Череп для ученика

– Эх… – вздохнул Гринер. – Вот наша комната, следующая дверь. И я должен вам рассказать обо всем что я узнал, я помню. И… наверное, это интереснее, чем про Агнесс, потому что я узнал такое…

Тео улыбнулась.

– Одну минуту. Сначала… – она закрыла изнутри дверь на засов, потом обошла по периметру комнату, поморщившись при виде пыли и несвежего белья. – Защиту я установила. Тебя покормили?

– Да.

Гринер распахнул окно пошире, чтобы сладкий дым от трубки наставницы не щипал глаза. Дождался, пока она уляжется и выпустит пару колечек – и только тогда сказал:

– Самое главное – я видел дверцу.

– В Красном коридоре?

– Коридора такого тут нет, но есть дверца в подвале. Открыть я ее не смог.

– А я видела у баронессы на поясе маленький золотой ключик… – хмыкнула Тео.

– Ага!

– Погоди победно «агакать», что еще?

– Я поговорил с прислугой – с Мейбл, кухаркой, и конюхом. Собственно, он меня и запер, я думаю.

– Зачем? Хотя стой, стой, расскажи сначала основные новости.

Гринер пересказал самые главные факты, услышанные от Мейбл и добавил то, что узнал у Лайда, престарелого конюха.

– Он подтвердил то, что сказала кухарка, ну, насчет пожара. Первая жена барона действительно то ли сама себя подожгла, то ли это был несчастный случай – барон непричастен. И еще Лайд сказал, что… видел призрак старой баронессы! – выкладывая главную новость, Гринер самодовольно улыбнулся. – И вы не поверите, но он описал ее…

– Наша знакомая с мельницы? – усмехнулась Тео. – Нетрудно догадаться…

– А в подвале я оказался…

– Итак, подведем итоги, – не слушая его, сказала Тео, устраиваясь на кровати поудобнее. – Барон изменял этой, как ее звали… Клеменсии, и она то ли покончила с собой, то ли просто сгорела. Вернее, не просто, раз она уже восемь лет шляется тут как призрак… Все последующие жены барона умирали от непонятных болезней, и, скажу я тебе, нынешняя тоже выглядит неважно. Так, будто ее точит какой-то червь… что-то высасывает ее жизненные силы.

– Вы думаете, что первая жена барона ее… убивает?

– Вопреки распространенному мнению, призраки не способны нанести прямой физический вред людям. Но они могут обмануть, завести в тумане к пропасти или в болото, подточить доверие или внушить уныние либо даже желание покончить с собой… но извести напрямую… нет.

– А если магически?

– Магией призраки тоже не владеют. А это значит, что Клеменсия нашла способ сделать что-то с Мелиссой… опосредованно. Хм… – Тео прикусила губу в задумчивости. – Нам надо проследить за Мелиссой сегодня ночью.

– Почему ночью?

– Днем она на виду. Или же у себя в комнате, но попасть к ней обычным путем мы не сможем. Так что дождемся темноты, а там уж либо проберемся в покои покойной – каков каламбур, – баронессы, либо, если Мелисса покинет их, проследим, куда она пойдет. И нам надо постараться все узнать сегодня же, потому что завтра – в крайнем случае послезавтра, – по моим расчетам, к замку приковыляет оставшаяся часть мертвецов.

– Я понял… а в подвале я оказался потому что конюх не заметил, что я туда зашел, и закрыл крючок…

– Неважно. Ложись спать, до полуночи четыре часа.

Тео вытащила одну из подушек из-под головы и кинула Гринеру. Он, обняв ее, ушел в угол, где стояла низенькая кровать для него, явно лучшие свои годы проведшая в кладовой.

Снилась ему Агнесс в весьма неприличных видах.

Тео проснулась оттого, что в нос, казалось бы, набили мокрую горячую овечью шерсть. К вечеру подул холодный ветер, а открытое настежь окно здоровью не способствует.

«Стоило становиться магом, иметь защиту почти ото всех природных ядов, снотворных и невероятную стойкость к алкоголю – чтобы тебя мог настигнуть самый обычный насморк», – с грустью подумала она. Потом посмотрела на Гринера, сопящего под двумя одеялами с расслабленно-счастливым лицом, и прогундосила:

– Вставай… а еще говорят, что учителя не страдают за своих учеников.

Гринер с трудом разлепил веки, и, все еще витая в каких-то своих грезах, сонно пролепетал:

– Что… пора?

– Пора.

Замок, ночью стал, если это было возможно, еще тише и мрачнее, чем днем. Он словно вымер – ни намека на человеческое присутствие. Темнота и скрип ставен этажом ниже. Тео, выглянув в окно, втянула носом ночной воздух, с болотистыми оттенками, и потерла плечи.

– Я думаю, надо идти в подвал, к дверце. – Сказал Гринер, выглянув в коридор. Он прикладывал весь свой оптимизм, чтобы представить, как они весело будут пробираться темными коридорами вниз, в кухню, но получалось плохо.

– Нет, – возразила Тео. – Лучше проследить за Мелиссой напрямую. – Она, отодвинув Гринера, тоже выглянула в коридор. – Мрак… Только не ломай себе ноги, ученик. А еще лучше…

Гринер напрягся, справедливо предполагая, что сейчас последует очередное сумасшедшее предложение.

– Откуда нам знать, не вышла ли она уже сейчас? Вдруг мы ее упустили? Вот что сделаем. Я полезу вверх к ее покоям по стене, там есть виноград, и загляну в окно, там ли баронесса. А ты пойдешь по коридору.

– Страшно. – Гринер честно признался. Даже если наставница его не пожалеет и все-таки пошлет в темноту, пусть хоть знает, что он страдает.

– Побойся немного сейчас, рядом со мной, разрешаю. Но потом иди смело – ты ученик мага, Гринни. Оставь страх тут, в этой комнате. Вернешься – подберешь… Если вдруг соскучишься по нему. – Тео улыбнулась, когда он посмотрел на нее, чтобы понять, шутит она или нет. – Дойдешь до угла, за которым ее комнаты – остановись, прислушайся. И жди – пока не выйдет она либо я, понял?

– Понял.

Тео уселась поудобнее на сухом стволе виноградной лозы толщиной с запястье мужчины, надеясь, что он выдержит ее – перевести дух и определить, где она находится. Поначалу задача казалась простой – выбрать направление, нырнуть в гущу винограда, облепившего стену башни, и ползти. Но пять минут спустя она поняла, что понятия не имеет, где находится. Приходилось то и дело менять направление, выбирая узловатые стволы покрепче. На каком она этаже? В какой стороне окно баронессы? Тео осторожно расстегнула пояс. «Если закрепиться, можно высунуть голову из виноградных ветвей… а если упаду, то стяну за собой всю эту поросль с башни, как шкурку со зверя…»

Можно было, конечно, взлететь, но она не хотела привлекать внимания сил, царящих тут. Призраки магией не пользуются, но чуют за много миль…

Продравшись сквозь листву и мелкие ветки, она огляделась. Почти не промазала. Вот оно, окошечко, если Гринер, конечно, ничего не попутал.

Магичка могла бы почувствовать что-то неладное, да она и почувствовала, только слишком поздно. Сухо хрустнуло, и ее дернуло вниз, потом вбок.

– Демон! – шёпотом ругнулась она.

Гринер, послушно отбоявшийся еще в комнате, достиг четвертого этажа довольно быстро. Он просто представил, что его вызвали вынести очередной ночной горшок. Выдуманный долг сделал свое дело – юноша миновал два коридора, взбежал по лестнице, свернул за угол раз, другой, и остановился, вперившись взглядом в дверь комнаты баронессы. Здесь горел всего один факел – но и это было подарком. Понять, там ли леди Мелисса, было нельзя, и он просто стал ждать.

Минуты тянулись, как… словом, как минуты ожидания. Наконец послышался скрип засова (Гринер отметил странность – баронесса запирается изнутри в собственном замке?) и в щели затрепетал огонек свечи. Мелисса… В длиннополой ночной рубашке, накинутой поверх плеч шали, похожая на привидение. Юноша внутренне собрался, стараясь дышать неслышно, вжался в стену. Теперь он был готов отблагодарить скупого хозяина замка, за то, что коридор так плохо освещен. Мелисса прикрыла дверь и прошла мимо, медленно, лишь пахнуло воском от свечи. Глаза у нее были словно бы затуманены.