Чашечку кофе, мадам?

— Ты как под конвоем идешь. Масловская! — заорал он по-русски, приметив старинную знакомую. — Что-то тебя давно не видно, мать!

— Перешла на индивидуальные заказы! — прокричала она, стараясь казаться веселой.

— Да я и вижу, вон рожи какие, — крикнул Иван и. захохотав, добавил: — Тебе помочь, Кристина?

— Да, — обрадовалась она. — Поговори со мной еще минутку. Можешь пообзывать!

— Ага, — кивнул Иван и закричал на французском: — Мадам, это же вы недавно развлекались с двумя близнецами? Мне понравилось! Может, и нам с братом составите компанию!

— Непременно, — заверила Кристин и улыбнулась, увидев подбегающего Севу.

— Тут очередь. — рыкнул он и махнул рукой русскоговорящему гиду. «Спасибо, брат!»

Затем спокойно повернулся к Кристин и ее конвойным.

— Отпустите ее. — приказал негромко.

— Не вмешивайтесь, месье, — просипел парень. — Это наша подружка.

— Да ну? — фыркнул Сева. — Ты знаешь этих людей, Кристин?

— Нет, — мотнула она головой, заметив, как к ним с Севой подходит Иван и еще пара крепких мужчин из его группы. Но в это же время из машины выскочил человек. Маленький лысый толстяк бросился на помощь сладкой парочке. Парень убрал пистолет от спины Кристин и наставил его на Гаранина. Сева усмехнулся, глядя на худого высокого парня как на несмышленыша и одним коротким ударом выбил оружие. Вторым — свалил с ног.

— Войска дяди Васи! — восторженно заорала русская группа и зааплодировала.

12.2

Где-то рядом послышался вой сирены, и с двух сторон на мост въехала полиция. Крепкие парни на мотоциклах.

Девчонка попробовала убежать, но Кристин вовремя подставила ей подножку, внося свою малую толику в битву.

Снова оказавшись в комиссариате, она покосилась на Севу и прошептала чуть слышно:

— Кто такой дядя Вася?

— Что? — не понял он.

— Ну у кого вы служили…

— А… — отмахнулся Гаранин. — Воздушно-десантные войска. Вам же Лана рассказывала обо мне.

— Не понимаю, — вздохнула Кристин и почувствовала, как его ладонь накрыла ее руку.

— Я испугался, Тина, — пробурчал он. — У меня чуть сердце не выпрыгнуло.

— Я думала, уже все позади…

— Если из-за вашего безрассудства поймают Трюмо, то да. Но пока он на свободе, вам грозит опасность. Не понимаю, почему он так на вас взъелся и почему хочет убить…

— Я тоже не догадываюсь, — вздохнула она и осторожно достала свою ладонь из его лапищи. Она постаралась взять себя в руки. Но ничего не получалось. От прикосновения Севы на душе вдруг стало радостно, куда-то испарился страх, и на смену ему пришла уверенность, что все будет хорошо.

Чуть позже выяснилось, что некоторые туристы и гиды заприметили, как Рюмо о чем-то переговаривался с похитителями Кристин. Да и камеры наблюдения, расположенные около моста, подтвердили слова очевидцев.

— Чем вы ему помешали? — поинтересовался следователь. Тот самый, что вел дело Поля.

— Не знаю, — только и смогла выдохнуть Кристин и с ужасом заметила едкую улыбочку на холеном лице.

— Наверное, лучше и вас посадить под замок, — хмыкнул он и тут же растерял весь боевой задор под строгим взглядом Эбенхайма. — Мы допросим Рюмо, но его подопечные молчат и не дают никаких показаний. Девчонка явно находится под воздействием препаратов. А парень — отмороженный. Есть еще водитель Рено. Тот пока заливает, что просто таксист, и тычет дознавателю документы, разрешающие заниматься извозом. А что до самого Бернара Рюмо, то у нас нет даже повода для вызова его в комиссариат.

— Вас спасла случайность, — пробурчал Сева, бредя поздним вечером на Елисейские поля. — Вы это хоть сами понимаете? — Он косо глянул на нее и снова взял за руку. — Никуда не смей отходить от меня, поняла? — заметил недовольно. — Я чуть с ума не сошел от твоих выходок!

— Я сглупила, — тихо пробормотала Кристин. — Повела себя по-детски…

— Будет тебе урок, — проворчал Сева, остановившись на улице, и как-то легко и трепетно накрыл ее губы своими. От поцелуя, дерзкого и немного наивного, у Кристин заколотилось сердце. Нечем стало дышать, и показалось, что весь мир перевернулся с ног на голову.

— Прекратите, — отстранилась она и прошипела недовольно: — Я же просила больше ко мне не притрагиваться…

— Бес попутал, — весело хмыкнул Сева и, пренебрегая ее гневной отповедью, взял за руку. Она не стала вырываться, а просто молча пошла рядом, всем видом показывая свое недовольство. Но внезапно Кристин подумалось, что вот с этим самым мужчиной она готова дойти пешком не только до резиденции де Анвилей, но и до Санкт-Петербурга, или до Москвы. Крепкий высокий мужчина шел рядом и просто дарил спокойствие и уверенность.

«Все закончилось… — словно мантру повторяла Кристин. — Теперь все будет хорошо. Скоро вернется Поль, — мысленно воскликнула она и почувствовала, как по телу пробежала дрожь. — Только уедет Сева», — печально вздохнула она. Кристин неожиданно поняла, что привыкла к его присутствию и соскучится сразу, стоит Севе откланяться. Станет грустить по его глупейшим шуткам, по неидеальным манерам и дурной привычке приманивать к себе кота…

— Кстати, а где Савва? С кем остался малыш?

— А о чем ты думала, когда сбегала из дома? — добродушно пробурчал Сева. — Этот хмырь на кухне окопался и лопает там какую-то изысканную дрянь из банки. У Хлои, жены Виктора Николаевича, три кошки. Савве выдали обед из их запасов. И самой Хлое котенок понравился. Может, оставите его ей, Тина? — улыбнулся он и, почесав лоб, добавил: — Правда, Пахомов против. Ворчит, что ему в доме только кошачьей фермы не хватает. Зато Савве будет где развернуться!

— Нет, — улыбнулась Кристин. — Друга нельзя подарить. И я уже привязалась к Савве.

Гаранин кивнул и чуть не закричал от досады.

«А как же я, Тина? Ко мне вы тоже привязаться успели? Или нет?!»

Сева не мог разобраться в себе. С одной стороны, его сильно тянуло к Кристин. Хотелось пообжиматься с ней на диване, попить какое-нибудь коллекционное бордо из запасов дядюшки Армана, а потом в кровати с белым ажурным пологом не спеша заняться любовью… А с другой, постоянно думалось о Таисье, и Гаранин понимал, что если об этом прознает Пахомов, то не сносить ему головы.

«Она еще несовершеннолетняя, — рыкнул на себя Сева и тут же осознал, что чувствует к старшей Пахомовской дочери лишь платоническое влечение. — Хочется заботиться о ней, оберегать, — вздохнул он про себя и неожиданно усмехнулся. — А вот трахнуть хочется Кристин».

В доме на Елисейских полях все многочисленное семейство де Анвилей уже разбрелось по своим комнатам. Лишь Арсений Юрьевич Гаранин солидно восседал с ноутбуком в гостиной, явно дожидаясь младшего брата.

— Мы сразу уедем, — предупредил Сева, заметив хмурую поперечную складку на лбу Сени.