Чайка
Шрифт:
Я поднялся по сходням на борт и сразу же пошел в каюту, что бы ненароком не встретится с самыми невозможными морскими глазами.
*****
Тёмное, беспокойное море било волнами в борт корабля. На палубе было холодно и безлюдно. В это время года в море Штормов самый сильный норд-эст – Сирокко. Холодный, порывистый, этот ветер врывается в твою душу и выхолаживает ее за одно мгновение, желаешь ты того или нет.
Ночь распахнула черные крылья, как огромная птица, накрыв своей тенью землю – от низких потрепанных ветрами гор Эллестины, до маленького снежного Кетиля.
Сейчас наш фрегат
Я не мог спать. Уже больше недели я не находил себе место. Измученный нервными терзаниями, моим единственным желанием было дожить до утра. Каждая ночь начиналась с мысли – скорее бы утро. А утром на меня наваливалась спокойная, мертвецки тихая тоска. И чудовищно ныло сердце. И так хотелось вырвать его из груди и бросить в серое утреннее море, отражающее бледные рваные клочки облаков.
Я думал о ней постоянно. Я скучал. Я просто сходил с ума от бессилия и необходимости тихо сидеть на этом чертовом корыте, направляющемся в Ирит. Мысли, одна ужаснее другой роились в голове.
В сотый раз прокручивая сцену моего ареста, я вдруг понял, что Джая-то ареста и не видела. Она не слышала, о чем мы говорили, и теперь она считает, что я сам по доброй воле сбежал в Торгрим.
Конечно, черт, она так думает! Ни шпаг, ни цепей, ничего этого она не видела. Даже в порт я шел не под конвоем, а просто. Со стороны можно было сказать, что я прогуливался с друзьями, любуясь пришвартованными кораблями.
Эта догадка добила меня окончательно. Вдруг возникло странное ощущение, что я остался в мире совсем один.
И если раньше я просто тосковал по моей маленькой пиратке, то сейчас всерьез испугался, что могу не увидеть ее вновь.
Стали такими мелкими и нелепыми наши ссоры. И стало совершенно глупым и никчёмным мое к ней недоверие. Боги, да какая же разница кто она и откуда? Принцесса или пиратка, мне было все равно! И стало совершенно понятно – что если она не будет со мной... Если не захочет или не простит, я просто потеряюсь. Я прибит к ней. Я прикован. Мне без нее никак.
*****
Звук шагов гулким эхом сопровождает меня в коридорах Замка Лют. Слух о том, что вернулся бесследно исчезнувший младший принц Торгрима Александр Раварта, облетела уже все королевство.
Я заворачиваю в широкую анфиладу и целенаправленно иду к кабинету короля. По углам щебечут придворные дамы, собравшиеся стайками и выглядывающие из-за колонн. Но их томные восхищенные и жадные взгляды больше не льстят и не интересуют меня. Они хихикают, пряча улыбки в веер, украдкой показывая на меня пальчиком.
Я могу их понять. Как только я оказался на борту королевского фрегата, мне дали мою форму. Я сменил прическу на низкий туго затянутый хвост и побрился. Но все равно из-под шелковых белоснежных рукавов рубашки выглядывали кожаные ремешки, по шее вверх вились черные ленты татуировок, а в свободно расстегнутом вороте болтался деревянный тотем.
Почти дойдя до массивных дубовых дверей, за которыми меня ждал Теодор, я за спиной услышал истошный вопль и обернулся.
С криком «Миииилыыый!!!» ко мне на всех парах бежала Кларисса. Промелькнувшая мысль о том, что я вроде бы ее бросил, тут же сменилась другой более разумной в сложившейся ситуации.
«Надо бежать!» - подсказал разум, и я резво поскакал до двери, рывком открыл ее
и действительно забежал внутрь, быстро закрыв за собой.– Ну, здравствуй, Братец! – через несколько секунд тишины услышал голос за спиной.
Непроизвольно улыбнувшись, я обернулся и прищурился. Хитрые карие глаза смотрели на меня с насмешкой.
– Ну, здравствуй, Братец! – ответил я в тон королю.
Еще пару мгновений мы с вызовом буравили друг друга, а потом, не сговариваясь, одновременно выхватив кортики, бросили их, не глядя в стену слева.
«Рыбки» [42] вонзились в гобеленовый портрет, прямо в лоб изображенному на нем полноватому мужчине. Мы оба взглянули на пораженную мишень и рассмеялись.
Еще в юности, когда я подолгу отсутствовал в замке из-за учебы в морской академии и длительных рейдов в море, по возвращении мы с братом проводили друг другу такую проверку.
Тео и я, как положено принцам с детства изучали разные виды единоборств, верховую езду, стрельбу из лука и многое другое. Нам, как и всяким мальчишкам это ужасно нравилось. И мы естественно соперничали. К подростковому возрасту нам уже вполне стало ясно, кто, в чем лучший. Тео всегда хорошо давались верховая езда, шпага, лук, а мне – владение саблей, копьем, мечом, секирой или алебардой. Я был быстрее и сильнее. Тео точнее и изящнее. Но вот кто лучше поразит мишень клинком, мы так и не выяснили.
42
«Рыбка» - холодное колющее оружие с прямым, двухлезвийным узким клинком и костяной рукояткой с крестовиной и головкой.
Каждый из нас делал это мастерски, всякий раз попадая прямо в цель.
Вскоре наши соревнования вышли за пределы тренировочной площадки около замка Лют, и со временем превратились в некий своеобразный ритуал – приветствие.
Особенно радовался и переживал за наши состязания дядюшка Людвиг, родной брат короля Альва. Он-то и разрешил использовать свой портрет в качестве мишени. Помню, как нам с братом дико понравилась эта идея – метать «рыбки» в портрет, прямо дядюшке в лоб.
Королева, узнав об этом, хотела было запретить, а Людвиг сказал:
– Вот когда нас уже не будет на этом свете, наши мальчики, конечно, будут нас вспоминать, но на мой портрет они будут смотреть чаще всего.
Так и случилось.
Я подошел к картине и вытащил два абсолютно одинаковых кортика из одной трещины, в которую они попали одновременно, тесно прижимаясь друг к другу стальными клинками.
– Как поживаешь, Алекс? – принял у меня из рук свой клинок Тео, - И куда дел золото казны?
– Это для этого ты меня велел привести сюда любым способом, даже арестом? Что бы спросить – где золото?
– На самом деле золото меня сейчас волнует меньше всего, - ухмыльнулся через-чур довольный Теодор, - но все-таки любопытно, куда можно было деть почти четверть казны Торгрима?
– Раздал бедным детям Северного Альянса, - уклончиво пояснил я, не желая вдаваться в подробности.
– Ах, да. Мне что-то такое докладывали.
Тео явно ходил вокруг да около, не желая пока раскрывать истиной причины своего желания видеть меня немедленно, поэтому я решил его поторопить.
– Тео, так что ты хотел? Если золото тебя не интересует, то, что тогда?