Чашечку кофе, мадам?

— Он ведет все записи по старинке, — поспешно вклинилась в разговор Кристин.

— Тогда все проще простого, — напыщенно заявил Арман. — Нужно забраться к нему в квартиру и быстро отсканировать все бумаги, — добавил он торжественно и испытующе глянул на Севу. — Как думаешь, справишься, солдат удачи?

10.1

В ту ночь Кристин заснуть так и не удалось. Вернувшись в дом около Лионского вокзала, она уложила слабого и полусонного котенка в кресло, стоявшее неподалеку от окна, а сама, усевшись рядом на табурет, задумалась.

Новости сегодняшнего вечера требовалось переварить.

«Поль следил за мной. Подружки прямо в галерее принимали клиентов, а Бернар Рюмо снискал славу сутенера, — ужаснулась Кристин. — Недаром его галереи крестная называла «Рюмошные», — мысленно фыркнула Кристин, пытаясь вспомнить какие-либо факты, подтверждающие слова де Анвиля. Но, как она ни старалась, на ум не шло ничего. Но то и дело всплывало в памяти, как Клара — ее коллега — обхаживала ВИП-клиентов. Иногда Кристин даже не видела, кто приходил. Закрывшись в отдельном кабинете, та сама проводила сделку и выдавала клиенту заранее запакованную картину. В такие дни Клара отпускала Кристин пораньше, и о проводимой сделке она узнавала наутро по заполненным корешкам бланков строгой отчетности. Все предельно аккуратно и вовремя учитывалось. Рюмо, большой приверженец порядка, казался Кристин неумолимым педантом.

«И Зое, и Инес, и Клара», — вздохнула она, пытаясь смириться с мыслью, что ее близкие подруги зарабатывали на жизнь проституцией и чуть саму Кристин не втянули в свой кошмарный бизнес.

— Хорошо хоть мы вовремя встретились с Полем, — тихо пробормотала она и попыталась понять, что именно ее беспокоит. Какая-то догадка тонкой занозой кольнула в мозгах, но стоило Кристин сосредоточиться, как ее отвлекли.

— Я не люблю, когда меня используют втемную, — пробурчал Сева, мрачной тенью закрывая кухонный проем. — Не расскажешь, что происходит? И куда я вляпался по твоей вине?

Кристин глянула на него отрешенно, потянулась за сигаретой.

— Если бы я могла понять, — прошептала она, чувствуя, как ее глаза наполняются слезами. — Благодаря Арману мои розовые очки треснули. Все вокруг оказалось миражом. Муж за моей спиной проводил расследования, подруги трахались за деньги и считали это хорошей работой. Я не могу вернуться в свой дом и вести привычный образ жизни. Не могу свободно ходить по улицам. Если так разобраться, то у меня остался один Савва. Мой мир не просто совершил сальто-мортале, он просто исчез навсегда, понимаешь?

— Нет, — мотнул коротко стриженной башкой Сева. — Всегда есть возможность идти вперед. А прятать голову в песок не имеет никакого смысла, — пробубнил он и внезапно осекся, словно вспомнил что-то.

— У каждого свой путь, — тихо прошептала Кристин и, будто встряхнув с себя морок последних событий, тяжело встала. Взяла турку и, потянувшись за баночкой с кофе, спросила: — Кофе будете, Всеволод Юрьевич?

— Да погоди ты, — раздраженно заметил он, осторожно доставая джезву из ее тонких пальцев. — Подожди, Тина.

— Что? — попыталась она вырваться из нежного захвата. — Что вы себе позволяете, Всеволод Юрьевич?

— Ничего, — нахально улыбнулся он и, нависая над нею, внезапно решил поцеловать.

— Что на вас нашло? — усмехнулась она и, глянув на турку, стоявшую на столе, тихо предупредила: — В последний раз любителю приласкаться против моей воли прилетело в нос точно такой же джезвой.

— Я понял, — криво усмехнулся Гаранин, но руки убрал и даже поднял их, демонстративно показывая, что принимает ее условия.

— Что на вас нашло? — упрекнула она. — Вы же любите другую жен… девушку.

— Да ну? — поморщился он, а потом изумленно уставился на Кристин. — Так заметно?

— Постороннему человеку да, — искренне призналась она. — У вас даже голос меняется. И взгляд.

— Она слишком маленькая для меня, — пробурчал Сева и добавил раздраженно: — И не свободна. Какого-то хрена в шестнадцать лет напялила себе на палец кольцо точно такого же сопляка! Идиоты, блин!

— Не ругайтесь, — прошептала Кристин. — К моменту ее совершеннолетия много воды утечет. Браки распадаются, помолвки расторгаются. А мнение о людях меняется с точностью до наоборот. Зое и Инес искренне считают, что общаться со мной зазорно. Но, по сведениям де Анвиля, они сами продавали себя. А Бернар Рюмо… Видели бы вы его, Всеволод! Респектабельный старик с бородкой. Очень дружелюбный и тактичный. У него необыкновенное чувство юмора. И я никогда бы не подумала, — печально усмехнулась Кристин.

— Вы с ним до сих пор общаетесь? — неожиданно осведомился Сева. — Или просто к слову пришлось?

— Он звонит время от времени, — пробормотала Кристин. — Интересуется, как у меня дела. Спрашивает о будущих трендах в моде. Его в основном волнует цвет сезона. А у меня получается угадать, — затараторила она и сама себя остановила. — Вы полагаете…

— Когда этот хрен Трюмо звонил вам в последний раз? Постарайтесь вспомнить…

— Да тут и вспоминать нечего, — передернула плечами Кристин. — Мы случайно встретились с ним в галерее Лафайет. За день до моей поездки в аутлет.

— И вы, конечно же, рассказали ему о своих планах, — лениво протянул Гаранин.

— Да никаких особых планов не было. Просто, когда мы с ним пили кофе, мне позвонили постоянные клиенты из Тюмени. Разговор несколько затянулся, и мне пришлось извиниться перед Бернаром. Каюсь, я немного похвасталась своими клиентами. Но кто же знал… Да и версия де Анвиля еще не подтвердилась…

— Это уже истина на сто десять процентов, — поморщился Сева и разрешил:

— Варите свой кофе. Мне черный без молока и без сахара, — предупредил он и, присев около Саввы, почесал коту за ушком. — Выздоравливай, малыш, — пробурчал он, а затем снова повернулся к Кристин. — О чем еще вы говорили с Рюмо? Постарайтесь вспомнить, Тина.

— Пустая болтовня на профессиональные темы, — сморщила нос Кристин. — Я не думаю, что наш разговор с Бернаром способен пролить свет на причины происходящего, — официально заявила она, явно не желая сообщать Севе подробности беседы.

— И все-таки, — настоял он, наблюдая, как она насыпает в джезву кофе и заливает содержимое кипятком. Ставит на огонь и аккуратно помешивает.

Гаранин без зазрения совести разглядывал тонкие кисти рук. Про себя отметил изящные пальцы, слегка придерживающие серебряную ложку на длинной ручке.

10.2

«Красивая женщина, — внезапно подумалось ему. — Элегантная и изысканная. Пусть немного взбалмошная и ветреная, но кто из бабьего племени другой?»

Неожиданно вспомнилась Полина, такая же утонченная и холеная. Но если у бывшей жены аристократичность всегда казалась напускной, то у Кристин это было естественным состоянием. Она не рисовалась, не пыталась произвести впечатление. И, если честно, Севе такое поведение нравилось. Слегка отстраненное и уважительное.