Частный дознаватель
Шрифт:
Я остановился на полпути и недоумённо посмотрел на Джейме. Букмекер задрожал.
— Сам понимаешь, что сейчас в стране кризис! — негодяй встал с разбитого цветочного горшка и, влипнув в стену, как вор, редковато посеменил к противоположному углу, где стояла небольшая тумбочка.
Я догадался о коварных букмекерских планах и так же направился к тумбочке. Заметив это, процентщик зарычал и опрометью кинулся отпирать нижний ярус. Я поймал хитреца в тот момент, когда он уже тянул руку к блестевшему в потёмках комнаты кинжалу.
Пастушок отчаянно закричал и притворился мёртвым. Я повалил
— Мне не нужна твоя жизнь, идиот! — истошно вскрикнул я, подкрепляя свои слова некультурными жестами. — Просто ответь на мои вопросы и я уйду.
— А раньше нельзя было сказать?! — обиженно спросил Красный Гарри, валяясь под жёлтым. — И всё из-за гребанных вопросов…
Букмекер быстро смекнул, что убивать его сегодня никто не планирует, поэтому неторопливо поднялся с дивана, послушно сложил руки на коленки и настроился отвечать, уведомив меня о своей готовности кивком.
— Что ж, — я пододвинул кресло к Пастушку и, — что вполне очевидно, — сел. — Итак, мой дорогой друг. Ты знаешь некую Адель де Вилларе?
— И всё из-за грёбаной бабы! — заплакал жёлтый Гарри, валяясь на красном.
Букмекер велел подчинённому умолкнуть и ответил, что он, конечно же, знал Адель и неоднократно предоставлял ей неограниченный кредит в своём уличном банке.
— У меня много клиентов среди дворян: из-за возрастающего влияния рабочих и пришлой интеллигенции многие древние кланы лишаются средств к существованию… Хотя, вернее будет сказать, что они лишаются средств для пускании пыли в глаза. — Пастушок ухмыльнулся.
Я сдержанно хмыкнул и продолжил импровизированный допрос. Джейме отвечал по существу, но в тоже время очень развёрнуто и интересно, что навело меня на мысль о том, что процентщик уже неоднократно попадал под такого рода беседы.
Из нашего разговора я узнал, что девушка часто занимала очень внушительные суммы и что отдавать их всегда приходил какой-то худой парнишка, очень смахивающий на слугу, но пытавшийся казаться кем-то более важным: он выряжался, как павлин, но ценность материалов, из которых было сделано его платье, ясно говорила, что он был бедняком, и причём бедняком самого плохого сорта — не желающим признавать правду. Об Адель этот юноша говорил, как о своей давней подруге, хотя было очевидно, что он изрядно её побаивается. Также паренёк иногда щеголял в кожаной куртке не по размеру.
«Значит, Симон носил за госпожу деньги и, похоже, помогал ей в интимных делах, что требовали определённой доли сноровки, показной глупости и молчания. Если Адель достаточно ему доверяла, то он вполне мог воспользоваться её наивностью и попытаться выманить её в какую-то квартиру. А далее: надругательство, труп и новое дело. Был бы я дознавателем, дело уже бы шло в архив, потому как я бы снял с юнца скальп и под пытками
выведал точные данные. Но сейчас, какова неудача, я обычный детектив, и стоит мне подвергнуть кого-то пыткам, как меня сразу же заграбастает местная полиция. Действовать надо аккуратно…»В конце диалога мы с букмекером пожали друг другу руки, я извинился за принесённые телесные повреждения и прочие неудобства и пообещал вернуть не занимаемые лично мной(!) деньги, после чего скрылся в коридоре, напоследок спросив, где мне найти виконта Реймонда. Джейме фыркнул и ответил, что этот кутила сейчас или за игорным столом, или жрёт таблетки на танцполе.
Я поблагодарил процентщика и направился по своим делам.
Как только детектив вышел из комнаты, Пастушок схватил пустой графин и разбил его об стену. По обоям в стиле барокко поплыли винные пятна.
— Найдите мне этого ублюдка! — процентщик подбежал к красному и жёлтому Гарри и отвесил каждому по оплеухе. — Найдите, отрежьте все пальцы и сбросьте с самой высокой точки в городе!
Громилы понятливо закивали. Падение с часовой башни близ императорской площади являлось одним из самых излюбленных видов наказаний среди преступников. К нему прибегали только если в городе находился самый бессовестный, гнусный и наглый делец в городе. Последняя казнь состоялась в прошлом году и, несмотря на запреты властей и угрозы каторгой, собрала вокруг себя порядочно народу.
— Но босс, — обратился к разъярённому процентщику красный Гарри. — Он же силён, как чёрт, этот де Салес. Наверное, продал душу дьяволу!
— Не неси чепухи! — воскликнул Джейме, топнув ногой. — Это обычный зарвавшийся придурок! Где ты видел, чтобы к авторитету врывался должник и тряс его, как мешок с золотом? — не дожидаясь ответа, Пастушок вскрикнул: — Правильно, нигде! Так что подымайте задницы, идите на первый этаж и проследите за ним до самого дома. Доложите мне всё, в том числе и то, кого он сегодня трахал или кому давал милостыню.
— Есть! — одновременно ответили красный и жёлтый Гарри и затем оба застремились к выходу.
Только вот, попав в коридор, дуболомы остановились и о чём-то задумались.
— Ну, говорите уже! — рявкнул Джейме, как всегда замечающий, когда его подчинённые не понимают указаний.
— А если он того… убёг?
— Чем вы слушали наш разговор, идиоты! — процентщик так разозлился, что не смог удержаться на ногах и вновь повалился на диван. — Он не уйдёт, пока не поговорит с Реймондом! Найдёте этого педика и де Салес ваш.
Громилы переглянулись.
— Босс… а зачем вам педик?
— Найдите мне де Салеса! — букмекер снял ботинок и зарядил красному Гарри по носу.
Жёлтый Гарри понял, что второй ботинок не заставит себя долго ждать, поэтому прихватил недалёкого друга и пошёл с ним на первый этаж…
Скажу без утайки, что я наблюдал очень много ярких представлений: вполне естественно, что сын проститутки с девства вкушает то, за что обычные мужчины платят внушительные взносы. Но даже я, весьма опытный по части развлекательных заведений зритель, немного удивился, увидев передо собой огромную, прыгающую под музыку толпу.