Чашка яда на десерт

Не успела Ирина закончить свою короткую речь, как за окнами кухни послышались звонкие детские голоса. Дверь резко распахнулась, и в помещение влетел растрёпанный и возбуждённый Никита. За его спиной нерешительно топтался Женька, из-за которого в свою очередь выглядывала собачья морда. Любопытный Прохвост не мог пропустить мало-мальски значительной информации мимо своих лопоухих ушей.

– Мы нашли её! – заявил Никита громким трагическим шёпотом. – Там, в парке.

– Кого нашли! – удивилась я.

– Мы нашли вашу тётеньку, – пискнул Женька, сделав квадратные глаза. – Вы ведь её ищете?

– Её Прохвост первый унюхал, начал лаять, а мы с Женькой прибежали. Глядим, а она и не дышит, – объяснял Никита, но никто его уже не слушал. Первым с места сорвался Кирилл, за ним Армен и я. Замыкали шествие Валентина с Ирой.

Алла лежала недалеко от пруда, в высокой траве, которую Кирилл давно собирался скосить, да все руки не доходили. Застывшие глаза женщины удивлённо смотрели в небо. На светлой блузке горничной расплылось красное пятно, правая рука сжимала какой-то предмет. Я наклонилась и увидела зажигалку: обычную одноразовую, оранжевого цвета.

– Но ведь она, кажется, не курила, – тихо проговорила я.

– Что? – не поняла Валентина.

– Да, Алла не курила, – подтвердила Ирина. – Из нас троих вообще никто не курит, ни я, ни Рита.

«Значит, зажигалку она вырвала из рук убийцы», – подумала я.

– Послушай, Ксения, который был час, когда ты услышала гром? – вдруг спросил Армен.

– Не помню, может, два, а может, и половина третьего. Темно ведь было. Так ты думаешь…

Я посмотрела на мёртвую женщину. Её лицо было спокойным, каким-то умиротворенным, даже морщинки вокруг глаз разгладились. Светлые волосы, разметавшиеся по траве, блестели на солнце.

Оставив на месте преступления Кирилла и Прохвоста, мы вернулись в дом. Я позвонила в полицию.

Глава 7. Убийца где-то рядом

Когда наши постояльцы вернулись, в усадьбе работала оперативная бригада. А на скамейке возле особняка сидел уже известный нам майор Пронькин.

– Что случилось? – спросил Ивушкин, взглянув на наши растерянные лица.

– Опять кто-то умер? – полюбопытствовала Светлана язвительно. – Интересно, кто же на этот раз?

– На этот раз горничная Алла. Только она, кажется, умерла не своей смертью, – объявил Армен, прежде чем я успела дёрнуть его за рукав.

– Что! – прорычала Ева. – Мы с дочерью немедленно покидаем вашу гостиницу. Мы платили не за такие развлечения.

– Чего это вы так испугались, мадам? – усмехнулся Ивушкин. – Когда вам ещё представиться такая возможность: своими глазами увидеть преступление и поучаствовать в расследовании. И всё это совершенно бесплатно!

– А также побывать в шкуре подозреваемого. Или жертвы, – пробасил Игорь Дубровин.

– Но я вовсе не желаю быть в шкуре жертвы, и потому мы уезжаем, – продолжала возмущаться Ева.

– Ну что ты, мамочка, это и в самом деле кошмарно интересно, – проворковала Милочка в обычной для неё жеманной манере.

Николай ободряюще улыбнулся ей и подмигнул.

– Завтра я уезжаю, у меня уже есть билет, – как будто ни к кому не обращаясь, промолвила Зося.

Пронькин, до этого момента слушавший молча, заявил:

– Произошло убийство, и никто отсюда никуда не уедет. По крайней мере, в ближайшие несколько дней. Нам придётся побеседовать с каждым из вас. И, возможно, не однажды.

– Это что же, нас в убийстве подозревают? – возмутилась Свиридова. – Но мы-то при чём, мы эту горничную, как там её,… Аллу и знать не знали. И вообще, нас тут и близко не было. Мы осматривали монастырь.

– Женщина погибла ночью. Или у вас ночные экскурсии бывают? – Пронькин повернулся ко мне.

– Ночью мы спим, – желчно заявила Зося. – Во всяком случае, я. И не шляюсь с пистолетом по парку.

Я удивлённо уставилась на неё. Откуда она знает, что Аллу застрелили? Пронькин, очевидно, подумал то же самое.

– Или с кухонным ножом, – поспешно добавила Зося и опустила глаза.

– Я так понял, что ввиду обнаружения преступления ужин сегодня отменяется, – попытался разрядить обстановку Ивушкин.

– Да, действительно, неплохо бы и подкрепиться, – присоединился к нему Дубровин. – Убийство, конечно, штука мерзкая, но кушать тем не менее охота.

– Как вы можете думать о еде, когда рядом с нашей гостиницей бродит убийца, – снова заговорила Ева. – Какой-то маньяк караулит в парке, и горничная, скорей всего, не последняя его жертва. А вдруг он проберётся в наш номер, когда мы заснём?

– Завтра наймём охрану, – успокоила её я.

– А до завтрашнего дня нас всех перестреляют!

– Вряд ли это был чужой, – вмешался Кирилл. – Собаки бы залаяли.

– Значит, вы полагаете, что горничную убил кто-то из своих? – усмехнулся Ивушкин. – Это мне определённо начинает нравиться.

Ответить Кирилл не успел: на пороге особняка появилась Валентина и объявила, что стол накрыт к ужину. Все, даже нервная Ева, с энтузиазмом ринулись в гостиную, и только мы с рыжим майором остались стоять во дворе.

– Да, не повезло вам. Сначала старая полька, а теперь вот горничная. Неплохое начало сезона.

– Куда уж лучше, – тяжко вздохнула я. – Между прочим, у Аллы есть муж, алкоголик. Может, он и застрелил? Из ревности.

– А вы-то почему решили, что её застрелили? – майор внимательно смотрел на меня.

– Так я же видела тело! К тому же слышала звук, похожий на выстрел. Ночью, часа в два или три, точнее не скажу.

– Возможно, эта сердитая дама тоже слышала, – сказал Пронькин. – Как её там?

– Зося. Точнее, Софья Павловна. Из гостиницы вряд ли кто-то слышал, далековато. Мой домик ближе всего к пруду. Впрочем, за всех ручаться не могу, знаю только, что повар и моя тётушка точно ничего не слышали.

Пронькин помолчал, зачем-то похлопал рукой по стволу берёзы, затем вновь повернулся ко мне.

– Вы не знаете, у Корнейченко были враги? Может, ссорилась она с кем?

– Нет, конечно, зачем ей было с кем-то ссориться? Она особенно ни с кем и не общалась, даже с девочками, с Ириной и Ритой, с которыми номер делила. И про себя им ничего не рассказывала. Да вы сами у них спросите.