Черчиль

Презрение, испытываемое Черчиллем к дешевой империалистической продукции для многих тысяч простых людей, не вполне согласовывалось с его активностью в последующие за избранием месяцы. Соображения о том, что было бы благоразумным купить дом в своем избирательном округе, никогда не приходили ему в голову. Вместо этого он отправился в поездку для изучения Британии, дав в общей сложности 29 лекций по всему королевству о своих южноафриканских впечатлениях и публикациях. За этой поездкой последовала такая же по США и Канаде. Эти занятия существенно укрепили финансовое положение Черчилля. В новогодний праздник 1901 года он гордо докладывал матери из Торонто, что менее чем за два года заработал 10 000 фунтов стерлингов, не имея первоначального капитала. Политику с его честолюбием была необходима подобная поддержка. Новость о смерти королевы Виктории застигла его в Виннипеге. На следующий месяц, в начале нового царствования, он произнес свою первую речь в Палате Общин.

Новый член парламента не выглядел чужаком в Палате Общин, хотя лишь немногие парламентарии хорошо его знали. Он никуда не мог деться от того, что его воспринимали как сына его отца. Он был еще совсем начинающим молодым человеком, но по результатам можно было предположить, что находится наравне с такими важными фигурами, как Бальфур или Чемберлен. Консервативная партия стремилась использовать славу Черчилля в своих целях, но Черчиллю не особенно хотелось, чтобы его использовали. Попав в парламент так, как он это сделал, он оказался свободным от каких-либо обязательств перед партийной организацией. В итоге ему удалось найти новый способ остаться в относительно независимом положении. В самом правительстве после выборов произошли перестановки, и было похоже, что лорд Солсбери вскоре освободит дорогу своему племяннику, Бальфуру. Перемены произошли в июле 1902 года, и к этому времени Черчилль уже сделал себе имя, в частности, своими нападками на Бродерика из Военного министерства, который добивался увеличения войск, расквартированных в Англии, на три армейских корпуса. Черчилль сыграл существенную роль в провале предложения. Он только укрепил свою веру в верховенство флота. В общем, его присутствие и предложения воспринимались со смесью забавы, зависти и понимания. Нервозное возбуждение, кипевшее в нем — было замечено, что он никогда не мог сидеть спокойно — было одновременно тревожащим и стимулирующим. Едва ли было удивительным, что Бальфур не предложил Черчиллю поста в формируемом им правительстве — но если бы он это сделал, в будущем события приняли бы совсем другой оборот.

Немалое время Черчилль проводил в компании так называемых «хулиганов», маленькой группы тори вокруг лорда Хью Сесила, одного из сыновей премьер-министра. Все они очень любили поговорить. Голос лорда Хью до известной степени напоминал печальное, но мелодичное утиное кряканье. Черчилль эффективно «открякивался». Одним из недостатков лорда Хью была уверенность, что правильное отделено от неправильного бездонной пропастью и отвесными скалами [14] . И хотя он продолжал нравиться Черчиллю, едва ли он был подходящим попутчиком на пути к власти. Со своей стороны, лорд Хью обнаруживал «прискорбную нестабильность» в своем компаньоне. Стычки «хулиганов» воскресили в памяти некоторых воспоминания о бывшей «Четвертой партии», в которой наряду с нынешним премьер-министром принимал активное участие лорд Рандолф. Тем не менее на своем новом посту Бальфур пришел к пониманию того, насколько сложно удерживать партию слитой воедино. После мая 1903 года, когда Чемберлен во всеуслышание заявил о том, что он верит в протекционистскую реформу с прилагаемыми преимущественными правами империи, премьер-министр силился отыскать способ укрепления единства. Что же будет делать Черчилль?

14

Артур Мейя. Лорд Хью Сесил: Религия и свободы, в изд. Дж. А. Томпсон и Артур Мейя. Консерватизм времен короля Эдуарда: пять исследований в адаптации. Лондон, 1928. С.21.

Вполне вероятно, что его мог бы привлечь новый курс Чемберлена. Лорд Рандолф в прошлом отклонялся в сторону «справедливой торговли». Уинстон же на деле двигался в прямо противоположном направлении, возможно, из-за того, что произносимые им в своем избирательном округе речи убедили его в том, что избиратели до сих пор всецело поддерживают беспошлинную торговлю. Он сам заявил о своей оппозиции «империи на самообеспечении», о чем написал премьер-министру в весьма крепких выражениях. Его абсолютная преданность была гарантирована Бальфуру в попытках отстоять политику беспошлинной торговли и дух партии тори, но любая перемена курса заставит его переосмыслить свою политическую позицию. Протекционистская политика повлечет за собой коммерческую катастрофу и «американизацию английской политики». Естественно, Бальфур ничего на это не ответил.

