Чемоданы

Черт, а три миллиона – это куш. Большой куш!..

Зеленый потер пальцем нос, поднялся и, потягиваясь, пошел в ванную.

Ему всегда хорошо думалось когда он стоял под душем. А подумать было о чем: три миллиона долларов – это сумма. О такой не мечталось даже.

Шум воды порадовал Аллу. Гена был дома. Она представила его, стоящим обнаженным, со стекающими по худощавому торсу струями воды, но удержалась от искушения сразу же войти. Надо приготовиться.

У Аллы было хорошее настроение. Несмотря на погоду. Невзирая на лица. Она решила, что пора отдохнуть, позагорать, покупаться. Мысль об этом согревала.

Цокая шпильками, она переоделась в розовый атласный халатик, сменила туфли на домашние, но тоже на шпильке, и принялась расчесываться. У нее были длинные вьющиеся волосы. Она была симпатична. Маленького роста, но при этом с уверенными приятными формами. Везде. Она улыбнулась своим мыслям, расправила, приподняв, грудь, оправила складки халатика, разглаживая на бедрах, и, продолжая улыбаться, прислушалась к гнусавому голосу: Гена что-то мычал не раскрывая рта, изображал пение.

Откидывая волосы назад, она встряхнула их и вошла в зал. Стереосистема издалека призывно поманила огнями. Будучи женщиной слабой, Алла не устояла и, ответив на призыв. Повертела непонятный диск без опознавательных знаков и вставила в дисковод из привычного любопытства. Пока шел текст, она машинально накручивала локон на палец. Послушав еще немного музыку после такого важного правительственного сообщения, она остановила запись и услышала шаги.

Алла успела развернуться и улыбнуться с закрытыми глазами. Она подняла и развела руки, зная, что халатик при этом обнажает внутренние части бедер.

– Что слушаешь? – проговорил Зеленый, отрываясь от ее губ.

– Не успела, – и она снова подставила губы, не открывая глаз.

– Где ходила?

– Да, со Светкой по чашке кофе выпили. Тебя-то нет все время.

– Как нет, а это что, – Зеленый прижался крепче.

– Слушай, Махонин, – она любила переставлять ударение в фамилии на финский манер, подчеркивая его печальную малоразговорчивость, – поехали на море! В Турцию или еще куда… На море, короче! Я помираю в этом городе, а ты достал своей кипучей деятельностью. Люди и так много пьют… Поехали, Гена, наскирдовал ведь уже трудовых?

Зеленый молчал, определяясь со словами.

– Махонин, – не отставала Алла похлопывая его по ляжке, – продолжаю допрос третьей степени: капусты нарубил? – Она повисла у него на шее, обхватив его скрещеными ногами. – Поехали, кости загаром прикроешь!

– Я пока не знаю. Есть еще пара дел. Надо бы закончить.

– Опять! Гена!

– Ну, подожди чуть-чуть. Максимум неделю, две. Мне, может, придется отъехать ненадолго.

– Я тебя сейчас тресну, и ты у меня отъедешь!

Алла расплела ноги и оттолкнула Зеленого. Она надула губки, залезла на диван и ощетинилась шпильками.

– Не подползай, – пресекла она попытку. – Крокодил Гена. Плоский и зеленый.

Алла взяла трубку телефона и пощелкала по нему ногтями:

– Светка, привет. Как дела? Прямо и спросить нельзя… Доехала? Ага. Давай посидим завтра днем где-нибудь, пообщаемся. Ты как? Ну, я позвоню завтра с работы. – Она бросила взгляд на Зеленого. – Из дома нельзя… Есть дельце… Не умрешь, жди.

Зеленый вздохнул и от незнания как подступиться к Алле включил телевизор.

Посмотрев некоторое время на экран, повествующий новостные страшилки и, ничего не придумав, он вышел в коридор, достал из кармана плаща мобильный телефон, набрал номер и проговорил, прикрываясь ладонью:

– Але, слышь, Тубус, ты где? Что?!.. – повысил он голос. – Где? Подожди меня там. Сможешь? Я сейчас подъеду.

Алла возникла в проеме двери и медленно помахала ручкой.

Смотался на встречу Зеленый быстро, хотя и поехал на метро. Черный «Бумер» был рядом, но стоял на приколе у дома. Машина откровенно барахлила, семафоря всеми индикаторами на панели приборов, одновременно пытаясь что-то сообщить длинными забубенными немецкими словами, и застрять с ней он не хотел. Выбраться на сервис было некогда и лень. Точнее, Зеленый подбирал новую машину, классом повыше. Как говориться, на заработанные можно позволить…

Пьяный Тубус неожиданно удивился такому устойчивому интересу к персоне Плешивого. Какой-то полудурок уже интересовался им сегодня, прямо-таки недавно. Странно, безусловно…

Не принимая во внимание гамму переживаний на лице официанта, – тем более, что он с ним расплатился за обладавшего емким желудком Тубуса, – Зеленый покинул заведение.

Его самого ожидала не самая лучшая встреча дома, если Алла, конечно, не легла спать, наказав за невнимание.

Глава 3 Кораблекрушение

Следующий день прошел в суете. Планировалась большая поставка. Зеленый готовил накладные на провоз товара и договаривался с потребителями. На случай своего отсутствия.

Вечер накануне и утро ознаменовались заговором молчания со стороны Аллы, и об этом вспоминать не хотелось. Завтракали чаем в гробовой тишине.

Зеленый по жизни предпочитал не зацикливаться на всем, что ему не нравилось. Старался не зацикливаться. Машину утром, однако, пришлось гнать на сервис самому, что ранее он хотел спихнуть на Аллу. И это была реальность, от которой отмахнуться не получалось. Надежда, правда, что она ее заберет, все же не терялась. А дальше беготня пошла по нарастающей. Как день начался, так он и продолжился. Пришлось объехать несколько мелкооптовых рынков на кольцевой автодороге, где торговали основные его потребители и откуда левая водка расползалась по магазинам и павильонам прямиком к страждущим.

Вечером встретились у готического серого здания ЦУМа. Валера поменял дислокацию. Чем-то недовольный, он всю дорогу гудел, совмещая поездку с инструктажом.

Остановились, немного не доезжая трехэтажного здания из оштукатуренного и раскрашенного в синий цвет бетона с большими непрозрачными окнами, забранными металлическими переплетами. Постройка сильно смахивала на офис и была возведена прямо на набережной Москва-реки к югу от центра в промзоне.

«Корабль» крепко сел на мель, пришвартованный к берегу. В плавание уйти он не мог, но подсвечивался разноцветными гроздьями гирлянд, которые свисали с крыши для создания настроения у отъезжающих в разгул гостей. Огни красиво переливались, освещая грязную воду, и отражались в ней вторично, изломанные легкой рябью.

Собираются только свои, – проинформировал Валера. – На стриптиз, в основном. Крышуют заведение «Лунные». Милиции местной, правда, тоже приплачивают. Чтоб пожарники не доставали, – хмыкнул он. – Давай, действуй. Твой выход.

– А ты не пойдешь?

– Мне нельзя. Дави на то, что нужно действовать быстро. Времени на раздумья нет. Иди!

– Вечеринка в самом разгаре, – улыбнулся Зеленый.

– Давай, вали, – мрачно посоветовал Валера. – На шесте не крутись… Можешь привлечь внимание.

– Главное, облав не проводите.

– Себя береги.

Такси уехало. Зеленый посмотрел вслед, пока машина не завернула за поворот.

Зеленый не мог видеть, скрывшихся от него за трансформаторной будкой на обочине Коротких и Брюховца, стоически мерзших на дежурстве. Валера начальственно кивнул подчиненным, словно досылая патрон в патронник, и те рысцой метнулись к причалу «Корабля».

Поеживаясь от свежего сырого ветра, Зеленый миновал двух охранников. Швейцар в военизированной шинели и фуражке с кокардой, из-под околыша которой торчал залихватский чуб, угодливо распахнул массивную дверь перед посетителем.