Часы

— Нашел не я, но он валялся в заднем дворике девятнадцатого дома.

— Любопытно. Возможно, твоя лунно-месячная теория не такой уж бред. — Потом он задумчиво прибавил:

— Тут на соседней улочке есть трактир «Восходящая луна». Почему бы тебе не попытать счастья?

— Там я уже был.

— Ого, у тебя на все готов ответ, — поразился полковник Бекк. — Хочешь сигару?

Я покачал головой:

— Спасибо, сейчас некогда.

— Возвращаешься в Краудин?

— Да. Хочу успеть на предварительное слушание.

— Они назначат отсрочку, да и только. Уж не подцепил ли ты в Краудине какую девицу?

— Ничего подобного, — ответил я резко. Полковник Бекк ни с того ни с сего захихикал.

— Ты смотри поосторожнее, друг мой. Гидра любовного влечения так и норовит поднять свою мерзкую голову. Давно вы познакомились?

— Да что вы… То есть… Ну, действительно, есть в этой истории одна девушка, которая обнаружила тело.

— И что же она сделала?

— Завопила.

— Великолепно, — восхитился полковник. — Она пала в твои объятия и зарыдала на твоем плече. Так?

— Вы говорите совершенно несуразные вещи, — ответствовал я холодно. — Лучше посмотрите вот на это.

Я протянул ему подборку полицейских фотоснимков.

— Кто это? — поинтересовался шеф.

— Убитый.

— Даю десять против одного, что эта твоя девица его и укокошила. И вообще, вся история звучит крайне подозрительно.

— Вы ее даже и не слышали, — заметил я. — Я же еще ничего не успел рассказать.

— А мне ничего и не надо рассказывать. — Полковник Бекк махнул своей сигарой. — Ступай, друг мой, на предварительное слушание, да смотри не упусти девушку. Как там ее зовут — Диана, Артемида, что-нибудь такое подлунное или месяцеподобное?

— Вовсе нет.

— Кто знает, может, и да; помни об этом!

Глава 14 Рассказывает Колин Овн

Давненько я не навещал доходный дом «Седьмое небо». Еще несколько лет назад он показался мне выдающимся творением современной архитектуры. А теперь с обеих сторон рядом с ним возвышались куда более роскошные здания. Я заметил, что в доме недавно прошел ремонт. Все было теперь выкрашено в бледно-зеленый и бледно-желтый цвет.

Я поднялся в лифте и нажал кнопку звонка двести третьей квартиры. Дверь открыл мой старый знакомый — безупречный слуга Джордж. Он приветливо улыбнулся.

— Мистер Колин! Давненько вас не было.

— Знаю. Как поживаете, Джордж?

— Благодарение Богу, сэр, в добром здравии.

Я понизил голос.

— А как он?

Джордж тоже понизил голос, хотя в этом вряд ли была какая-то необходимость, ибо с самого начала мы говорили тише некуда.

— По-моему, сэр, что-то он затосковал.

Я сочувственно кивнул.

— Если так и дальше пойдет… — Джордж взял у меня из рук шляпу.

— Джордж, пожалуйста, доложите, что пришел мистер Колин Овн.

— Хорошо, сэр. — Он открыл дверь и отчетливо произнес. — К вам мистер Колин Овн, сэр.

Он посторонился, и я вошел в комнату. Мой приятель Эркюль Пуаро, сидел, как всегда, перед электрическим камином в большом квадратном кресле Я заметил, что полоска спирали квадратного обогревателя раскалилась докрасна. Сентябрь только начинался, на улице стояла теплынь, но Пуаро едва ли не первым во всем Лондоне вспоминал о приближении осенних холодов и сразу принимал соответствующие меры. На полу рядом с ним возвышалась аккуратная Стопка книг. А на столе, слева, лежала стопка повыше. По правую руку стояла чашка, из которой струился пар. Я сразу же заподозрил, что это опять какой-нибудь Ячменный отвар. Пуаро обожал отвары и не раз пытался пристрастить к ним и меня. Вкус отваров был тошнотворный, а запах мерзкий.

— Сидите, сидите, — сказал я, но Пуаро уже встал. Обутый в блестящие лакированные башмаки, он подошел ко мне с сияющей улыбкой и протянул руки навстречу.

— Ах, так это ты, ты, мой друг! Мой юный друг Колин. Но почему же «Овн»? Дай-ка подумать. Есть ведь какая-то пословица или поговорка. Что-то про старого барана — резвится все, как ягненок. Нет. Это о стариках, когда они молодятся сверх меры. Так что к тебе отношения не имеет. Ах вот! Вспомнил! «Волк в овечьей шкуре». Угадал?

— Не совсем, — сказал я. — Просто я решил, что при моей работе не стоит называться собственным именем, ибо кое-кто слишком хорошо помнит старика, и потому выбрал Овна. Коротко, ясно, легко запоминается. И льщу себя надеждой — лично мне оно очень подходит — Ну, в этом-то я не уверен, — сказал Пуаро. — А как поживает мой замечательный друг, твой отец?

— Прекрасно, — сказал я. — Как всегда, занимается мальвами, а может быть, хризантемами. Время идет слишком быстро, и я просто не в состоянии уследить, что там у него на сей раз.

— Значит, он занялся садоводством?

— Похоже, в конце концов все к этому приходят, — сказал я.

— Только не я, — сказал Пуаро. — Однажды я уже попробовал разводить кабачки — и хватит с меня. Если вдруг вам понадобится самый что ни на есть распрекрасный букет, почему бы просто не заглянуть в цветочный магазин? Но я-то думал, что наш дорогой начальник Управления собрался писать мемуары.

— Он и сам так думал, — сказал я, — но оказалось, придется выбросить столько, что останется только нудная тягомотина, — вот он и бросил в конце концов.

— Н-да, осмотрительность вещь полезная. Жаль, — сказал Пуаро, — ибо кто-кто, а твой отец мог бы порассказать много интересного. Я-то им восхищался. Всегда. Ты же знаешь, как поразил меня его метод. И вот уж кто никогда не хитрил. Он умел использовать очевидное, как никто и никогда. Он ставил капкан, чересчур очевидный, чтобы быть капканом, и те, кого он ловил, решали. «Это слишком уж очевидно. Так не бывает», — и попадались.

Я рассмеялся.

— Ну, — сказал я, — в наше время не принято восхищаться собственным отцом. Да и, похоже, большинство стариков получают слишком явное удовольствие, когда удается усесться за стол и, обмакнув перо в яд, увековечить всю грязь, какую вспомнят. Но лично я отца в высшей степени уважаю. Мне бы очень хотелось всегда быть таким, как он. Хотя, конечно, у меня работа несколько иного рода.

— И все же похожая, — сказал Пуаро. — Очень похожая, даже если тебе и приходится действовать тайком, чего ему делать не доводилось. — Он тактично кашлянул — Кажется, пора поздравить тебя с недавним и просто феноменальным успехом. Не так ли? С делом Ларкина?

— Что ж, в какой-то мере оно удалось, — сказал я. — Но до конца еще очень далеко. Впрочем, я пришел поговорить с вами совсем о другом.

— Конечно, конечно, — сказал Пуаро. Он предложил мне стул и отвар, от которого я немедленно отказался.

Тут очень кстати появился Джордж и поставил рядом со мной графинчик с виски, стакан и сифон.

— Чем вы теперь увлеклись? — спросил я Пуаро. Бросив взгляд на разложенные вокруг книги, я добавил:

— Похоже, что вы занялись каким-то исследованием?