Через несколько дней Уинстон написал послание лидеру оппозиции, Кемпбелл-Баннерману, предлагая совместные действия по защите беспошлинной торговли. Связь с либералами не являлась чем-то новым. Почти с того самого времени, как Черчилль попал в Палату Общин, он исследовал возможность создания «средней партии», но с тех пор, как в спор был вовлечен лорд Розбери, впереди, по-видимому, лежала целая жизнь в неопределенности. Теперь откладывать было нельзя. В послании Черчилль указывал на трудность положения, в котором очутились все разумные и умеренные люди (иначе говоря, такие как он). В то время как Бальфур старался расширить круг своих сторонников с помощью серии головоломных маневров, отклонение Черчилля в сторону либералов все больше росло и становилось все более заметным. Его выступления стали еще более критическими. Бальфур подвергался сухим, тщательно подготовленным ударам. Однако, хотя повестка от консерваторов о необходимости присутствовать на заседании парламента была изъята в январе 1904 года, окончательный разрыв произошел не раньше мая, когда он перешел в кресло на той стороне Палаты Общин, где сидела оппозиция. Теперь он представлял из себя полностью оперившегося либерала, который, по его словам, ненавидел партию тори, ее членов, их слова и их методы. Члены парламента от тори сочли эту ненависть невероятной и нетерпимой. Они избегали его лично и травили его в политическом смысле. В прошлом Черчилль подвергался нападкам: например, от партийного организатора тори в парламенте, лорда Линдсея, за то, что «разглагольствовал в своей обычной пустой и самодовольной манере». Теперь, однако же, переход Черчилля в стан врага вызвал резкие нападки. Критические голоса, сопровождавшие его избрание в Палату Общин, больше не умолкали: Уинстон оказался тщеславным, наглым, нахальным и ненадежным; короче говоря, пользуясь описанием, примененным к королю Эдуарду, он был «хамом от рождения» [15] .

15

Джон Винсент. Изд.: Кроуфордские записи: дневники Дэвида Линдсея, 27-го графа Кроуфордского, 10-го графа Балкарского, 1871–1940, с 1891 по 1940 годы. Манчестер, 1984. С. 59 и 83.

Член парламента от либералов

Так почему же Черчилль предпринял этот важный шаг? Прямой ответ на этот вопрос казался таким: из-за своей веры в право беспошлинной торговли. Он утверждал, что будет катастрофическим шагом закладывать фундамент демократической империи на протекционистских пошлинах на продукты питания. Британская империя не должна отгораживаться стеной, словно какой-нибудь средневековой город. Тем не менее лишь немногие полагали, что риторическое повторение кобденизма [16] являлось достаточным объяснением его поведения. Он окончательно отошел от консерваторов из-за того, что под Бальфуром не было перспектив быстрого продвижения, и потому что, чувствовал, что маятник пошел в другую сторону? Если он хотел связать себя с партией, которая могла доминировать следующие десять лет, он не мог ждать, пока либералы победят на следующих Всеобщих выборах. Он должен был действовать сейчас же, и, если его уход из партии тори сопровождался ядовитейшими нападками консерваторов, то его проникновение в самую сердцевину либерализма должно было быть вкрадчивым. Конечно, Черчилль заявил о своей искренности и постарался сохранить хорошие взаимоотношения с теми, с кем он прилюдно и шумно поссорился, но нельзя было ожидать, что им движет желание занять какой-нибудь пост.

16

Р. Кобден — английский политический деятель (1804–1865). Возглавлял сторонников свободы торговли. — Ред.

Как бы ни интерпретировались его действия, они были, очевидно, рискованной игрой. Консервативная партия была в замешательстве, но поскольку изнутри либералы были ненамного лучше организованы, она еще могла добиться победы на следующих Всеобщих выборах. В дополнение ко всему, Черчилль должен был иметь дело с критическими замечаниями по поводу того, что выражать ненависть по отношению к партии столь скоро после избрания под ее покровительством было несколько опрометчиво. Как первоначальное, так и последующее решения указывали на недостаток здравого смысла. Ответ на эту критику можно было напечатать вместе с биографией лорда Рандолфа, на что он уже подрядился.

