Черная кровь

— Куда она ушла? — повторила свой немой вопрос вслух Сильванна.

— Я не знаю, — Киприан пожал плечами. — Наверное, туда, где всегда было ее место.

— О чем ты?

— Ты разве не видела? — Киприан вздохнул. — Она же давно хотела сбежать отсюда. И ведь почти сбежала, подговорив Ньерина, но у них ничего не вышло. Она никогда не считала нас своей родней и смотрела так — свысока, будто мы все были ей что-то обязаны.

— Я ничего такого не замечала, — Сильви покачала головой.

— Все тайное рано или поздно становится явным, — расплывчато заметил ее брат. — Мы больше её не увидим. Это даже хорошо: своим уходом она предотвратила многое.

— И свою свадьбу… — задумчиво произнесла Сильванна.

— И её. Представляешь, как она крупно нас подставила? Отец вновь ведет переговоры с Ардианом, но пока ни один из них не привел к успеху. Она всегда была такой: думала лишь о себе. Нет, действительно, Сильви: если бы она осталась здесь, кто знает, что она ещё натворила бы?

Энринна… Но ведь Сильви всегда казалось, что они не держат друг от друга никаких тайн! И отношения между ними всегда были теплыми…

— Ты мне не врешь? — вдруг спросила Сильванна довольно резко. Верить в слова брата она не могла. Не хотела. Но Энринна…

Ее ведь действительно здесь нет.

— Зачем мне тебе врать? — вопросом ответил Киприан.

Сильви опустила взгляд на руки, в которых она держала плащ. Он уже не понадобиться ей, наверное…

— Я пойду, — тихо произнесла она.

— Иди. Я понимаю, как тебе плохо сейчас. После стольких лет узнать о предательстве близкого человека…

Сильванна развернулась в противоположную от Киприана сторону и, поддаваясь чьему-то невидимому влиянию, накинула на голову и плечи плащ. Потом, ни мгновения не думая, она подошла к входной двери, резко распахнула ее, сбежала по скользким ступенькам и вышла прямо под дождь.

Капли стекали по голове, лицу, телу. Ноги тут же промокли насквозь. Но Сильви стояла и смотрела на лес, скрываемый пеленой дождя и оттого почти не различимый.

Сильные виры, в которых течет княжеская кровь, не плачут.

Но она и не плакала.

Во всем был виноват дождь. И немного — Энри.

***

Ринея оказалась поистине красивым городом: дома с черепичными крышами, широкие мостовые, фонари на длинных тонких ножках, при помощи магии зажигающиеся в тот момент, когда под ним кто-то находится… Город казался кукольным, слишком ярким, и Энринна, которая несмело рассматривала его из окна кареты, не могла поверить, что он — настоящий.

Ринея слишком отличалась от того, что наблюдала Энри всю свою жизнь.

Хотя бы потому, что здесь, в отличие от Вампирьего княжества, жили цвета.

Крыши были оранжевыми, красными и коричневыми, стены домов — светлыми, а некоторые — кирпичными, а рамы окон — белоснежными, как первый снег, на который улицы Ринеи даже не намекали. А ещё свет от фонарей казался таким живым… И теплым.

Наверное, не зря Ньерин хотел сбежать сюда: а ведь они именно сюда и направлялись, как поняла Энри в дороге.

Путь выдался долгим, поэтому на размышления времени оказалось предостаточно.

Как там Ньер? И что думает по поводу ее отъезда Сильви? Наверняка злится. Она ведь так и не простила Энринне ту выходку. Это и понятно, ведь Сильванна — настоящая княжеская дочь… А Владыка?.. Его-то разрешения уж точно никто нее спрашивал, а он очень это не любит. Тоже наверняка разгневался. А господин маг, который должен был стать ее женихом?.. Лежит там, раненый? Впрочем, вроде бы, он должен был выжить…

И уж не из Ринеи ли он, господин маг, прибыл?..

И что теперь стало с вампирами?

Киприан говорил, что сможет все исправить. Интересно, а сам он там как? Радуется, что та, которой не должно было быть, наконец-то не стало?

Энринна непрерывно думала обо всем этом до самого вечера, пока они с кучером проезжали мимо желтеющих лесов, полей, лугов. Но как только карета оказалась в городе, все посторонние мысли отошли на задний план.

Наверное, путешествия спасают. А как иначе? Энри находилось в городе всего-то не больше пары пустяковых грио, а уже успела в него влюбиться.

И её сейчас совершенно не мучило то, что особы княжеских кровей себя так не ведут.

По городу ходили маги, и Энринна с удивлением отметила, что они почти ничем не отличаются вампиров, только кожа их чуть насыщеннее, а цвет волос — ярче. Но, может, это из-за того, что они впитали в себя окружающие краски?

Или потому, что, несмотря на позднюю осень, в городе светит яркое солнце…

Карета резко затормозила, и Энринна, оторвавшись от своих мыслей, посмотрела в окно. Кучер притормозил в самом оживленном месте, что она только видела в своей жизни — множество магов сновали туда-сюда. Такое скопище народу Энринна наблюдала только на казнях. Не успела Энри ничего уточнить, как дверь кареты открылась, и внутрь заглянул ее сопровождающий.

— Я доставил вас в центр Ринеи.

Энринна посмотрела ему в глаза и спросила:

— Вы предлагаете мне покинуть карету?

— Именно это я вам и предлагаю, племянница Владыки.

Энринна мысленно хмыкнула — какая уж она теперь племянница Владыки? — и взялась за протянутую кучером руку, чтобы вылезти из кареты.

Несмотря на дорогу, длящуюся больше трех унгрио**, чувствовала она себя вполне бодро.

И была готова на подвиги, угу.

— Удачи, княгиня, — попрощался кучер, прежде чем вернуться к карете. Лицо его несколько смягчилось, и теперь на нем проскальзывало сожаление, а не злость.

— Княгиня? — переспросила Энринна. Раньше ее никогда так не называли.

— Ещё какая, — кучер кивнул, а потом запрыгнул на козлы.

Отметив, что карета возвращается туда, откуда только что приехала, Энри перестала обращать на неё внимание. Ей и без кареты, которая навсегда отрезала дорогу назад, к дому, было, на что посмотреть. На магов, например, таких суетливых и вечно куда-то спешащих. И подумать… много о чем подумать. Как будто она не провела за размышлениями всю дорогу.

Энринна думала о том, например, почему они, маги, не обращают на Энри никакого внимания.