Чаша любви

 – Завтра в это время мы уже будем на тропе Стражи. Пусть дети очень надоедливы, но они все же заслуживают нашей помощи, хотят оказаться в Партолоне. Нашей помощи, Кухулин! Это значит, что я не должна изображать охотницу, а ты многострадального воина. – Бригид закатила глаза и покачала головой. – Посмотри на себя! Сестра вряд ли тебя узнает.

 – Охотница, предупреждаю, я не в том настроении, чтобы...

 – Ой, только не надо! – прервала она его, отбросила назад волосы и скривила рот. – Попытайся понять, что мы делаем это не для себя, а ради них. – Кентаврийка ткнула через плечо большим пальцем, указывая на детей, бредущих у них за спиной. – Соберись и не подводи нас.

 – Как вы думаете, это хорошее место, чтобы остановиться на обед?

К ним спешила Сиара, взмахивая темными влажными крыльями. Если она и ощутила напряженность, возникшую между кентаврийкой и воином, то по счастливому открытому выражению ее лица этого нельзя было прочесть.

 – Да, – резко ответил Кухулин.

 – По-моему, здесь будет хорошо, – сказала Бригид.

 – Прекрасно! Я скажу детям. Но надолго останавливаться нельзя. Мы все очень волнуемся и ждем того момента, когда завтра окажемся на тропе Стражи. У нас нет желания отставать от графика.

Крылатая женщина умчалась. Бригид слышала, как она звала детей, распоряжалась организацией короткого перерыва.

Охотница замедлила шаг, остановилась, расправила плечи, приготовилась к перепалке и повернулась к воину. Но Кухулин не казался циничным или рассерженным. Он словно постарел на много лет и выглядел очень-очень усталым.

 – Я так отвратительно выгляжу? – проговорил он.

 – Очень плохо и еще чуть-чуть, – ответила Бригид.

 – Это часть действий по скреплению души, которые ты намерена предпринять?

 – Может, да. А может, нет, – пожала плечами охотница. – Я не знаю точно, что делаю.

 – Ну ты и бессовестная!

 – Ты не лучше, – ответила она.

Кухулин устремил на нее задумчивый взгляд и спросил:

 – Поэтому мы команда?

 – Почему? Потому что вместе мы не столь бессовестные или, как в твоем случае, не столь жалкие? – уточнила Бригид.

 – По-моему, твоя манера обращаться с пациентами нуждается в некоторой корректировке.

 – Возможно. Обычно я убиваю своих пациентов.

 – Это проблема, – согласился Ку.

 – Да, но далеко не единственная.

13

 Дождь продолжался весь день. Даже дети угомонились и вели себя сравнительно тихо, после того как разбили лагерь для ночевки.

Сиара закончила вечернюю молитву словами: «Наполни меня благословенной силой нашей Богини, коснись меня Ее сияющим могуществом», и Бригид подумала, что вряд ли когда-нибудь в своей жизни так радовалась, слыша это. Уютное тепло костра, разожженного шаманкой, снова сделало сносной жизнь путников. Вскоре на огне уже кипели горшки с рагу, куда добавили несколько жилистых белых гусей, которых Бригид подстрелила незадолго до того, как остановиться на ночлег. Охотница расположилась возле огня. Знакомый смешанный запах горящего топлива и готовящейся еды убаюкивал ее, расслаблял и нежил.

«Во имя Богини, я так устала. Сон, виденный прошлой ночью, не дал мне отдохнуть как следует. Я привыкла проводить без сна несколько дней кряду – например, во время особенно сложной охоты. Кентавры всегда были гораздо выносливее людей, но одна лишь ночь, проведенная в потустороннем мире, изнурила меня так, словно я без остановки охотилась целую неделю».

 – Вот, поешь. Ты выглядишь так же плохо, как и я – по твоим словам, – произнес Ку, протягивая ей миску дымящегося рагу, и плюхнулся рядом.

Она поморгала, разгоняя сон.

 – Съедобно?

 – Думаешь, я хочу тебя отравить? Так мне все равно придется тащить твой скелет в Партолону.

Бригид опасливо понюхала рагу и пробормотала:

 – Да у тебя силенок не хватит меня дотащить.

 – Ты недооцениваешь мои возможности, – возразил он.

Бригид взглянула ему в глаза. Они уже не были такими безжизненными. Конечно, этот человек не был похож на того Ку, с которым она говорила прошлой ночью, счастливого, беззаботного молодого воина, чье обаяние влекло к нему всех тех, кто его окружал. Но кентаврийка была уверена в том, что увидела в его глазах искру, и ее усталость внезапно куда-то исчезла. Он общался с ней, даже шутил. Значит, это был шаг в правильном направлении.

 – Мне нравится гусь, Бригид! – По недавно заведенному обычаю, рядом с охотницей уселся надоедливый Лайэм. – Каина говорит, что гусь слишком жирный, но я так не думаю, – озорно усмехнулся он.

 – Жир тебе полезен, – глупо ответила Бригид, хотя изо всех сил старалась, чтобы ее слова звучали по-взрослому мудро.

 – Я так и знал! – радостно ответил он, роясь в своей миске с рагу.

 – Полезен? Жир? – посмеиваясь, шепнул Кухулин.

 – Хочешь, поменяемся местами и ты сядешь рядом с ним? – шепнула Бригид ему в ответ.

 – Хм, – ответил Ку и сделал вид, что увлечен едой.

 – Так я и думала, – пробормотала она и сосредоточилась на уничтожении своей порции.

В кругу палаток было тепло. Краем уха кентаврийка слышала негромкие разговоры утомленных детей. Кухулин передал ей бурдюк. Она благодарно кивнула, сделала глоток и почувствовала, как густая красная жидкость растеклась по телу, горяча кровь.

Охотница уже собиралась сказать Ку, чтобы он первым сторожил сегодня, и уйти в палатку. Ей не хотелось оконфузиться перед всеми, уснуть на глазах у детей, но тут поднялись Невин и Керран. Раздался предвкушающий шепот, который тут же стих. Сказители-близнецы терпеливо ждали, пока дети угомонятся.

 – Мы продолжаем путешествие в землю наших праматерей, – сказал Керран и обвел взглядом лица, поднятые к нему.

 – Сегодня мы чувствуем их радость в счастливых слезах, которые они посылают с неба, – подхватил Невин.

«Если этот несносный дождь – слезы счастья, то я желаю, чтобы чертовы праматери как-то по-другому выражали свое настроение».

Бригид тихонько фыркнула и почувствовала на себе чей-то взгляд. С противоположной стороны костра на нее с удивленной улыбкой смотрела Сиара.

«Значит, шаманка снова прочла мои мысли», – решила охотница и поспешно отвернулась.

 – Сегодняшний рассказ, омытый одобрением наших предков, будет о стародавних временах, – сказал Керран.

 – Он начинается в легендарном месте, известном красотой, мудростью и чистотой женщин, которые там обучались, – продолжил Невин.

Бригид стало любопытно. Она поборола сонливость и подумала, что речь, наверное, идет о храме Муз. В Партолоне не было другого места с более славной и богатой историей, в котором талантливые женщины получали высшее образование.