Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне

Невыспавшиеся после вчерашних возлияний Ко-чур, Гапасько и Липатов расползлись по кроватям докемаривать, а Долгов, числившийся дежурным пошёл в рабочий кабинет. Катаев и Поливанов, в ожидании Рябинина, вышли на улицу, решив отдаться утреннему солнцу на входных скамейках.

Вскоре выяснилась причина мишиного расслабона и скоротечности планёрки. Тему сдал Саша Лавриков.

Навьюченный двумя сумками, он прошествовал мимо Катаева и Поливанова. На вопрос о непонятных сборах, Саша, абсолютно искренне, ответил, что они с Анатольевичем «падают на хвост» автоколонне «мобильников» и едут до Ханкалы. Дальше Саша не удержался и поведал, что с ними едет Магомед, который в «пыльном городе» воссоединяется со своими прокурорскими корешами и продолжает путешествие на малую родину, в Дербент. Самое интересное, вместе с ними двигаются и Миша с Сашей.

— Там у Анатольича, в Ханкале, с Магомедом общие друзья, — Саша прикурил от поливановской сигареты, — ну и нас пригласили на Каспий, на рыбалку…

А что тут-то делать? Два дня выходных, плюс суббота-воскресенье…

— А Жога едет? — с надеждой спросил Костя.

— На хрен он нам нужен? — затянулся Саша, на всякий случай обернувшись на комендатуру — он в Ханкале, вроде к фэйсам собрался… Завтра вернётся…

Докурив сигарету до половины Саша, поняв, что своими жизнерадостными перспективами слегка раздражает насупившихся оперов, выкинул её в ведро и, нацепив дежурную маску озабоченности, ушёл в сторону автопарка.

— Во, бляха-муха, у людей командировка! — первым не выдержал Костя, — как сыр в масле!

— Может их в Дербенте пленят… — задумчиво сказал Ваня — менять поедем…

— Ага… — согласился Катаев — на дебила, одного к двум, по курсу…

— С другой стороны эта шобла сейчас уедет, Рябина приедет спокойно, — сощурился, от вынырнувшего из-за облака солнца, Поливанов, — без палева, вечером в баню, потом торжественный ужин…

— Нестерова надо позвать… — соблазнился Костя нарисованной картиной, — на гитаре поиграет, песни поорём…

Торжественного ужина не получилось. После обеда, мрачно-пьяный, на «броне» «Визирей» в Центр приехал Рябинин. На территорию ПВД вместе с ним прошли спецназовцы Саша и Андрей. Явно выпивший Саша, слегка покачивался, словно Останкинская башня, а Андрей на запыленном лице демонстрировал свою белозубую улыбку. Правда, одними губами. Чересчур спокойные глаза выдавали ее неискренность.

Опера, практически в полном составе (за исключением Долгова, выехавшем на подрыв смертника около КПП чеченского ОМОНа), расположились на кухне. Для пьянки время еще было ранее, а заниматься чем-нибудь общественно-полезным никак не хотелось.

— О, Шура пришла! — дурашливо пародируя Юрского из фильма про голубей, воскликнул Бескудников, когда Рябинин с офицерами зашагнул на кухню.

Сергей, ни на кого не глядя пьяными глазами, тяжело опустился на край скамьи. Спецы, более приветливые, потянули руки оперативникам для рукопожатий.

— Как дела? — навязчиво — дежурно прозвучало катаевское приветствие.

— Нормально, — буркнул Рябинин. Он выложил на стол свои крабистые кисти и поднял голову на Беса, — выпить осталось чего?

Бескудников нырнул под полки с консервами и загремел посудой на нижних ярусах. Оперативники молчали. Расспрашивать коллегу о том, о чем все уже все поняли, никому не хотелось. Но и сидеть негостеприимными жлобами тоже неправильно.

— Саша, дружище, садись, — Катаев потянул на свое место, подпиравшего косяк, главного «Визиря». Андрей же оседлал стул еще по приходу.

Саша Щепеткин, мазнув мутным взглядом Костю, вдруг счастливо, по-пацанячьи, улыбнулся:

— Сесть я всегда успею!

Эта улыбка, не очень органично сочетающаяся с монументом Командора, чуть-чуть разбавила глухой негатив, пришедший в оперской кубрик вместе с пропыленными офицерами. Бес, жестом Амаяка Акопяна, заполнил все стоящие на столе кружки. При этом, не особо разбираясь, кому в чай, кому в недопитый кофе. Кочур, в последний момент успел отдернуть чашку с химическим бульоном и подсунуть раскладной стакан. Липатов же, пока Бескудников фокусничал, взрезав банки с тушенкой и сосисочным фаршем, выставил их перед прибывшими.

— Парни, вы бы хоть кожуру скинули, — сказал Ваня Поливанов, — а то как в буфете.

— Мы на пять минут, — Андрей подтянул к себе кружку с водкой, — вот мужчину вам доставили и обратно…

— Да мы еще и не спали, — пробасил Саша, — всю ночь котов душили, душили…

И, не дожидаясь тостов, закинул в себя содержимое посудины. Костя, про себя подивившись спецназовскому знанию классика, посмотрел на Рябинина. Тот уже выпил вологодского «антидепрессанта» и поставил круж-icy на стол. Неопрятная струйка пробежала по пыльному подбородку. Серега по-прежнему молчал, только глаза, малость ожившие, прошлись по лицам товарищей.

— На вторую ногу и мы погнали, — тусанул кружку на край стола, к «банкующему» Бесу, Щепеткин, — нам еще в Мобильник заскочить надо, верноподданнические чувства засвидетельствовать…

Костя вновь удивился резко изменившемуся формату сашиной речи. Или может алкогольное опьянение сняло дурацкую солдафонскую маску, которую тот с таким усердием натягивал. Андрей, ковыряя ножом в банке, также не остался в стороне:

— Да уж…!

— Бл…, Саша, наливай нормально! — наконец разморозился Рябинин, — как детям, ей-Богу!

В свою очередь Бес насупился:

— Пажалста!

До краев наполненный стакан оказался перед Сергеем. Катаев хотел было что-то возразить — в Рябинные, судя по состоянию, было не меньше литра — но был одернут Сашей. Да и, в упор глянувший на него, Андрей, показал, что так будет лучше.

Пока опера смотрели аттракцион «Сережа Рябинин пьет без закуски», Андрей перегнулся через стол и шепнул Косте:

— Поспать ему надо… У нас просто водка кончилась…

Сидящие рядом Гапасько и Поливанов, понимающе переглянулись. Саша, поставив пустую кружку на стол, поднялся:

— Поехали, короче, мы… В коммуне остановка.

Андрей встал следом:

— Серый, давай как договорились… Еще пол ложечки и отбой…

Рябинин поднял на офицеров глаза:

— Сына моего, как договаривались… К себе пристроите… Когда в армию пойдет… Ик..

И протянул для прощания руку.

— Наше слово кремень, — то ли пожал, то ли удержался за рябининскую ладонь Щепеткин, — до генерала дослужится…

Серега кивнул и вновь пихнул Бескудникову кружку:

— Еще!

Андрей, попрощавшись со всеми за руку, кивнул Катаеву на выход: