Чаша любви

Я сейчас злая... Гнев захлестывает меня. Так и подмывает сказать Вере, что я в гробу видела Любашиного блудоглазого кандидата. Но если я скажу так, то мало что будет отличать меня от Любаши... Почему-то с некоторых пор я не могу позволить себе такой роскоши — доверяться одной, самой прямой извилине и ударять правдой-маткой в лоб, будто молотом. Я уже имела возможность убедиться и на своем опыте, и на опыте своих подруг, что такая тактика ни к чему хорошему не приводит. Никогда ни про кого не надо говорить дурно. Каждый сам заявит о себе, не замедлит. И еще я имела счастье усвоить в своих литературных мытарствах одно важное правило: тебе тревожно — смейся, тебе больно — смейся, ты умираешь уже — смейся...

И я, сжав трубку до побеления пальцев, как можно натуральней смеюсь:

— Верочка! Милочка! Ты же видела Сашу...

— Да, видела.

— Вот сама и суди: зачем мне чей-то кандидат?

— Да, ты права! — соглашается через минуту Вера. — Здесь что-то не так. Не увязывается что-то... Я ведь и кандидата видела... — подруга задумчиво хмыкает. — Впрочем, очень похоже на Любку! Ты же знаешь, она только снаружи красивая. А внутри... Лучше не заглядывать!

— Чужая душа — потемки, — к месту вставляю я.

— Это для тебя она, может, потемки — Любкина душа. А мы-то уж ее высветили за столько лет, — очень невесело смеется Вера.

И кладет трубку.

Я загибаю палец:

— Раз...

Смотрю на телефон, долго смотрю, прямо-таки гипнотизирую его.

— Что ж ты не разрываешься, любезный?

Он и правда звонит.

— Два, — говорю я и беру трубку.

Это Константин (все-таки слышу его на голодный желудок!).

— Алена, ты? — голос его напряжен.

— Я.

— Значит, так, Алена! У нас с тобой, увы, ничего не сложится, потому что я уезжаю.

«Потому что он уезжает, — отмечаю я, — у нас ничего, слава Богу, не сложится».

Навязчивая муха вьется вокруг меня. Я отмахиваюсь и едва не роняю со столика телефон.

— Счастливого пути!

— Ах так! — отчего-то свирепеет на другом конце провода Константин.

— А ты думал, я буду тебя отговаривать: не уезжай, Костя? Не уезжай, ты мой голубчик?

— Не надо меня уговаривать! — фыркает Константин. — Все уже решено! Я еду в Вышний Волочок, буду писать серию очерков... про железную дорогу и про старинные каналы... Вот так!

Он бросает трубку. Может позволить себе.

— Не джентльмен...

Смотрю на телефон и говорю:

— Три.

Жду. Долго жду. Но телефон молчит.

«Где же ты, Саша?»

Не звонит телефон. Тогда я иду на кухню. Так вкусно, так зазывно пахнет каша.

— Что там? — спрашивает тетя.

— Константин. Он дает мне отставку, — улыбаюсь я, — говорит — увы!

Тетя качает головой:

— Не тот это человек! Не спеши сбрасывать со счетов. Завтра же позвонит опять.

После полудня звонит-таки Саша.

— Лена, я весь день на работе. Иначе давно бы уже был у твоих ног.

— И не поспал? — сочувствую я.

«Это моя вина. Думаю только о себе — эгоистка. Тетушка всю ночь переживала. Теперь вот Саша неотдохнувший работает».

Саша на мой вопрос не отвечает. По-моему, он просто не считает необходимым эту тему обсуждать.

После вежливой паузы заговаривает о другом:

— Я сегодня по пути на работу обнаружил маленький китайский ресторанчик. Ты не хотела бы наведаться туда?

— Я?.. — вопрос застает меня врасплох.

Наведаться в какой-нибудь уютный ресторанчик (даже и не китайский) я, конечно же, хотела бы. И времени у меня для этого — хоть отбавляй. Я просто не думала об этом, не подготовилась внутренне.

Несколько секунд готовлюсь. Вот... Я уже готова:

— Саша, я совершенно свободна в ближайшие дни... и вечера. Располагай моим временем.

— Вот и отлично. Значит, я заезжаю за тобой в шесть?

— Да, но как же ты? Уставший...

Саша смеется:

— Не думай об этом. Я заказываю столик на двоих.

— Хорошо, я согласна, если, конечно, нам не подадут там что-нибудь типа засахаренной саранчи или прошлогодних яиц в извести.

— Ты моя Муза, — восклицает Саша. — До встречи.

Впервые за многие годы я не знаю, чем мне до вечера заняться. Впервые так расточительно и легкомысленно трачу время. Хожу из комнаты в комнату, равнодушно поглядываю на книги, перекладываю какие-то вещи с места на место, открываю платяной шкаф, оглядываю платья невидящим взором и обратно закрываю...

«Но почему же легкомысленно? Я думаю о Саше».

Я, в сущности, совсем не знаю его. Он для меня все еще мимолетная встреча. Мы с ним проговорили целую ночь, да все о каких-то пустяках; мы слишком издалека подходили к главному — настолько издалека, что к главному так и не подошли, и я по-прежнему ничего не представляю ясно. «Синяя птица», музыка, сестра, давящая на клавиши старого радиоприемника... Все. Кроме этого, сплошные иллюзии и фантазии, эмоциональные всплески.

Он скрытен или скромен?

Или все же мало времени прошло? Да, всего ведь две встречи, из которых первая — не в счет.

Брожу по комнатам, поминутно взглядываю на часы.

Я активно жду...

«КРАСНЫЙ ФОНАРЬ»

Я и не знала, что в Петербурге есть китайский ресторанчик. Теперь знаю... Какая я наивная! В таком большом городе чего только нет. Найдешь все, что будешь искать. Город на глазах преображается. Заведения всякого рода растут, как грибы после дождя. Какие-то разоряются, какие-то остаются. Множатся вывески, рекламы. «Узбекская кухня», «Восточная кухня», «Карельская кухня», «В Греции все есть»... Бары, рестораны, ночные клубы... Даже с такими названиями, как «Подшофе», «Куртизанка».