Частная Академия
Шрифт:
— Мирослава? Это ты пентхаус убирать будешь? — Голос у нее резкий, властный. — Значит, спустись на минус второй этаж, забирай тележку и вперед! И смотри, спину с непривычки себе не посади!
Вот теперь на меня с любопытством оглядываются. Кто-то даже с жалостью, а кто-то качает головой и ухмыляется.
Ладно, потом контакт наводить буду, мне нужно за день убрать пятьсот «квадратов» и выжить. Платье жмет, особенно после плотного завтрака, но Филиппа на месте нет, а я не хочу тратить время на его поиски и просьбы поменять форму горничной.
Куда интереснее комплектация тележки. Пока еду
Начинаю со статуй и статуэток — их в одной гостиной с десяток! Как по минному полю, ей-богу, даже руки подрагивают от напряжения — как бы чего не испортить! Когда включаю пылесос, вспоминаю про Баева. Он, наверное, еще дрыхнет у себя на втором этаже, а мне было велено убираться в его отсутствие.
Нет, серьезно?! Да я только статуи и мебель больше часа протирала! Вообще ничего не успею, если буду подстраиваться под Темного.
Пылесос, к счастью, почти бесшумный, хотя и мощный. С функцией мытья пола. За огромной гостиной следует не менее огромная столовая, за ней кухня… Здесь чисто, но я все равно делаю полную уборку, потому что неизвестно, к чему может придраться Баев. А то, что может — не сомневаюсь.
Мне некогда рассматривать бесконечную роскошь — спина в вечном напряге, я просто протираю, убираю, мою, пылесошу…
Вздрагиваю, когда слышу удаляющиеся быстрые шаги. Пожимаю плечами и продолжаю уборку.
Обед пропускаю; да и разве до еды, если я на второй этаж еще не поднималась?
Веранда на первом этаже остается без моего внимания. Не понимаю, как на нее попасть, двери открываются автоматически, но вот куда нажимать?!
На втором этаже насчитываю помимо гостиной пять спален, каждая со своей ванной и гардеробной. Такого я даже в люксах у мамы в отеле не видела! В кабинете замираю на несколько минут перед огромным портретом.
Перед глазами аж три поколения Баевых. Сенатора и Артема я узнаю сразу, а вот родители Темного… Странно, ни на отца, ни на мать он не похож. От портрета веет могуществом. А еще холодом. Ну да ладно, не мое дело.
Ноги гудят, спина уже деревянная, но сбавить темп себе не позволяю — уже восьмой час, а у меня неубранными остаются спальня Баева и комната в конце коридора.
Мне боязно даже подходить к его комнате. Любопытно, конечно, как тогда с «Ягуаром», но из головы не выходит образ глупой мышки, которая попалась в мышеловку и не может выбраться из нее. А еще не могу отделаться от мысли, что зайдя в его спальню, увижу разбросанные вещи той девицы, с которой утром столкнулась.
Поэтому малодушно оставляю спальню на потом и перехожу к дальней комнате, которая… заперта на замок.
Ну и славно! Меньше уборки будет. У спальни Баева минуты три набираюсь смелости туда зайти, и когда дергаю за ручку двери, выясняю, что и она заперта.
Гора с плеч! Пылесошу и мою здоровенный коридор и не верю, что на этом все!
Откатываю к черному входу тележку, и понимаю, что последние полчаса держалась на морально-волевых. Сил нет никаких, внутри опустошение, руки-ноги почти не чувствую.
Доползаю
до душа в своей комнате, включаю воду и сажусь на поддон. Собой я довольна. Только не представляю, как буду справляться — поверхностная уборка забрала у меня целый день. А ведь есть еще учеба!Нехотя выключаю воду, лень даже надеть банный халат, потому лишь оборачиваю вокруг себя полотенце. Оно короткое, едва прикрывает грудь и попу, но это неважно. Я же одна.
Выхожу из ванной и вскрикиваю от испуга:
— А-а-а!
Баев!
Обнимаю себя за плечи, полотенце от резкого движения начинает сползать. Еще чуть-чуть и буду голой перед ним стоять, как в том кошмаре.
— Что… что ты… то есть вы… здесь делаете? — возмущенно выдыхаю я. Мои слова не производят впечатления на Артема. Он, похоже, считает это нормальным. — А если бы я голой вышла?!
— То что? — переспрашивает Темный. Мы с ним светскую беседу ведем?
— Вашей девушке это бы не понравилось!
— Кому? — хмурится Баев. Так, кажется, я наступила на «мину».
— Ну… э… я утром видела девушку… я решила…
Под пристальным взглядом тушуюсь, мне совсем не хочется продолжать. Опускаю глаза в пол, судорожно придерживая края полотенца. Зачем Темный пришел?
— Для уборщицы ты удивительно болтлива, — выдает Баев. — Постарайся научиться молчать.
Бросаю на него гневный взгляд, но помалкиваю.
— Смотрю, ты уже здесь обжилась, — кивает Баев на кровать, на которой лежат книги. Дать бы ему учебником по башке, чтобы не вваливался вот так без спроса в чужое пространство! — Не забудь убрать тележку из коридора. В восемь утра каждый день отсюда ходит автобус до кампуса, если ты этого еще не знаешь. И еще, ты не везде убралась.
— Так там заперто!
— Именно! К дальней комнате не подходи. Ее для тебя нет. В моей спальне можешь убираться, только когда она не заперта. Все ясно?
— Все. Только телефон отдай…те!
Баев смотрит на мой мобильный в своей руке и медленно кладет гаджет на стол.
— Тебе эсэмэска пришла от Тараса, — изучающе разглядывает меня Баев. — Хочет встретиться. Ты ему не сказала, что больше не живешь в кампусе?
Глава 25
В автобусе тепло и кресла удобные. Все в этой вселенной сенатора Баева такое вот уютное, дорогое, комфортное и продуманное. Заботится он о людях. Точнее, о персонале. Это я просто не выспалась — сарказм, вообще-то, не мое. И еще мне жутко страшно; не представляю, что сегодня будет в академии.
Вчера не было сил лазить по чатам, отвечать Шелест, зато сейчас сижу в телефоне:
«Яна Савицкая покинула чат “Перваки на дотации”».
«Лариса Касаткина назначена администратором чата».
Лариса: «Приветики! Я — ваш новый куратор))). Сегодня в 15.00 всем быть на первом этаже вашей общаги».
Закрываю чат с легким злорадством — ровно в три часа дня автобус уезжает из кампуса обратно в жилой комплекс, где живет Баев. И я теперь тоже. Следующий и последний автобус в девять вечера. Так что извини, Лариса, все вопросы к Баеву!