Чего не видит зритель. Футбольный лекарь №1 в диалогах, историях и рецептах

– В чем-то – конечно. Но не больше других коллег, своих предшественников в сборной. Он, например, тоже тщательно соблюдал традиционный порядок рассадки в автобусе, на котором футболисты выезжали на матчи и тренировки. Кто бы ни появлялся в салоне – пусть даже высокий начальник – первое, «командирское» кресло, которое располагалось сразу за водителем, всегда занимал он, главный наставник. Столь же «святым» – как на выездах, так и «дома», в Новогорске – считалось место за тренерским столом там, где мы питались. Если команда отправлялась на игру, то появление женщин на «корабле» – в том автобусе, категорически исключалось.

Однажды на Апеннинах Валерий Васильевич, обычно галантный по отношению к представительницам прекрасного пола, наотрез отказался взять в отъезжающий на матч автобус переводчицу Татьяну. Она, русская, вышла в свое время замуж за итальянца, жила в Ливорно. А когда мы приезжали в Италию, обычно работала с нашей командой, помогая общаться с хозяевами. Со временем Таня, понятное дело, стала почти своим человеком в сборной СССР. Но до того момента, когда, отправляясь на очередную спарринг-встречу, ребята рассаживались в автобусе. Татьяне полагалось добираться до стадиона самостоятельно.

Однажды перед нашим отъездом на матч она вдруг появилась в отеле. В ином случае ее, скорее всего, подвезли бы. Но в той ситуации находящегося в салоне Лобановского ничто не могло поколебать. И он, кивнув головой в сторону переводчицы, распорядился:

– Надо девушку предупредить, что здесь ей делать нечего!

Кроме широко распространенных в футбольном мире примет, Валерий Васильевич имел свои «фишки». В первую очередь это касалось одежды. Был у него заветный костюмчик – строгий пиджак, неизменные рубашка и галстук к нему, а также всепогодные ботинки на толстой подошве. Этот «прикид» Лобановский почему-то считал особенно «счастливым».

Надевал его почти на каждый матч и не снимал даже в страшную жару. Зрелище, когда он под палящим солнцем стоически плавился в традиционной «упаковке», было не для слабонервных. Однажды эту картину не выдержал даже такой лишенный сантиментов человек, как Морозов, который тихо, чтобы не слышали другие, заметил:

– Валера! Ты хоть разок бы переоделся!

Ответ последовал мгновенно. Исключительно в духе Лобановского:

– Вот видишь, Юрий Андреевич! Ты в очередной раз демонстрируешь, что ничего не смыслишь в футболе!

– А когда у Валерия Васильевича появилась характерная привычка, сидя во время матча на тренерской скамейке, почти все время раскачиваться?

– При мне и появилась. Причем он знал, что его показывают по телевидению. Другой в схожих обстоятельствах его манерой была привычка постоянно крутить на пальце обручальное кольцо. Операторы это тоже любили показывать крупным планом на всю страну…

– Хотя сам-то Лобановский – без этих красноречивых жестов – внешне выглядел спокойным.

– Вы правы! Во время матча он сдерживался в проявлениях чувств. Скажем, почти никогда не кричал со скамейки, крайне редко выходил к бровке. Я имею в виду даже такие распространенные случаи, когда тренер по ходу встречи вынужден корректировать игру подопечных. Если возникала необходимость, Валерий Васильевич просил помощников. Или меня с массажистом: нам разрешалось вблизи поля шастать – мол, идите, подскажите через вратаря. Но если Лобановский приблизился к бровке, значит, возникло форс-мажорное обстоятельство.

Само его появление там – мощное психологическое воздействие на команду. В остальных случаях Валерий Васильевич предпочитал указания давать игрокам во время предыгровой установки и в перерыве. Причем мысли умел выражать кратко, но емко.

– То, что Лобановский за словом в карман не лез, мы в случае с Морозовым могли убедиться. А как он объяснялся с футболистами?

– В одном из игровых эпизодов Буряк неожиданно отдал пас пяткой. Однако вместо пользы эффектный прием сработал против нас: получился «обрез» – возникла атака на наши ворота. Нотаций по данному поводу Лобановский ему в раздевалке читать не стал. А лишь сухо сказал, как отрезал:

– Леня, «пятку» убираем!

Тот:

– Красиво же! Для народа играем!

Лобановский:

– «Народ» тоже убираем!

– Вы вскользь упомянули о лаконичности установок Лобановского. С кем его можно сравнить?

– Да ни с кем! У Бескова были очень длительные установки, иногда до получаса. Симонян держался посередине. Но наиболее краткими они получались у Лобановского. Самая долгая – не более 10 минут. Потому накануне он проводил беседы по линиям атаки и обороны. На установке я присутствовал однажды – в первый и последний раз…

– Что так?

– А это тоже к вопросу об особенностях стиля Лобановского. Приученный его предшественниками к присутствию на установке, я и с Валерием Васильевичем повел себя точно так же после того, как приступил к работе. Благо, никто меня не предупреждал, хотя и не приглашал. Но когда явился, сразу понял – зря это сделал. Потому что у Лобановского на том собрании присутствовал ограниченный круг лиц: он, помощник по команде и ребята.

– И что вы особенного подсмотрели в тот единственный раз?

– Любопытна обстановка, в которой все происходило. Боже упаси, кому-то опоздать! Когда Валерий Васильевич заходил своей знаменитой походкой – у него был размеренный шаг, и поэтому когда он, словно нес себя – в помещение, там воцарялась мертвая тишина. Никто не смел рта раскрыть. Это у Бескова слово непременно предоставлялось помощникам: может, добавят по делу. Никита Павлович тоже просил ассистентов высказаться. А Лобановский – нет. Только сам говорил минут десять. После чего команда погружалась в автобус. Причем к задержавшимся с отъездом был не менее строг, чем с опоздавшими на установку.

– Почему, он не жаловал лишних на предматчевой установке? Боялся утечки информации?

– Я, грешным делом, тоже думал, что главная причина в этом. По прошествии времени понял: предыгровая установка для Лобановского не столько «священная корова», сколько важное средство максимальной концентрации футболистов перед выходом на поле. Сужу об этом хотя бы по тому факту, что из тренерской работы он никакого секрета не делал даже перед иностранными соперниками.

Во всяком случае, когда перед чемпионатом мира в Италии мы проводили 20-дневный сбор на базе местного «Интера» под Миланом, на тренировки приезжали и Фабио Капелло (нынешний тренер сборной Англии. – Прим. Г.К.), и Аригго Сакки (бывший наставник «Милана» и национальной команды Италии. – Г. К.). Более того, когда Морозов всполошился и прибежал к Лобановскому со словами «Васильич! Ты смотри – они же там сидят и все пишут!», Лобановский ответил: