Чем черт не шутит

— Точно тот же голос?

— Ага.

— Ты не спросила, как ее зовут?

— Не-а. Вчера не до того было, а сегодня с ней мама разговаривала. Я по второму аппарату подслушивала, — Маришка ангельски улыбнулась.

— Больше никто об Олеге не спрашивал?

— Из «Весны» все время трезвонили. Да, — нахмурилась Маришка, — еще Милка звонила.

— Милка?

— Ага. Милка Белова. Учимся мы на одном курсе. Богатая, но тупая. Такая фуфыра вся из себя, — презрительно заметила Маришка. — Олег ей иногда макияж делал. Она к нему то в «Весну» таскалась, то сюда, как будто человеку отдыхать не надо. Она чуть в трубку не разревелась, дура. В «Весну» Олежка не явился, а она на экзамен с ненакрашенной рожей явиться не может.

Ее прервало появление Виктора.

— Смотрю, вы подружились, но, к сожалению, Татьяна, нам пора.

Виктор что-то вызнал новенькое, и ему не терпелось со мной поделиться.

— Витька, ты когда на мне женишься? — брякнула девица. — Помнишь, что пятнадцать лет назад обещал?

— Это когда ты в первый класс идти не хотела, а уговоры, мороженое и конфеты уже не действовали?

— Обманщик коварный!

— Шантажистка.

Она проводила нас до дверей.

Мы прошли к машине, и Виктор открыл передо мной дверцу. Люблю вежливых мужчин, но не могу не съехидничать:

— Какая предусмотрительность. А ну как машина заминирована?

— Тому, кто захочет покуситься на твою жизнь, прежде придется встретиться со мной. — Виктор уселся, но зажигание включать не торопился.

— Надеюсь, встретиться тебе придется не с женщиной.

— Можно и с женщиной. И ей не поздоровится, если она будет тебе угрожать.

Я почувствовала себя польщенной.

Заходящее солнце окрасило стены домов в розовый цвет. Большую часть неба заволокли тяжелые грозовые тучи. На душе было неспокойно. Виктор смотрел на меня, улыбался и молчал. Сплошная романтика. Сейчас самое время поговорить о любви, счастье и совместных планах на отпуск, но в голове были мысли только о деле. Я напала на след, и меня переполнял охотничий азарт.

— Итак, господин детектив, какие ценные сведения почерпнули вы у родни Олега?

— Моя прекрасная леди, я знаю, кто убийца.

— Кто? — опешила я.

— Шеф «Последнего пути».

— А-а-а.

— Что мы имеем: в понедельник, вернувшись из похоронного агентства, Олег в смятении звонит мне и исчезает из дома. До этого отклонений в его поведении не замечено. Значит, что-то случилось в «Последнем пути», по дороге туда или домой.

— Логично, — вставила без особого энтузиазма.

— Весь вторник об Олеге никто ничего не слышал, до тех пор, пока его не убили. На наших глазах, — стал горячо доказывать Виктор. — Какое-то событие произошло именно в «Последнем пути». На это указывают постоянные звонки шефа. С чего это вдруг ему так понадобился Олег? Я узнал, шеф сюда тоже звонил.

— Потрясающе.

— С похоронами помочь хочет. О чем это говорит?

— Человек сердечный.

— Нет! Или подозрения от себя отводит, или улики прячет.

— Улики, в смысле — труп, — уточнила я.

— Улики могут быть на теле, — наставительно объяснил Олег.

— Татуировка на пятке: «Меня замочил шеф»?

— Ты мне рта раскрыть не даешь!

— Ой, прости. Буду молчать, как Олег.

— Я выяснил, что вчера утром в квартиру Олеговых родителей вламывались. — Он замолчал, ожидая от меня восторженного отзыва о проделанной работе.

— А-а-а, — ограничилась я.

— Я считаю, это был обыск. Моя версия: Олег стал свидетелем преступления, произошедшего в агентстве, и прихватил с собой важную улику. Нашли ее или нет, но от Олега предпочли избавиться. Думают, что он успел навести на след твою подружку, а она нас. Поэтому теперь преследуют нас, и пора обращаться в милицию.

— Ты считаешь, Наташка мертва?

— Да.

— Не нравится мне твоя версия.

— Я понимаю, она твоя подруга, но надо готовиться к худшему.

— Что ж, по-твоему, увидел Олег?

— Мало ли, — Виктор на минуту задумался. — Наркотики в гробах… Как кого-то убивают или, наоборот, живым хоронят.

— Или как трупы оживляют?

— Это неважно, — нахмурился Виктор.

— Важно. Мотив преступления. А как ты объяснишь нападение на меня тех типов, что порешили людей из агентства?

— Может, их человека как раз живым в гробу и похоронили? Они мстят…

— У меня есть два вопроса. Первый: почему Олег, когда звонил тебе, намекал на какую-то женщину? Второй: знаешь ли ты, что какая-то женщина выяснила место твоей встречи с Олегом?

— Понятия не имею. С чего ты взяла? — Виктор ответил на мои вопросы в порядке очередности.

— Маринка проболталась по телефону. Та женщина звонила из агентства.

— Значит, она для шефа старалась, — обрадовался Виктор.

— Я не спешила бы с выводами. Шеф звонил сам. У него не было причин сомневаться в неосведомленности родственников Олега. Зачем Олегу подвергать их опасности?

— Ты времени даром не теряла. — В машине аж темно стало, и не столько из-за того, что туча, похожая на крокодила, съела солнце, сколько из-за насупленного вида Виктора.

— Сейчас рано строить предположения, — пожала я плечами. Кто меня, спрашивается, за язык тянет? — Фактов мало, те, что есть, надо проверять, половина из них может оказаться враньем. Так почему вокруг нас суета с пальбой?

— Олег наверняка сказал, где улику спрятал, — не сдавался Виктор.

— Ага, три шага налево, копать под столом. Он от силы успел слов десять произнести. Любой нормальный человек счел бы их бредом умирающего.

— Не все такие скептики, и не все могли видеть, как долго разговаривал Олег, — мрачность Виктора уже ни в какое сравнение не шла с мрачностью неба.

— Хорошо. Согласна. Но тогда проще было бы расстрелять из автоматов нашу машину.

Виктор не пожелал продолжать обсуждение. От хорошего настроения не осталось и следа. Он демонстративно включил радио, нашел спортивные новости и закурил, пытаясь унять раздражение. Я устало прикрыла глаза. Ну и денек! Не хватало мне еще утешать Виктора! До чего же они не любят отдавать другим пальму первенства. Машину он водит лучше меня, нет, ему еще надо и следствие лучше меня вести! Ладно, попытаюсь наладить отношения.

— Эй! — Я положила руку ему на плечо. — Зато я самолеты пилотировать не умею.

— Очень смешно, — буркнул Виктор.

До конца сигареты оставалось еще много. Что ж, подождем.

— Куда теперь? — Виктор выбросил окурок. Держался он сдержанно, чуть ли не официально.

Я вздохнула.

— Домой хочу.

— Куда прикажешь.

До дома мы добрались в гробовой тишине. К концу пути Виктор немного оттаял и повеселел, даже начал насвистывать. Я набралась смелости и пригласила его выпить кофе. Он заулыбался и спросил: