Чего не видит зритель. Футбольный лекарь №1 в диалогах, историях и рецептах
Шрифт:
Выступал в начале 1990-х за «Динамо» яркий форвард Дмитрий Чернышев. Выдающейся техникой, может, не выделялся, но бегал, как про него писали в газетах, быстрее ветра. Но вот беда: в одном из матчей Дима получил очень неприятную травму – повреждение мениска. Валерий Георгиевич сразу ко мне:
– Савелий Евсеевич, попробуйте, может, без операции обойдемся. Очень он команде нужен!
Ну, что делать? Начал лечить! Как? В медицинские подробности вдаваться не буду. Скажу только, что есть спецметоды, в том числе внутрисуставные инъекции. С их помощью проблему можно решить. Понятно, что только на какой-то период. Позже Чернышеву все равно пришлось
Возвращаюсь к Газзаеву. Говорю об этом с полной уверенностью, потому что отнюдь не каждый из тренеров, с кем за долгие годы пришлось работать в различных командах, подошел бы и сказал:
– Спасибо вам большое за Чернышева!
А Газзаев нашел возможность и подойти, и тепло поблагодарить.
Он в этом смысле очень благодарный наставник. И еще, конечно, личность в футболе…
– После его ухода из «Динамо» или когда вы на какое-то время сосредоточились на работе в сборной, ваши пути пересекались?
– После ухода из «Динамо» он вернулся в «Аланию», лет пять снова подымал эту команду. Встречаться в тот период нам, как понимаете, было затруднительно. Но Валерий Георгиевич мне часто звонил, советовался по различным, в том числе и касающимся содержания тренировок вопросам – в частности, когда лучше кросс ребятам бежать. Он по-прежнему – не формально, а по существу – видел во мне коллегу, должность которого, собственно, так и называется – тренер-врач.
Я же, как прежде, когда начинал работать с тем или иным наставником, то обязательно вникал в тренировочный процесс. Иное дело, что не все шли мне в этом навстречу. Для Газзаева подобный подход сомнению не подлежал. А вот Рахимову в бытность его главным тренером «Локомотива» это было не нужно. Так что при нем меня от нашего общего дела отодвинули. Принесло ли это команде благо – не мне судить! Напомню, потом на роль спасателя пришлось очень попросить вернуться Семина.
Вернусь к Газзаеву. В 2001-м, когда Валерий Георгиевич принял ЦСКА, он вскоре позвонил мне:
– Как вы посмотрите на приглашение поработать с армейцами?
– И какой ответ он услышал?
– Ну, как? Ведь я трудился в «Локо», куда меня пригласил Юрий Павлович. И при нем условия работы врача-тренера в команде по всем аспектам, включая материальный, очень устраивали. Нет, уйти от Семина – я бы посчитал свой переход предательством…
– Газзаев не обиделся на ваш отказ?
– Вроде нет. Ведь в 2001-м, когда Валерия Георгиевича пригласили в сборную, он сразу позвал туда и меня. При этом одним из явно волнующих его вопросов был:
– А клуб вас отпустит?
– Ну, я же не перехожу под ваше крыло насовсем?
– Да нет же, – успокоил меня, – в качестве консультанта.
– Что дальше?
– А ничего. После этого разговора все заглохло. Полагаю, процесс затормозили в верхних инстанциях. Видимо, мой почтенный возраст смутил.
– А вот если немного вернуться в период, когда Газзаев столь успешно руководил ЦСКА, вы часто общались? Все же Москва – не Владикавказ. Хоть и в разных командах, но в одном городе трудились…
– Как раз тогда – редко. Правда, я по-прежнему
присутствовал на его юбилейных торжествах. Как и он на моих. Но со временем что-то поменялось. Во всяком случае, чем выше – и заслуженно – поднимался рейтинг Газзаева, наставника ЦСКА, тем реже становились его звонки. В 2009-м, когда Валерий Георгиевич переехал на работу в Киев, звонки и вовсе прекратились…– Ну, Бог ему судья! Новая работа – новые хлопоты. Давайте проясним другое: чем объясните, что у Газзаева – и в клубах, и в сборной – резкие взлеты чередовались глубокими провалами?
– К таким темпераментным натурам, как Газзаев, нужно уметь адаптироваться. Причем не только тем, кто работает с ним в штабе, но прежде всего футболистам. Иногда Валерия Георгиевича было не грех и попридержать. К счастью, он умел слушать и слышать.
Мы находились на сборах в Германии. Есть классическое упражнение для получения показателя качества выносливости. Его Лобановский часто применял, Газзаеву оно тоже нравилось (он, кстати, очень хорошо учился в Высшей школе тренеров). Итак, повторный бег на 400 м. В свое время Валерий Васильевич более пяти раз его не давал. Поэтому я подошел к Валерию Георгиевичу и осторожно поинтересовался направленностью тренировки:
– Сегодня, – бодро ответил старший тренер, – они побегут по 400 метров.
– И сколько будут повторять?
– Планирую раз пятнадцать.
У меня глаза на лоб полезли:
– Валерий Георгиевич, дорогой! Если хочешь уложить всю команду, то давай все пятнадцать. По всем физиологическим параметрам это никак не вяжется. Многовато.
Газзаев нахмурился:
– А какие ваши предложения?
– У Валерия Васильевича, – поясняю, – это выглядело так: 5 раз по 400. Но давался временной норматив пробежки одного отрезка.
Газзаев, немного подумав, сказал:
– Наверное, вы правы!
И пошел дальше: убрал упражнение из текущего занятия.
Попытаюсь высказать свое мнение о природе газзаевских перепадов. Вы, наверно, замечали, как он ведет себя на скамейке запасных во время игры – вскакивает, кричит, бурно переживает… Я это наблюдал как никто близко. Потому что перед самым первым выходом с командой на поле Валерий Георгиевич, показав мне на лавку, сказал:
– Будете сидеть первым, а я за вами!
Обычно врачей отодвигают подальше. А тут! Я посчитал за честь, что он посадил меня по правую руку. Но был в том и практический смысл. Потому как скоро он попросил:
– Когда буду пытаться выскочить на поле, держите меня сзади!
Так оно и происходило! Только представьте: Валерий Георгиевич, всегда очень аккуратный, со вкусом одевающийся, рвется руководить игроками на поле, а я сзади хватаю его за плащ или пиджак.
Вот такой темперамент!
– А он слушался, когда вы его на лавочке тормозили!
– Слушался. И не только на стадионе. Например, с курением. У него давление скакало, с сердцем возникали проблемы. Как-то в раздевалке, когда мы, динамовцы, кому-то проигрывали, ему плохо стало. Пришлось оказать экстренную помощь. Поэтому я здорово пристал:
– Валерий Георгиевич, бросай курить!
И он на какое-то время послушался. Но потом вновь взялся за старое – на той же лавочке не мог сдержаться из-за нервного напряжения. А курение его отвлекало. Словом, процесс шел неоднозначно. Хорошо уже было то, что в быту Газзаев почти перестал курить. Раньше засаживал одну сигарету за другой. Особенно после еды.