Чего ты хочешь? [Трилогия][СИ]
Шрифт:
– Видим!
– ответили веселящиеся монахи.
– Вон, бес пришёл к нам под видом короля! Будем гнать его!
– Ну, что ж...
– сказал Марк негромко.
– Вы сами на это подписались...
Остановив жестом охрану сделал несколько шагов вперёд. Опустился на колени.
– Ну, кто из вас первый подойдёт и убьёт меня? Есть решительные?
– Иди уже с миром, не позорься!
– Ты не понял!
– Марк обратился к настоятелю не поднимаясь с колен.
– Сейчас ты подойдёшь и убьёшь меня. Лично! Потому что иначе я вернусь сюда с армией и убью вас всех. А монастырь этот сравняю
Марк склонил голову. Это очень страшное чувство - отдавать себя на смерть. Глядя в утоптанную землю Марк сейчас переживал такую гамму эмоций, какую и представить сложно! И страшной силы надежду, что обойдётся, и столь же невероятной силы смирение самого себя. Стыд от того, что творил и убеждённость в том, что так - надо. Ну, и конечно же - твёрдая и неколебимая уверенность, что вернуться надо обязательно. Эта мысль заслонила собой остальные - как бы там ни было, а надо вернуться. Сюда, в это тело, в этот мир. Учитель, прости, я не собираюсь умирать! Я хочу жить и буду! Но надо же этим идиотам объяснить, что они пытаются проглотить кусок больше, чем в рот влезает?
Где-то с минуту ничего не происходило. Ибо убить безоружного и склонившего голову тоже непросто. Марк поднялся и вскочил с колен. Все так и стояли на своих местах.
– Что, тяжело беса гнать? На словах-то ты вон какой смелый! Всемером одного не боишься! За свои слова отвечать надо. Я перед тобой колени преклонил. Ты своим шансом не воспользовался. Теперь твоя очередь!
И рявкнул на пошевелившихся было монахов:
– Стоять!
Подошёл к настоятелю вплотную и глядя прямо ему в глаза сказал страшно и жестоко:
– Сейчас ты, святоша, докажешь мне при всех, что ты веришь в Бога. Что истинная вера толкает тебя на суд праведный. Ты при всех докажешь мне, что ты - не обманщик и не разбойник. Ибо если это не так, то ты - обыкновенный убийца.
Повернулся к монахам и крикнул:
– Истинная вера творит ли чудеса?
Не дождался ответа и громко, для всех, объявил:
– Данный мешок сала сейчас будет доставлен на стену и пройдёт по воздуху. Силой одной своей веры. Если веры ему недостанет - значит, упадёт он оттуда и далее Бог ему судья.
– Государь, не перегибай палку!
– раздалось из толпы монахов.
Марк подозвал охрану жестом и приказал:
– Тащите его на стену.
Потом повернулся к монахам и с тем же выражением высказался:
– А мне Богом дано право карать убийц. Вы собрались убить человека. Виновен он или нет - не суть важно. Вы собирались его убить. Не воспитывать, не лечить, не спасать - убить. Вы - убийцы! А я призван защищать свой народ. Так что, кто-то всё ещё готов меня убить? Выходи, сразимся! Один-на-один, при свидетелях! Или будете меня толпой убивать?
– Не убийцы мы, - попытался возразить один из монахов в передних рядах, но Марк его перебил:
– Пока - нет. Но не появись здесь я - что было бы? Оттого и проверяю я вас. Сказано в писании: пастырь ведёт овец, и у доброго пастыря овцы добрые, а у плохого и овцы в парше. Вот за вас и будет пастырь отвечать. Что не так? Малодушные, вы ли
не верите в его силы? Так во что вы тогда верите? Чьим именем творите злодейство?Обернулся, посмотрел на стену, где трое охранников затаскивали настоятеля на последние ступеньки.
– Ну, отче? Готов ли доказать силу своей веры? Готов ли пройти по воздуху?
– Нет!
– взвизгнул тот.
– Что? И господь тебе не поможет?
– Не надо!
– Ну, тогда вели своим верным псам убить меня! Я-то внизу, а охрана моя с тобой! Ну, рискнёшь?
Марк даже не обернулся на монахов, но отслеживал все звуки в том направлении. А заодно раздумывал, что же ему делать-то? По-хорошему надо бы сбросить это недоразумение. Умереть - не умрёт, но ушибётся знатно. С другой стороны - добивать поверженного врага уже и совестно даже. А с третьей - оставь всё так, подумают, что испугался. Или не подумают? Эх, кабы знать, что делать-то! И чего он взъелся?
Эта мысль затронула внутренний контролёр, который доложил: до сего момента все слова у Марка рождались сами. Пусть под влиянием эмоций, но он ни под одним не подпишется. Он не знал, чьи это слова и зачем он говорил именно их. Включая и то, зачем загнал охрану с монахом на стену.
Он не хотел этого.
А чего он хотел?
– Итак, убийцы и преступники, вы замахнулись на законную власть и собирались под прикрытием Бога затеять мятеж?
Монахи потупились.
– Нет, - раздался одинокий голос.
– Вы хотели наказать извращенца и спасти от него окрестных жителей?
– Да!
– на этот раз монахи были куда более единодушны.
– Доверите ли мне его душу и тело? Горазд ли я карать и миловать? Признаёте ли силу моей веры и чистоту моей души?
А куда бы они делись? Вроде бы, всех устраивающий выход из ситуации.
– Отпустите настоятеля. Спускайтесь.
Дождавшись возвращения всех участников, Марк с самым наглым видом взял настоятеля за отворот хламиды.
– Я принимаю твои извинения. В следующий раз вспомни, что хоть ты и поклоняешься Богу, но защиту он даёт слишком эфемерную. А я тоже ему подчиняюсь, если ты не знал.
После чего забрал узника, уселся вместе с ним в карету и в сопровождении охраны выехал из монастыря.
В карете Марк повнимательнее рассмотрел добычу. Мужик как мужик. Ну, конечно, застенки не пошли ему на пользу и красоты не добавили. Морда не сказать, чтобы неприятная, но и не урод какой. Глядит в сторону, глаза поднять боится. Оно и понятно, что сейчас с ним дальше будет - не знает. А Марк - знает? И он не знает! Что с ним делать дальше?
– Хорошо, - вдруг сказал Марк. Мужик тут же поднял голову:
– Думаете, хорошо?
– Угу, - кивнул Марк.
– Рассказывай.
– Всё или только половину?
– Не ёрничай! Рассказывай, что у тебя там на самом деле случилось и почему эти святоши на тебя так взъелись.
– А это и случилось, - сказал мужик.
– Застукали меня.
– С трупами?
– уточнил Марк.
Тот кивнул.
– Как же ты так не уберёгся?
– не удержался Марк.
Некрофил поднял взгляд чрезвычайно удивлённый. И косая, щербатая усмешка исказила лицо.