Человечество. Дни грядущие

– Проблемы с автоматикой, - прошептал Виланд.
– Будь они неладны.

Неожиданно одна из ламп моргнула и погасла, разом приблизив Тьму и скрыв от его глаз пару самых дальних капсул.

– И с электрикой, - машинально добавил шеф СБ.
– Где весь персонал?
– тут же задался он следующим вопросом.
– Бросили пост? Чтоб им гореть в аду! Я им устрою!

Решительно сделав еще пару шагов вперед, Виланд вновь остановился. Стук! Снова стук... На этот раз очень четкий.

– Эй! Кто тут?

– крикнул он, вглядываясь в дальний угол, скрытый от него завесой сплошной темноты. Насколько он мог судить, звук шел именно оттуда.
– Ребята! Это вы? Почему не на посту?
– он кивнул в сторону пульта управления, где вмонтированные в стену мониторы струились множеством быстро сменяющих друг друга непонятных символов.

Стук прекратился. Тишина.

Раздались слабые приглушенные звуки, напоминающие детский плач. Практически сразу стихли.

Виланд почувствовал, как по его спине побежали легионы мурашек. Решив дальше не идти, развернулся с намерением покинуть помещение. Развернулся... и уткнутся в ровную металлическую поверхность! Проход оказался закрыт! Он даже не слышал, как плита встала на место!

– Да что здесь происходит?
– не выдержал Виланд. Подойдя ближе, он быстро ввел на дверном пульте комбинацию клавиш, которая должна была разблокировать проход. Ничего не произошло.

Снова едва слышимый стук. Виланд спиной почувствовал на себе чей-то взгляд. Медленно обернувшись он увидел, что три капсулы открыты. Медленно открывается четвертая.

– Эй! Кто открыл капсулы???
– тут же осекся. За пультом управления вирткамерами никого не было! Только вот мониторы... светились красноватым огнем.

С глухим взрывом лопнули две последние лампы. Темнота.

Шаркающий звук, словно кто-то сделал шаг, подволакивая при этом ногу. Еще один, но уже явно ближе.

– Кто здесь?
– сердце Виланда вдруг опустилось в пятки. В помещении кто-то был! Игроки, неведомо как освободившиеся из капсул? Невозможно! Даже чисто технически!

Еще шаги, но немного в другой стороне. Отличающиеся от тех, шаркающих...

– Иди-и-и-и к на-а-ам...
– отчетливо прозвучало в отдалённом женском плаче.

– Выпустите меня!!!
– Виланд больше не выдержал. Он развернулся и начал стучать кулаками в дверь.
– Выпустите-е-е-е!!!

Громкий металлический звук вырвал Виланда из тенет сна. Резко сев на кровати, он попытался унять дико стучавшее в груди сердце. На автомате проведя ладонью по лбу, Виланд с удивлением обнаружил, что тот весь мокрый от выступившей испарины.

– Господин Гроскройц, у вас наблюдается сильное стрессовое состояние, - перед ним появилась голограмма симпатичной девушки, которую он успел обозвать Самантой. В честь своей первой девушки, с которой его когда-то связывала безумная любовь. Она погибла в результате теракта на космическом лайнере. Именно та трагедия предопределила жизненный путь тогда молодого Виланда Гросскройца, на длительное время связав его со спецслужбами.- Что-то случилось?

– Сон, Саманта, просто сон, - Виланд встал и побрел к дальней стене комнаты, представлявшей собой одно большое окно.

Там, на маленьком журнальном столике, стояла металлическая статуэтка. Единственный предмет в комнате, способный при падении издать тот самый звук, который помог ему проснуться.

– Переутомление на работе плохо сказывается на вашем состоянии, - ослепительно улыбнулась девушка.
– Необходимо больше времени уделять на отдых.

– Да, да, - согласился Виланд.

Он не стал включать в комнате освещение - хватало света полной луны, проникавшего через окно. Медную фигурку, изображавшую всадника на коне, он обнаружил около столика на полу.

Нахмурившись, Виланд попытался понять, каким образом она упала, ведь он четко помнил - вчера вечером ставил ее по центру столешницы. Живности, способной скинуть фигурку, он в своем доме никогда не держал.

Не найдя разумных объяснений, Виланд обеспокоился еще больше:

– Саманта. В доме есть посторонние?

– Нет, господин Гроскройц, - отозвалась та.
– В доме только вы.

– Ничего не понимаю, - Виланд выглянул в окно.

Вода в небольшом бассейне, что находился в центре двора, мерцала, отражая лунный свет. Искусственный водоем со всех сторон окружал ровный, свежевыстреженный газон, по ночам слегка подсвечивающийся мельчайшими светодиодами, равномерно спрятанными по всей его площади. Переведя взгляд дальше - за изгородь, состоящую из специальным образом выращенных растений, названия которых он не помнил, Виланд уткнулся в широкую улицу, половину которой занимали пешеходные дорожки и высокие деревья, вершины которых по ночам приобретали довольно мрачные очертания.

По другую ее сторону, напротив его дома, вырисовывались очертания точно такого же двухэтажного дома, как и его. В одном из окон первого этажа виднелся неяркий огонек - по всей видимости, кто-то там еще не ложился спать. Или уже проснулся.

Не обнаружив ничего подозрительного, Виланд водрузил статуэтку на место, и пошел в сторону кровати, решив поспать еще часок-другой.

– Господин Гроскройц, к вам пытается дозвониться Оливер Сарк. Запрос направлен с пометкой "крайняя важность". Обеспечить соединение?

– Разумеется!
– голограмма Саманты моргнула, и на ее месте появилось объемное изображение Оливера.

– Привет, Оливер.

– Доброй ночи, мистер Виланд. Извините за беспокойство в такой час, но у меня не было выбора. Пациенты в вирткамерах демонстрируют вспышки активности!

– В смысле?
– не понял его Виланд.

– В прямом. Двое из них пошевелились. Физически!

– Это невозможно! По крайней мере, врачи заявляли, что выход из игры может быть осуществлен только в случае обратного реверса сознания из игры в физическое тело. Процедура осуществима только в случае окончания игры. Будь прокляты программисты, разработавшие такое глубокое погружение в игровой мир!
– Виланд прекрасно помнил все переговоры, произошедшие буквально пару дней назад, когда выяснилось, что в Игре оказались два представителя высшей аристократии - лорд Тремор Вильерс и его закадычный друг князь Андрей Преображенский. Родители этих недорослей, коих угораздило попасть в смертельно опасную игру с минимальными шансами на выживание, рвали и метали, требуя "немедленно освободить наших детей!"