В изображении отца, вышедшем из-под пера сына, особым образом соединились острота и изящество. Уинстону было невероятно больно рассказывать о том, что изображалось как великая трагедия, хотя он и продемонстрировал подходящий к случаю талант в периодизации материала и обзоре некоторых событий. Вышедшая в январе 1906 года книга сразу же привлекла к себе внимание критики. Ее также хорошо раскупали. В этой работе не было общепринятого благочестия. Последний биограф лорда Рандолфа абсолютно правильно обратил внимание на то, каким образом Черчилль предпочитал не придавать значения или не помещать в лидирующий контекст некоторые материалы, к которым он имел доступ. Едва ли было удивительным, что это стало тем самым случаем, когда в двух солидных томах содержится одно лишь чуть замаскированное положение. Лорд Рандолф полагал, что раскрытию «демократии тори» следовало придавать особое внимание. Его поддержка этого положения уберегала партию тори от сползания в пропасть умирающих систем. Он служил орудием, обеспечивающим поддержку тори среди народных масс. Если бы не его усилия, британская политика основывалась бы более на социальном, чем на политическом разделении. Он был убежден, что политические институты страны до сих пор пользуются уважением британского народа. Его отставка свидетельствовала о последовательности, а не о своенравии. Это было тем посланием, которое сын должен был сообщить.

В тот же месяц, когда вышла из печати биография лорда Рандолфа, Черчилль вернулся в Палату Общин как член парламента от либералов, представляющий Северо-Западный Манчестер — округ, который на прошлых выборах опять поддержал единственного кандидата-консерватора. Он был внесен в парламент приливом побед либералов по всей стране. Черчилль заявлял, что тори постигла та непоправимая катастрофа, которой страшился и которую старался предотвратить его отец, будто у власти старая компания оставалась только благодаря усилиям лорда Рандолфа, а она с ним еще и неблагодарно обошлась. Черчилль был в восторге от того, что обстоятельства позволили ему совершить прорыв вместе с партией либералов, будучи все еще таким молодым. Теперь он собирался посвятить себя общественным делам. Такое толкование позволило ему доказать последовательность собственного поведения, ибо сама логика «демократии тори» указывала на либерализм.

То, что любая партия является недостаточным кораблем, было более чем подозрением. В резюме, завершавшем биографию лорда Рандолфа, Черчилль обращался к той «Англии», которая существовала вне хорошо натасканных масс, которые были винтиками партийных механизмов», и к тем мудрым, кто без самообмана смотрел на слабость обеих политических партий [17] . Даже в момент вступления в ряды Либеральной партии он исключительно с неохотой принимал необходимость какого бы то ни было вида партийной дисциплины. Он был не одинок в этой оговорке. В годах, лежавших впереди, еще будет масса случаев, в которых выяснится, что жестокая конфронтация партий скорее мешает, чем содействует интересам народа.

17

Уинстон С. Черчилль. Лорд Рандолф Черчилль. Т. Н. Лондон, 1906. С. 488–489.

Заместитель министра по делам колоний

Кемпбелл-Баннерман сформировал свое либеральное правительство в декабре 1905 года, и, к удивлению многих, в его новой партии за пост зам. министра сражался Черчилль и получил это место. Премьер-министр хорошо представлял себе, что он сильно рискует, предлагая Черчиллю это назначение. Бывалые либералы восприняли новое назначение с подозрением: его, слишком очевидно молодого да раннего, неплохо было бы придержать: пусть подождет. Черчиллю и в самом деле надо было многое узнать о Либеральной партии. В парламенте 1906 года на скамьях либералов собралось столько религиозных нонконформистов [18] , сколько не собиралось со времен Кромвеля. Воинствующий Раскол был для Черчилля незнакомым миром, и он не проявлял особого желания вступить в Нонконформистскую церковь, хотя она являлась жизненно важной составляющей либерализма того времени. Были веские основания предполагать, что Черчилль не проявляет энтузиазма в отношении антиалкогольного законодательства. А на какой позиции он находился по вопросу самоопределения Ирландии? По этому вопросу либералы будут, предполагаемо, шаг за шагом продвигаться вперед, но даже будучи либералом, Черчилль до сих пор объявлял, что не будет поддерживать законопроект по Ирландии, который мог нанести вред эффективной целостности Соединенного Королевства. А на какой позиции он находился по отношению к социальной политике? Еще в 1901 году он прочитал «Бедность: изучение городской жизни» Сибома Роунтри — расследование социальных условий Йорка. Отмечая, что он не видит особенной чести у империи, повелевающей морскими волнами, но не способной очистить собственные канализационные трубы, он пытался найти половинчатую политику — «координировать развитие и экспансию с прогрессом в социальном благоустройстве и здравоохранении». Оставалось неясным, придутся ли его идеи, хотя бы и очень расплывчато сформулированные, по вкусу либералам.

18

Нонконформисты — в данном случае члены религиозных организаций, отстаивающих свою независимость от господствующей или государственной церкви. — Ред.