Час волка

Второй солдат, тоже вооруженный "Люгером", стоял при входе в следующий вагон. Майклу показали продолжать движение, он прошел в дверь и очутился в роскоши.

Это был красивый вагон-ресторан, стены и потолок которого были отделаны темным розовым деревом, а пол устилал золотистый персидский ковер. Сверху свисала бронзовая люстра, а вдоль стены - бронзовые светильники. Под люстрой стоял стол, накрытый белой скатертью, за которым сидел пленитель Майкла.

– А! Доброе утро, барон!
– Гарри Сэндлер встал, широко улыбаясь. Он казался прекрасно отдохнувшим, на нем был красный шелковый халат с вышитыми на груди инициалами в готическом стиле.
– Пожалуйста, присоединяйтесь ко мне!

Майкл оглянулся. Один из солдат вошел и встал около двери, с "Люгером" в руке. Майкл прошел к сервированному для завтрака столу и сел напротив Сэндлера, где ему накрыли прибор из темно-синего фарфора. Сэндлер вернулся на свое место.

– Надеюсь, вы хорошо спали? Некоторые люди испытывают трудности со сном в поездах.

– После первой пары тумаков я заснул, как ребенок, - сказал Майкл.

Сэндлер рассмеялся.

– О, это великолепно! Вы сохранили чувство юмора. Очень впечатляет, барон.

Майкл раскрыл салфетку. Для него были приготовлены пластиковые инструменты для еды, в то время как у Сэндлера - из чистого серебра.

– Никогда не знаешь, как люди отреагируют на подобное, - продолжал Сэндлер.
– Для некоторых это бывает... ну... неприятно.

– Я возмущен и в негодовании!
– сказал Майкл с притворным отвращением.
– Стукнули среди ночи по голове, запихнули в багажник машины, затащили Бог знает куда, чтобы я проснулся затем в движущемся вагоне... И кто-то называет это всего лишь неприятным?

– Ну, о вкусах не спорят, так ведь?
– Он опять засмеялся, но глаза его смотрели холодно.
– О, а вот и Хьюго с нашим кофе!

В двери, которая, должно быть, вела в кухню, появился лакей - тот, что заходил к Майклу, - неся на подносе два маленьких серебряных кофейника и две чашки.

– Это - мой личный поезд, - сказал Сэндлер, пока Хьюго наливал им кофе.
– Подарок от Рейха. Красивый, не правда ли?

Майкл огляделся. Он уже заметил, что здесь окна тоже закрыты металлическими щитами.

– Да, пожалуй. Но неужели вы испытываете отвращение к свету?

– Вовсе нет. Нам и в самом деле не помешала бы чуточка солнечного света, верно? Хьюго, откройте эти два.

Он показал на окна по обеим сторонам стола. Хьюго извлек из своего жилета ключ, вставил его в замок под окном и повернул. Раздался мягкий щелчок открывающегося замка, а затем Хьюго за ручку отодвинул железный щит. В окно хлынул рассвет. Хьюго отомкнул второе окно и точно так же за ручку открыл его, потом убрал ключ в карман и вернулся на кухню. Майкл отпил кофе, черный и без сахара, как просил, и стал смотреть в окно. Поезд шел через лес, резкий солнечный свет мелькал между деревьями.

– Вот, - сказал Сэндлер.
– Так лучше, не правда ли? Это весьма интересный поезд, я думаю, вы тоже его оцените. Мой личный вагон в хвосте, сразу за тем, в котором вы проснулись. А между этим вагоном и паровозом есть еще три вагона. Чудесное достижение техники. Много ли вам известно о поездах?

– У меня есть некоторый опыт их использования.

– Что меня изумляет в поездах - это то, что внутри них можно создавать свой собственный мир. Например, этот поезд: любой, кто видит его снаружи, видит то, что кажется просто обычным грузовым составом с локомотивом, и ему обычно не приходит в голову взглянуть на него еще раз. Но внутри... о, тут мой мир, барон. Я люблю стук колес по рельсам и мощь локомотива. Это напоминает скачку внутри огромного прекрасного зверя. Разве вы не согласны?

– Да, я, пожалуй, согласился бы.
– Майкл снова отпил кофе.
– Я всегда представлял себе поезд неким большим зверем... ну... похожим на огромный стальной кулак.

– Правда? Это интересно. Да, я тоже могу такое представить.

Он кивнул. В его расслабленном добром выражении не произошло никакой перемены, не было ни малейшей реакции на фразу, подумал Майкл. Знает ли он что-нибудь о Стальном Кулаке или нет?

– Вы меня удивляете, барон, - сказал Сэндлер.
– Я полагал, что вы будете... скажем... беспокойным. Но, вероятно, вы просто хороший актер. Да, я полагаю, что это скорее всего так. Ведь вы теперь так далеко от ваших садов с тюльпанами. Но, боюсь, живым вы этот поезд не покинете.

Майкл медленно поставил свою чашку с кофе на стол. Сэндлер внимательно наблюдал за ним, ожидая реакции: крика, возмущения, слез, мольбы. Майкл несколько секунд пристально смотрел на него, потом дотянулся до своего серебряного кофейника и налил еще кофе.

На лице Сэндлера промелькнуло беспокойство.

– Думаете, я шучу? Это далеко не шутка, мой друг. Я действительно собираюсь вас убить, и будет ли ваша смерть быстрой или медленной зависит от вас.

Тональность перестука колес поезда внезапно изменилась. Майкл выглянул в окно. Они проезжали через мост, пересекавший широкую темно-зеленую реку. Его внимание привлекла изумившая его деталь ландшафта. Над деревьями виднелись башни и башенки большого сооружения, с расстояния, наверное, в полмили. На счет него сомнений быть не могло: это был "Рейхкронен".

– Да, это - гостиница, - сказал Сэндлер, правильно оценив реакцию барона.
– Мы кружим последние три часа вокруг Берлина. И будем продолжать кружить, пока не окончится охота.

– Охота?

– Именно.
– Улыбка вернулась к Сэндлеру; он опять был в своей тарелке.
– Я собираюсь охотится на вас по всему поезду. Если вы сумеете добраться до локомотива и три раза потянуть за свисток прежде чем я вас поймаю, ваша смерть наступит быстро: от пули в мозг. Если, однако, я поймаю вас прежде, чем вы туда доберетесь, тогда...
– он пожал плечами. Выбор будет за охотником.

– Да вы сумасшедший!

– О, вот и эмоции!
– Сэндлер захлопал в ладоши.
– Давайте попробуем выдавить из вас немного чувств! Давайте же, вы что, не можете пролить немножко слез? Может, немного мольбы? Будет ли польза, если я скажу, что с последнего, на кого я здесь охотился, я снял кожу? Это был враг Гиммлера, поэтому кожу я отдал ему. Я полагаю, что он вставил ее в рамку.

Из кухни вышел Хьюго, прикатив тележку, на которой был их завтрак. Он поставил перед Сэндлером блюдо с мясом, затем перед Майклом поднос, на котором лежали три сырых яйца.

– Вы меня изумляете, барон!
– сказал с ухмылкой охотник на крупную дичь.
– Не знаю, как вас понимать!

Пульс у Майкла зачастил, в горле слегка пересохло, но он был далеко не испуган. Он выглянул из окна, наблюдая, как мимо пролетают дома и заводы.

– Сомневаюсь, что Чесне понравится то, что меня выкрали, - холодно сказал он.
– Или ее вы тоже выкрали?

– Конечно, нет. Она все еще в "Рейхкронене", как и ваш камердинер. Чесна ничего не знает и никогда не узнает.
– Он взял острый нож и стал резать свой ростбиф. Внутри мясо было почти красным, кровь сочилась на блюдо.
– В данный момент, должно быть, на реке ведутся поиски вашего тела. Два человека должны были заявить, что видели, как вы гуляли по берегу реки после того, как вышли из Бримстонского клуба. К несчастью, похоже было, что вы несколько перебрали. Вы шатались и отказывались вернуться в гостиницу.
– Сэндлер прожевал кусок ростбифа и запил его кофе.
– А берега реки бывают очень предательскими, барон. Вам не следовало прогуливаться там в одиночку.