Чехов

По дороге домой я заехал в закусочную, чтобы прикупить свежих пончиков для себя и своих сотрудников. Для Арины Родионовны я выбрал коробочку с розовой глазурью, себе взял с ореховой, а для Фомы прикупил упаковку побольше с шоколадом.

Во дворе меня ждал сюрприз. Фома зажал в угол троих мальчишек, судя по потрепанной одежде из сиротского приюта. В руках нанятого мной фабричного рабочего была дубина, которая больше походила на оглоблю.

— Пусти, дяденька, — жалобно проскулил один из подростков.

— Сейчас барин приедет, разберётся, что с вами делать, — угрюмо ответил Фома.

— Барин уже приехал, — ответил я, на всякий случай прикрывая ворота. — Что за шум? Пошто детей обижаешь?

— Дак шкодили, — просто сообщил Фома. — Выхожу я, значит, вашество, на крыльцо, смотрю — а они гадости тута рисуют.

Я посмотрел на указанную стену, но на кирпичах не было и следа от каких-то художеств:

— Что-то не вижу я, чтобы рисовали, — осторожно произнёс я.

— Так правильно, — важно кивнул Питерский. — Я им выдал тряпки и заставил оттирать.

Я кивнул. Аргумент у помощника был весьма убедительным. Уточнил:

— А рисовали что?

— Похабности всякие, — скривился слуга. — Вас и какую-то упырицу.

Я с трудом удержался от смеха, в одно мгновение поняв, откуда дует ветер, и кто мог нанять этих троих.

— Дяденька, отпустите, мы больше так не будем, — тут же заканючил подросток, испуганно глядя на меня.

Но меня это не тронуло. Приютские используют давление на жалость с малых лет. И постоянно играют на эмоциях, когда попадаются в руки городовых. Тем более, я видел, что парнишка, который усиленно шмыгает носом, на деле смотрит на Фому оценивающе и недобро. Словно был бы рад вмазать здоровяку, да опасается не сдюжить.

— Да на вас, ребятки, я зла не держу. Вас же попросили это сделать, да?

Я внимательно посмотрел на подростков. Они быстро переглянулись. И я добродушно улыбнулся:

— Кодекс чести не будет нарушен, если вы не скажете, кто именно вас нанял. Я это и так знаю. Просто передайте своему нанимателю, что при ближайшей нашей встрече я задам ему несколько вопросов.

Парни с готовностью закивали, давая мне понять: "мы все осознали".

— А своим приятелям сообщите, что с адвокатом Чеховым лучше дружить.

— С чего бы это? — подозрительно прищурился тот, кто раньше молчал.

— А с того, что адвокат добрый к своим друзьям и не очень к тем, кто к нему со злом приходит.

— Ясно.

— Ну, раз ясно… Отпусти их, Фома, — попросил я. — Парни поняли, оценили, прочувствовали и больше так не будут.

Фома недоверчиво посмотрел на беспризорников, но дубинку все-таки опустил.

— И как жест доброй воли, я хочу выдать вам аванс.

Я протянул главарю коробку со своими пончиками. Мальчишка тотчас ее схватил и быстро заглянул под крышку.

— Спасибо, барин.

— Добрый вы, Павел Филиппович, — покачал головой Фома и взмахнул огромной как лопата ладонью:

— Ладно, проваливайте. Но ежели я вас ещё раз здесь увижу…

Он погрозил дубиной, давая понять, что в следующий раз разговор с беспризорниками будет другим. Парни все осознали. Начавший со мной разговор, видимо главный в этой шайке, с готовностью закивал. Остальные поддержали групповое раскаяние. А затем приютские быстро исчезли из подворотни.

— Спасибо, Фома, — поблагодарил я слугу. — Только вот как ты их запугать так смог? У бастардов же есть сила. Пусть и у таких мелких.

Охранник только пожал плечами:

— Ну, так и я кой-чего умею, барин.

Я удивлённо вскинул бровь, но уточнять не стал. Поднялся по ступенькам и вошёл в кабинет.

Арины Родионовны в приемной не было. Я покосился на висевшие на стене часы. Полдень. Значит, секретарь ушла на обед.

— Это тебе, — я протянул вошедшему вслед Фоме коробку со сладостями.

— Благодарствую, — тотчас посветлел он и закинул в рот сразу пару пончиков. — А зачем вы этим пацанам гостинец выдали?

— Потому что, мой дорогой друг, нам не помешают глаза и уши на улицах нашего города. Ты хоть представляешь, сколько таких вот детишек бегают между прохожими?

— В деревнях не бывает сирот. Там всех по домам разбирают. Даже меня взяли. Правда ненадолго…

Парень задумался и нахмурился, словно вспомнил о чем-то неприятном.

— Ты не заблуждайся, они вовсе не беспомощные щенки. И вполне могут откусить руку, если протянуть им палец. Но сотрудничать с ними можно. Главное, найти общий язык.

Во раздался шум, а потом кто-то постучал в дверь. За аркой виднелось отечественное авто с логотипом лавки Васильева.

На пороге стоял светловолосый парень лет двадцати, в сером костюме с гербом промышленника Васильева. В руке у гостя была папка:

— Молодой человек, не подскажете, здесь находится кабинет адвоката Чехова? — вежливо уточнил он, обращаясь к Форме.

Слуга оглянулся, пытаясь найти того молодого человека, которого искал гость. И лишь несколько секунд спустя, не найдя никого, кроме себя и пришедшего, уточнил:

— Вы мне, господин?

— Вам, — улыбаясь, подтвердил гость.

— Значит, тут кабинет адвоката Чехова, — кивнул помощник. — Проходите.

— Благодарю.

Парень поднялся по ступенькам и вошел в приемную.

— Мастер Чехов? — обратился он ко мне.

Я кивнул:

— Он самый. Чем могу помочь?

— Привез заказ на ваше имя, — ответил парень и положил на стол папку. — Вот.

Он достал несколько листов и протянул их мне:

— Два компьютера в полной сборке и принтер. Подпишите в местах, где проставлены галочки.

Я взял бумаги, бегло просмотрел строчки позиций в таблице. И правда, последние модели. А вот строчка с ценой в самом низу удивила:

— У вас сегодня день скидок? — уточнил я, но парень покачал головой:

— Никаких скидок. Приказчик сказал отгрузить вам по полной цене.

— Интересные у вас цены, — протянул я.

Взял из стакана ручку и подписал договоры.

Парень забрал по одному экземпляру и убрал их в папку:

— Отлично. Сейчас разгружу и установлю.

Парень вышел на крыльцо, где к нему тут же подошёл Фома: