Сама знаешь, война там…
– Знаю. Страшно.
– Да, кызым, будто с ума сошли. Назар домой в отпуск прилетел, родителей похоронил, и под обстрел попал, все, что знаю пока.
– Имя интересное. Назар.
– Парни учились вместе в академии, преподаватели смеялись - святая троица: хохол, татарин и еврей. Как абитуриентами познакомились, так вместе и болтались. Мы с мамой и тещей Яши Левинзона общаемся до сих пор в сети. В гости выбираемся друг к другу на дни рождения.
– Ой, Наиля-апа, а у Вас когда?
– Второго марта, кызым.
– Буду знать! И, все-таки, Наиля-апа, пойду я, до завтра!
– Июнь-
(2 июня, суббота, +10)
Под утро Ирка замерзла. Долго уговаривала себя встать, сбегать в туалет, потом достать теплое одеяло и доспать еще пару-тройку часов. Уговорила. Под уютным тяжелым одеялом согрелась, разомлела, проспала все на свете.
М-да, погодка, в шортах не походишь. Ира вспомнила, что вчера закончилось средство для мытья посуды, придется топать в магазин. Достала сапоги, куртку, подумала, и шарф с тонкой шапочкой тоже достала с верхней полки. Теплицы сегодня открывать не надо, вообще в огород высовываться не с руки, лучше в тепле, и пельменей налепить впрок.
Муки на донышке пакета. Хорошо еще, сейчас проверила, второй раз бы пришлось бежать к Натке.
– Натусь, привет! Холодина какая на улице! Пока к тебе бежала, думала, нос отвалится, - пожаловалась Ира, залетая в магазин.
– И не говори, я плащ достала. Привет. Чего хочешь?
– Мне муки, закончилась, какое-нибудь средство для мытья посуды.
– Вчера изюм привезли, чистый, крупный, киш-миш, насыпать пакет?
– Давай.
– Киш-м-м-миш!
– вдруг хихикнул кто-то за дальней витриной.
Ира перегнулась через прилавок на звук. На
табуретке в углу сидела белобрысая худенькая девочка, подняла глаза от книжки, вежливо поздоровалась:– З-з-здравствуйте.
– Привет, Танюша, как ты уютно устроилась!
– Ох, Ирка, ума не приложу, что делать!
– между делом, проворно оборачиваясь за товаром, пожаловалась Ната.
– Садик закрыли на две недели, Альбертовна только руками разводит, ремонт не делали давно, а тут деньги появились, обещала, что в две недели уложатся. У Азали сегодня родня приехала с Сабана, у Светика тетя Оля внуков забрала. Наиля Ильдусовна в школе пропадает, тоже ремонт затеяла, столы новые привезли сегодня. Некуда Танюшку девать, не с Санькой же оставить.
– А свекровь?
– Ира вспомнила даму, вечно восседающую на лавочке у администрации, и тут же пожалела, что вспомнила.
– Она нас с Таней не привечает особо, - тихо ответила подруга.
– Да и некогда ей, не все еще сплетни по поселку собрала в кузовок.
– Так я могу с Танюшкой посидеть! Вечером заберешь. И чем заняться, найдем.
– Танюш, пойдешь к тете Ире до вечера? А я тебя сразу, как магазин закрою, прибегу, заберу, - спросила мать, понимая, что предложение подруги - лучший вариант на данный момент.
Таня молча кивнула, слезла с табуретки, покорно дала себя одеть, встала у выхода, не выпуская книжку из рук.
– Натусь, добавь еще сок к чеку, - Ира обернулась к ребенку:
– Танюшка, ты какой любишь?
– Вишневый, - ответила за дочку Ната, потянулась за тетрапаком. От движения платок, прикрывающий ее шею, упал на пол.
– Где ты так приложилась?
– бесхитростно удивилась Ира, увидев в вырезе платья сзади на шее и спине подруги два багрово-синих синячища.
– Да коробка сверху упала неудачно, - Ната быстро подхватила платок, закуталась снова.
– Вот и хожу, как дура, прячу.
– Ужас какой!
– рассчитываясь за покупки, Ира быстро складывала их в сумку.
– Ну, все, спасибо, Нат, мы пойдем.
– Тебе спасибо, выручила!
Когда девочки вышли из магазина, Ира протянула ладонь ребенку, та доверчиво вложила пальчики в предложенную руку.
– Ты кошек любишь, Танюша? У меня рыжий кот есть, красивый, Шлиманом зовут.
Ребенок молча кивнул.
– Тебе книгу нести не тяжело? Она такая большая, - попробовала Ира разговорить девочку.
Не получилось. Таня отрицательно мотнула головенкой в забавной шапочке, только еще крепче прижала к себе сборник сказок.
Странно, в шесть лет ребенок изводит взрослых вопросами, сам спешит поделиться знаниями с каждым, кто будет его слушать. И на Каравоне Танюша не отходила от матери, если что-то хотела спросить или попросить, дергала ее за рукав, и шептала просьбу на ушко. Может, стесняется своего заикания.
Решив, что не будет заставлять девочку поддерживать разговор, задавая вопросы, Ира принялась озвучивать планы на день, будто для себя:
– Я пельмени лепить стану, тебе включу мультики. У меня есть куклы, знаешь, ими играла твоя мама, когда была такой маленькой, как ты, как раз тебе отдам. Я их на чердаке нашла, лежали тихонько, тебя дожидались. А если по возрасту… То и мамина мама, бабушка твоя, может быть, была первой «мамой» куклят. Да, скорее всего.