Чехов

Это дело меня увлекло, и я оторвался только после того, как рядом раздалось покашливание.

— Доброе утро, вашество, — негромко поприветствовал меня Фома и поставил передо мной заварочный чайник и пустую чашку.

— И тебе того же, — отозвался я, отбросив газету. — Как твои дела?

— Я ключи выточил, — гордо признался он и выложил передо мной на столике несколько сверкающих изделий.

— Это ты сам? — поразился я, взвешивая в руке один из ключей.

— Заготовки были толстоваты. Но у меня получилось их сточить.

— А ты уже проверил? Подходят?

— Конечно, — довольно улыбнулся парень. — Даже родной ключ не так плавно проворачивается.

— Ты любой ключ сделать можешь? — прищурился я и налил чай в чашку.

— Пожалуй, — пожал плечами помощник. — Но я могу и без него открыть…

Он смутился и тут же пояснил:

— Вы не подумайте, вашество, я не домушник. Просто в деревне моей часто ключи терялись. Замки-то закрывать было не принято постоянно. Только ежели кто уезжал надолго, да амбары запирали с осени на здоровенные замки. А ключи за это время теряли или забывали, куда положили. Вот и звали меня на помощь.

— И отмычки у тебя имеются? — воодушевился я.

— Они не так называются, — нахмурился парень. — Просто кой-какие инструменты.

— Ты бесподобен, — я хлопнул помощника по плечу. — В твоей порядочности я не сомневаюсь. Даже не думал о тебе плохо.

— Спасибо, — Фома расплылся в улыбке и пригладил голову, явно позабыв, что волос там осталось мало. — Я тут хотел у вас узнать…

— Что? — я посмотрел на часы, отмечая, что до начала рабочего дня еще много времени.

— Вчера привезли одежду и обувь. И я не знаю, какую надобно одевать каждый день, а какую оставлять для особых случаев.

— Тут все просто, — я встал на ноги и поправил полы пиджака. — Чем светлее ткань официального костюма, тем важнее встреча, где она будет уместна. Но на великосветский прием, где придется меня сопровождать, тебе стоит одевать только черный пиджак и белую рубашку. Чтобы не отсвечивать на фоне аристократов.

— Понял.

— На каждый день подходят серые и коричневые костюмы. Синий хорошо будет для суда, чтобы не походить на арестантов, но казаться солидарными с жандармами.

— Запомню.

— Носки обязательны, и это не обсуждается. Головной убор уместен везде, кроме приема в высшем свете и в помещении его тоже стоит снимать, сразу за порогом.

— Понятно, — кивнул Фома и при этом казался на редкость сосредоточенным.

— Знаешь, если тебе удобно, то я приглашу к нам помощника моей бабушки, и он проведет тебе ликбез.

— Не надо мне ликбезав всяких, — побледнел парень. — Барин, я не из таких. Хоть девушек и опасаюсь, но…

— Погоди, — я едва сдержал хохот. — Я про обучение простым правилам поведения. А не про то, что ты подумал.

— Ох, — Фома прижал ладонь к груди и качнул головой. — Мне говорили, барин, что в городе всякое бывает и надо держать ухо востро. Вот я и опасаюсь.

— Я бы никогда не предложил тебе чего-то подобного, — пообещал я совершенно искренне. — И мне тоже нравятся девушки. Тут мы с тобой на одной стороне.

— Это я уже понял, — парень усмехнулся. — Иначе вы не выбрали такую ладную секретутку.

— Секретаршу, — я строго погрозил собеседнику пальцем. — А то слово оскорбительное и прошу его не применять.

— Хорошо, — серьезно ответил помощник.

В дверь робко постучали, и парень направился к порогу.

— Хорошо… оставьте записку… сравним… позвоним…

Я с любопытством прислушивался к обрывкам разговора и дождался, пока парень вернется в приемную. В его руках была плетеная корзинка из лозы, прикрытая льняной тряпицей.

— Что это? — осторожно уточнил я.

— Это… — Фома на мгновение прищурился, явно вспоминая нужное слово, — промоакция.

— Что?

Помощник протянул мне листок бумаги, на котором было выведено имя и номер телефона.

— Кто эта Жанна Надьевна? — все еще не понимал я.

— Баба какая-то с торговых рядов, — спокойно пояснил Фома. — Хочет в дом кухаркой наняться. Вот и принесла промокацию.

— Пробник, — поправил я.

— Он самый.

Под салфеткой высилась гора пирожков на бумажном блюде. Рядом небольшие баночки, в которых нашлись соусы нескольких видов, варенье и мелко нарубленная зелень с пряной солью. В прямоугольном контейнере оказался паштет из печени с морковкой и сливками.

— И как это понимать? — я все еще не мог взять в толк, что происходит.

— Я оставил заявку, так сказать. Намекнул по секрету нужному человеку, что в барский дом требуется кухарка и домоправительница. При этом дал понять, что вкусы у хозяина довольно простые, он не привередничает, но не дурак сытно поесть. Что выбирать буду также и я, что хозяину моему подойдет.

— И эта Жанна принесла нам пробник?

— Сегодня ее день, видимо.

— То есть?

Фома ухмыльнулся как-то по-хулигански и пояснил:

— Они там жребий тянули, кто и в какой день будет нас потчевать и хвастаться своими талантами.

— Прям жребий? — подивился я. — Сколько же там желающих наняться?

— Много, — хитро сощурился парень. — Я ж намекнул между прочим, что хозяин тут — одинокий княжич приятной наружности и хороших манер.

— Смотрите, чтобы зелья какого не подсыпали, — флегматично заметила Любовь Федоровна, заглянувшая Фоме через плечо.

— А зелья не подсыпят какого? — тут же повторил я вопрос.

— Я такие вещи нюхом чую. И враз пойму, вашество. Не извольте беспокоиться.

Я взял один из пирожков и разломил его. Внутри оказались медовые почти прозрачные яблочные дольки.

— Ночные чудеса, — восхитился я.

— Будет и получше, — уверенно пообещал Фома. — Вы ни о чем не беспокойтесь, вашество. Только когда что особливо вкусное откушаете, то мне скажите. Я энти бумажки с именами буду сохранять и потом сыщу нам лучшую кухарку.

— Ты тоже ешь, — приказал я. — Твоему вкусу я доверяю не меньше чем своему.

— Благодарю, вашество, — Фома взял пирожок и практически целиком запустил его в рот. — Вкуфно.

Поставив тарелку на столик, остальные продукты парень понес на кухню.