Час до конца сентября
Шрифт:
– Ну что, дорогая, по кофейку, и у меня есть пара часов, как ты смотришь, чтоб провести их с пользой?
– напротив плюхнулся довольный Костя, взял ее руку, игриво стрельнув глазами.
– Почему нет? К тебе?
– Слушай, Кость, - довольная Лара выводила узоры по еще влажной мужской груди. Пока не хотелось вставать и топать в душ, потянуло на разговоры.
– А ведь у Верки срок гораздо больше, я сегодня утром случайно подслушала. Гинеколог мой по телефону болтала. Почти два месяца у Верунчика срок, вот я и удивилась, почему Решаду отдуваться.
– Точно? Серьезно?
– мужчина рассмеялся
– Йес! Мало того, что всю жизнь рядом Верка будет, так еще чужого ребенка подсунули! Папаша хренов.
– За что ты его так ненавидишь?
– вдруг удивилась Лара, будто впервые увидев любовника.
– Да надоел, правильный такой, в белом пальто. Совесть, честь, а сам своим членом, где только не отметился. Пусть наслаждается бумерангом.
– И не жалко?
– Нет, - резко ответил Кащей, сменил тему.
– В душ пойдем вместе? Время у нас еще есть.
(20 июля, пятница, + 24)
Странно, пока опрыскивала помидоры, появилось пять пропущенных от Наты, а сейчас ее номер был отключен от сети. Может, на пляж позвать хотела, пока нет дождя, или Танюшку подкинуть до вечера.
Обедать не хотелось, так, поклевала окрошки, быстро собралась. В магазине за прилавком Наты не оказалось, ее напарница в ожидании покупателей, лениво обмахивалась журналом. Пока болтали о погоде, Ира решила сбегать к Натке домой.
– Танюшка, а ты чего здесь?
– удивилась гостья. Девочка сидела, сжавшись, в сенях, за старой этажеркой, только заплаканные глазенки сверкнули в темноте.
– Т-т-тетя Ира, т-т-там п-папа в-вернулся, п-п-пьяный…
– Танюш, ты иди к тете Азале, пожалуйста. Я ей сейчас напишу, чтобы она тебя встретила. Мы с мамой скоро придем, хорошо?
– Х-х-хорошо.
Ира подошла к двери, и пока набирала сообщение, прислушалась в надежде, что семейная ссора подруги не выльется в безобразный скандал. Сперва за дверью был слышен мужской жалобный бубнеж: «Дай денег, ну дай, я знаю, у тебя есть, давай деньги!»
Ира попыталась отойти к выходу, но ремешком босоножки нечаянно зацепилась за рассохшуюся бочку, и теперь не знала, как выпутаться из ситуации. Или с грохотом обнаружить себя, или постараться спрятаться за дверью, когда та распахнется. В комнате послышался голос Наты:
– Нет у меня, ты все пропил, последнее забрал, стыдно сказать - у ребенка!
– Ты меня Танькой не стыди! Родила недотыкомку заику, сама виновата! Может, это не моя дочь, рощу ее, кормлю, мало ты задницей по мужикам виляла в кустах! У нас одни парни родятся!
– Ты, сволочь, трех изничтожил! Господи, ну за что? Десять лет каторги беспросветной…
Ира поморщилась от неловкой ситуации. И уйти теперь стыдно, и остаться - страшно. Как его выпустили, скота?
Порылась в сумочке, насобирала по кармашкам хорошую сумму денег. Отдать ему, пусть подавится.
– Давай деньги, сука, ты вчера зарплату получила!
– послышалось из-за двери угрожающим тоном.
– Ты мне по гроб жизни должна, что я тебя пузатую взял, пожалел дуру! Твой отец, заставил, нашел крайнего! Где деньги?
– Ты меня и обрюхатил, забыл? Совсем память пропил? А зарплату я всю положила за тобой же разбитый холодильник и деньги из кассы, которые ты украл раньше, не помнишь уже? Есть в доме нечего… Все с Гульнаркой пропиваете… Давай разведемся по-хорошему, Саш, пожалуйста! Сколько
лет прошу. Живи уже со своей Гулей, только меня отпусти! Сашенька, пожалуйста!Ира вздрогнула, отчетливо услышав звук удара, зажмурилась. Как же страшно…
– Чтоб ты к своему менту сразу в постель прыгнула, меня опозорила? Не дам! Знаю, люди говорят, как ты с ним кувыркаешься, подстилка ментовская, а сынок учителкин вас покрывает! В ментовку меня упекли ни за что, а пока меня не было, у обоих пылесосила, отрабатывала? А у мужа законного? Давай, ползи сюда, тварь, на коленях, ну?
– Саш, не надо! Пожалуйста, миленький, САША, НЕ НАДО!
– крик оборвался на высокой ноте…
– Убью, тварь! Что, сука, у твоих защитничков слаще за щеку брать? Ты у меня всю жизнь будешь раком стоять передо мной в благодарность! Ползи сюда! Чего разлеглась?
Не понимая, как хватило сил и смелости, Ира выдернула ногу из босоножки, распахнула дверь, ворвалась в комнату, кинула деньги в хозяина дома:
– Не сметь! Оставь Натку в покое! Возьми денег, не трогай ее!
– Ого, какие гости! Две шлюхи сразу, ментовская и докторская! Колбаса! Деловая, - загоготал своей шутке хозяин дома, радостно засовывая подачку в карман. Страшный, пьяный, со спущенными штанами, он сидел на кровати, лениво пиная жену, без сознания лежащую на полу.
– Встретились, змея, мало ты мне проблем подсуропила! Ну, иди сюда, рыжая, покажу, что у настоящего мужика должно быть, а? Видала?
– Сейчас, только лупу возьму! Еще раз Наташу обидишь, я тебя прокляну, иссохнет твой стручок, дети смеяться будут! Бойся меня, я - ведьма рода старинного, напущу на тебя все болезни по мужской части по щелчку пальцев!
– Боже, что она несет? Как теперь выбираться из этого ада?
– Э, остынь, рыжая!
– мужик погрозил Ире пальцем.
– Я ж вижу, соседа к себе приворожила, мало тебе, ко мне пришла?
Санька вдруг резко подпрыгнул, схватил Иру в охапку, повалил на пол, суетливо заелозил ляжками по ногам, зажав ей рот грязной лапой:
– Попалась! Я давно подозревал, что ты со мной хочешь! Хочешь, вижу. Даже денег не пожалела, чтоб у подружайки мужика отбить? Я согласный, плати мне, буду и к тебе ходить! Расскажу докторишке при встрече, как сама прибежала, ноги раздвинула! Гладкая какая, сладкая ягодка! Буду к тебе ходить теперь, а потом Решадку твоего позовем, покажу ему, как с бабой надо обращаться!
От боли и страха Ира отчаянно молотила ногами по старым половицам, пыталась достать обидчика, задыхаясь под тяжелым телом от нехватки воздуха, вони давно не мытого тела и запаха перегара. Раз сто уже пожалела, что не надела штаны! Юбка перекрутилась на талии, бюстгальтер съехал с груди, сжимаемой до боли ручищей. Потихоньку силы оставляли ее, неловко завернутой за спину ладонью она уже ощущала его напряженный член меж ягодиц...
Сашка привстал, рванул изящные трусики, но тонкое кружево выдержало, треснуло, впиваясь в нежную кожу, не разорвалось. При мысли, что это дорогущий комплект, на границе обморока Ира вдруг разозлилась за свое бельишко, не этому мужику его рвать!
Откуда силы взялись, схватила за буйную растительность мужского паха, сжала в кулачок, вырвав клок жестких черных волос. Алкаш заверещал от боли, ослабил хватку, и Ирка перекатилась на бок, села, отползая от обидчика, вскочила на ноги, удержалась, закричав сдавленным голосом, подражая киношным ведьмам: