Чашка яда на десерт

В гостиной за накрытым к завтраку столом сидели Ева, Светлана с Павликом и Зося. Последняя нехотя ковырялась вилкой в салате, остальные ели с видимым аппетитом. Ни четы Дубровиных, ни Барбары не было. Я отправилась на кухню. Есть мне совершенно не хотелось, видимо, сказалась почти бессонная ночь. Проглотила чашку кофе со сливками, и снова вышла на улицу.

У ворот стоял серый джип. Валериан прощался с Кириллом. Увидев меня, Светкин братец почему-то обрадовался:

– Спасибо за прекрасный вечер. Я просто восхищён! И как замечательно вы придумали с этими призраками!

Я укоризненно посмотрела на Кирилла, он отвёл глаза. А Валериан ничего не заметил и продолжил:

– Вы не против, если я иногда буду навещать сестру с племянником? Проживание я оплачу.

– Но у нас нет свободного номера, – ответила я. Честно сказать, этот красавчик не вызывал у меня ни малейшей симпатии, вероятно, из-за подслушанного вчера разговора.

– Можно горничных переселить, или твою маму с Валентиной, – вмешался Кирилл.

– Это ничего не даст, их номера до конца не отремонтированы.

– Не стоит так беспокоиться, я немного потесню сестру, у неё весьма просторный номер. Тем более что приезжать буду лишь изредка.

Крыть мне было нечем. Когда Валериан уехал, я набросилась на Кирилла:

– Значит, ты показывал ему призраков?

– А почему я не должен был их ему показывать?

– Он не наш постоялец. И пока ни копейки не заплатил. Экскурсия по подвалам и общение с призраками стоит денег.

– Ну и что, Славик Тузиков тоже не наш постоялец. И твоя подружка Арина. Им-то ты не запрещаешь слоняться по подземельям.

– Они – держатели акций нашего предприятия. А кто такой Валериан, ты знаешь?

– И чего ты вдруг так на него окрысилась? – удивился Кир.

– Не нравится мне он, и всё тут, – отрезала я.

– Почему? Весьма приятный тип на мой взгляд.

– Что-то в нём есть нехорошее, чувствую, но не могу объяснить.

– Нет у тебя, Ксюха, никакого чутья. Нормальный мужик, к тому же у него знакомства знаешь какие в высоких кругах! Тебе и не снилось! Сам зам министра…м-мм… какой-то промышленности ему чуть ли не родственник! Вот понаедут к нам всякие санэпидемстанции, налоговые и прочие проверяющие! Тут-то Валериан и пригодится.

– Понятно теперь, почему ты так его обхаживал. Даже в подвал не поленился залезть. Небось, сам и завтрак подавал.

– Брось ехидничать, Ксения. Ради общего дела ведь стараюсь.

Спорить мне было лень, да и времени жалко. Да я и не успела ничего сказать: до нас донесся оглушительный крик, раздавшийся откуда-то сверху. Мы дружно подняли головы вверх и увидели Зосю, махавшую нам из окна руками.

– Наверное, пани Барбаре стало плохо после вчерашнего, – сообразил Кирилл и ринулся в дом. Я бросилась за ним следом.

Влетев в комнату, я увидела бледную, перепуганную Зосю. Стакан сока стоял на столике возле кровати Барбары. Старушка ещё спала.

Зося, бледная, как полотно, заикаясь, проговорила:

– К-кажется, с пани Б-барбарой с-случилось несчастье.

Я подошла к кровати: одного взгляда было достаточно, чтобы понять: бедная пани Ковальская умерла. На всякий случай я решила проверить пульс и дотронулась до её руки. Она оказалась совершенно ледяной. Видимо, Барбара умерла уже давно. А мы-то все думали, что она спит после вчерашнего утомительного вечера. Да, не повезло ей, умерла на следующий день после своего восьмидесятого дня рождения. А ведь выглядела совсем здоровой!

– Бесполезно, – ответила Зося, заметив моё движение. – Ей уже не поможешь.

– Всё равно нужно вызвать врача, – произнесла тётя Валя, тихонько вошедшая вслед за нами. Видимо на шум.

Кирилл помчался в холл, к телефонному аппарату, а я вдруг подумала о Дубровиных, которых тоже с утра не видела.

– Где Дубровины? – спросила я у Валентины.

– Настя в парке гуляет, а её муж в посёлок ушёл, в магазин, – тётка удивлённо посмотрела на меня.

«Неотложка» из посёлка примчалась через пятнадцать минут. Немолодой врач, осмотрев тело, заявил, что помочь уже ничем нельзя, старушка умерла ночью, вероятно, во сне. Инфаркт случился.

– Но ведь она выглядела такой бодрой. Вчера даже танцевать пыталась, – удивилась я.

– Ну и что,– ответил эскулап почему-то сердито. – Что вы хотите, возраст серьёзный. Сегодня здоров, а завтра помер. Сколько вы говорите, вашей бабушке было лет? Восемьдесят?

– Вообще-то она не наша бабушка, а иностранка.

– Иностранцы тоже не бессмертны, – пробурчал доктор. – У неё, скорей всего, было больное сердце. Остановилось во сне. Во всяком случае, общая картина именно такая.

– Да, да, – быстро проговорила Зося. – Она временами жаловалась на боли в сердце.

Это утверждение показалось мне по меньшей мере странным: дожидаясь приезда врача, я осторожно осмотрела апартаменты польской гости, заглянула даже в ванную, но нигде не заметила никаких признаков лекарств. У моей бабушки тоже болело сердце, и из её квартиры не выветривался запах корвалола и ещё каких-то сердечных снадобий. А тут ничего! Никаких пилюль на тумбочке возле кровати. Пошарить в тумбочке мне мешало присутствие Зоси, не покидавшей номера до появления врача.

– Конечно, у неё могли быть и другие болезни, но общая картина такова – во сне женщину настиг сердечный приступ, и она даже не успела позвать на помощь, – повторил доктор.

– На это очень похоже, – подтвердила Зося, – я сплю очень чутко, и если пани Барбара из своей спальни меня зовёт, то я сразу просыпаюсь. Но этой ночью было тихо, я не услышала ни стона, ни крика.

– Ну, ясное дело, – вмешался Кирилл, – вы почти уверены, что она умерла от сердечного приступа, но дать точную информацию может только патологоанатом.

При слове «патологоанатом» Зося чуть заметно вздрогнула и неприязненно покосилась на Кира. Доктор же заявил:

– Вы, конечно, должны сообщить в полицию, таков порядок. Только вряд ли будет вскрытие, ведь ваша старушка – иностранная гражданка, и разрешение на это нужно получать через консульство. История долгая, да и никому не нужная. Тело отправят на родину. Опять же через консульство.

Врач уехал, а Зося пошла в гостиную, к телефону. Я слышала, как она что-то быстро проговорила по-польски. Я не поняла ни слова. Затем Зося заказала по телефону билет до Варшавы. На среду. А сегодня уже понедельник.

Через час к нам явился полицейский майор. Рыжеватый мужчина средних лет назвался Семёном Петровичем Пронькиным, что подтверждало и его удостоверение. Он побывал в номере умершей, посмотрел её документы, походил по дому, спросил меня, как мы обнаружили, что пани Барбара умерла, затем задал несколько вопросов Зосе и тихо удалился. Тело Барбары вскоре увезли какие-то люди, приехавшие с бумагами из консульства. В бумагах я ничего не разобрала, но Кирилл сказал, что все соответствующие разрешения и согласования проставлены, он сам, мол, видел. И откуда он только знает, как это должно выглядеть? Выяснять эти подробности лично у меня не было сил.