Чем черт не шутит
Шрифт:
— Витенька, как тебе моя прическа?
— Может, лучше в хвостик соберешь? — Он смерил меня изучающим взглядом. — Так ведь неудобно, а придется драться, кто-нибудь в волосы вцепится.
Я молча перевязала лохмы тесемкой, закинула ногу на ногу и закурила.
— Виктор, признайся, раньше я тебе больше нравилась?
— Ошибаешься. Просто раньше я тебя плохо знал.
Он говорил правду, но правда в данном случае меня раздражала. Мы молчали и, кажется, оба с облегчением вздохнули, увидев вывеску знакомого похоронного агентства.
В холле ничего не изменилось. Две кумушки
— Дура набитая. С такой внешностью хапанула бы мужика побогаче и жила припеваючи. А то бегает как угорелая за копейку, — авторитетно заявила блондинка.
— Бегает она за такие баксы, которые на панели бы ей не обломились, — вкрадчиво вставила брюнетка, полируя ногти.
— Риск большой. С уголовниками дело имеет. И убить могут, и чего похуже.
Блондинка назидательно помахала толстым пальцем.
— Детектив — не женская профессия.
У меня возникло дурное предчувствие, что они обсуждают одну хорошо знакомую мне особу. Я пихнула ухмыляющегося Штирлица локтем в бок. Не бездействуй, мол, когда наших обижают.
— Привет, девочки! — Он оперся на стойку и одарил каждую из мегер ласковым взглядом.
Они отреагировали мгновенно, как пионеры на звук горна: выпрямились, втянули животики, распахнули намалеванные очи и нарисовали на потрепанных ртах нежные улыбки.
— Чем можем служить? — пропела брюнетка. Пока Виктор собирался выдать нечто витиеватое, я спросила:
— Шеф у себя?
— Он не принимает, — блондинка неприязненно покачала головой. Вторая дамочка меня игнорировала, ее занимал Штирлиц.
— Вы вчера так быстро… э, удалились.
— Дела, милая.
Я поперхнулась. Вот оно, мужское коварство!
— Мальчики рассказывали, вы потрясающе деретесь. — Еще чуть-чуть, и брюнетка поинтересуется его семейным положением и домашним телефоном.
— Думаю, шеф мечтает меня увидеть. — Я взяла Виктора под руку. — Если он не поставил вас в известность, значит, у вас просто недостаточно полномочий.
Мы направились к лестнице. Когда я уже праздновала маленькую победу, позади раздалось громкое шипение:
— Лямка грязная от лифчика вылезла!
Я обалдела от такой наглости и, если бы не Штирлиц, вернулась, и этой стерве не поздоровилось бы. Я глянула на идущего рядом мужчину. Не объяснять же ему, что бюстгальтера на мне нет, просто у сарафана не одна, а две тонкие лямочки, белая и голубая. Вряд ли его заинтересует мой лепет. Надеюсь, он уже все забыл.
С личной секретаршей шефа никаких проблем не было. Она мельком взглянула на меня.
— Татьяна Иванова? Не ошибаюсь?
— Нет.
— Игорь Ефимович вас ждет. Сейчас доложу.
Она сообщила шефу о нашем прибытии и услужливо открыла дверь кабинета.
Игорь Ефимович выглядел постаревшим. За прошедшие сутки он осунулся и утратил бодрый вид. Проступили морщины, из гриба-масленка он постепенно превращался в сморчок. Нас ждал сдержанно благодушный прием.
— Здравствуйте, здравствуйте. Присаживайтесь, — ответил он на наши приветствия. Слова выскакивали из него, как горошины, гладкие и ничего не значащие. —
Хорошо-то как, после дождичка. День обещает быть добрым, конечно, если вы без очередной порции трупов. — Он хохотнул и выжидающе на нас уставился.Я вежливо и отстраненно поулыбалась, Виктор запротестовал, созерцая что-то за окном.
— Как можно!
Мы помолчали. Куда торопиться? Я шефу помогать не собиралась. Он во мне нуждался, а я в нем — еще бабушка надвое сказала. Хотел меня видеть — я явилась. Пригласи иначе, без мордобития, проявила бы больше рвения, понимания и такта. С другой стороны, Игорь Ефимович понятия не имел, что нам известно. Потасовка в квартире Виктора и ранение Андрюхи тайной для него не являлись, судя по проскальзывавшему в его глазах уважению, смешанному с удивлением, когда он смотрел на меня. Сделали мне его парни рекламу. Однако при Андрюхином допросе они не присутствовали.
— Как ваше расследование? — осведомился Игорь Ефимович.
Я подавила зевок. Виктор неопределенно махнул рукой:
— А-а-а.
Мы опять помолчали. Лицо у Игоря Ефимовича делалось все более и более мученическим, но форсировать события он не собирался. Как знать, сболтнем мы, сами того не ведая, что-нибудь важное, и он обойдется без наших услуг.
— Итак, чем могу помочь? — Игорь Ефимович решительно посмотрел на часы.
— Вчера нехорошо как-то получилось, даже проститься не успели, — ласково начал Виктор.
— Куда же вы делись? — обрадовался Игорь Ефимович. — Выхожу, а вас уже и след простыл.
— Охранники у вас резвые.
— Молодые ребята, бестолковые, не поняли распоряжения.
— Какого? — вставила я, рассматривая маникюр.
— Как какого? Вы же собирались показать, где оставили катафалк.
— Он напротив входа стоял. Нельзя не заметить.
— Шутка ли — трупы…
— Вам не привыкать.
— Я не о том. С властями проблемы. Да, да, — отреагировал Игорь Ефимович на мой недоверчивый взгляд. — Такое не замнешь. А вы бежать. О чем ребята подумали? Они как собаки среагировали: убегаешь — не прав.
— Простое объяснение, — мы с Виктором переглянулись и всепрощающе поулыбались Игорю Ефимовичу.
Разговор затухал сам собой. Впереди маячила очередная минута молчания.
— Надеюсь, инцидент исчерпан?
— Действительно, — я погрустнела. — Насколько неверно мы истолковываем порой поступки ближних. Смешно, — я снизила голос до доверительного полушепота, — но Виктор был уверен, что вы приказали убить Олега.
— Я? — подпрыгнул шеф.
— Вы, — я вздохнула. — Теперь он осознал, что вы — законопослушный и сознательный гражданин, не замышляющий ничего худого, правда, Витя?
Виктор хмыкнул.
— Вот видите, он извиняется за неоправданные подозрения в ваш адрес. Как нехорошо, — огорченно обернулась я к Штирлицу. — На человека напраслину возвел. Говорила я тебе вчера, Игорь Ефимович не со злого умысла, а по доброте душевной родне убитого помогает, а ты…
Игорь Ефимович побагровел до предынсультного цвета. Если бы не светлый образ Натальи, призывавшей меня к действию, почище видений Жанны д\'Арк, я бы продолжила издеваться над шефом с угрозой для чьей-либо жизни.