Черная луна

– О!
– Восхитился внимательно выслушавший ее длинную отповедь граф.
– Какая удача. Моя карета в вашем распоряжении, эдле, и позвольте мне перейти на горанд, его я знаю много лучше.

– Спасибо! Ваше предложение с благодарностью принимается, - ответила Герда, переходя на знакомый собеседнику язык.

– Позвольте предложить вам руку, мадемуазель?

– А кстати, с чего вы взяли, что я барышня, а не вдова или не убеленная сединами матрона?
– спросила Герда и, опершись на руку молодого человека, поднялась в карету.

– Интуиция, - коротко ответил граф, последовав за ней.

– Итак, - сказал он через мгновение, - судя по вашему безупречному эрну, вы в Эриноре не в первый раз?

– Вы проницательны, поручик, - улыбнулась Герда.

– Вам удалось догадаться об этом с первого раза.

– Вы смеетесь надо мной?

– Есть возражения?

– Похоже, что нет.

– Ну, и славно!
– завершила обмен репликами Герда, однако новый знакомый и не думал замолкать:

– Надеюсь, вы не обидитесь на меня, если я скажу, что вы очень необычная девушка.

– В чем же заключается моя необычность?
– раз уж начала, приходилось продолжать.

– Вы раскованы, уверены в себе, ведете разговор на равных и к тому же невероятно отважны.

– Это эвфемизм?
– усмехнулась в ответ Герда.
– Это вы, граф, меня так в дурости упрекнули?

– Ни в коем случае! С чего вы взяли?

– Села в карету к незнакомому мужчине...

– Вот я и говорю, что вы решительная и смелая девушка.

– Почем вам знать, сударь, а что, если так и есть, и у меня в складках платья спрятан стилет?

– У вас есть стилет?

– Отчего бы не быть? Я путешествую одна... А что касается моей раскованности... Что если я путана? Ведь может такое случиться?

– Нет!
– твердо возразил ей собеседник.
– Не может. Вы уж извините, эдле, но, чтобы купить такую девушку, как вы, не хватит ни одного из известных мне состояний. А я их, уж поверьте, знаю немало. И размеры этих состояний иногда достигают невероятных величин.

– Это комплимент?

– Ну, разумеется, комплимент!

– Хорошо, я подумаю, - усмехнулась Герда, мысли которой неожиданно повернули куда-то не туда.

"А что, если и в самом деле?
– подумала она лениво.
– Сколько может стоить моя девственность?"

– О чем, простите?
– граф ее не понял, но Герда была готова все объяснить ему "своими словами".

– Подумаю о том, сколько может стоить моя любовь...

***

Как легко, оказывается, вскружить голову галантному кавалеру.

"Даже странно, - думала Герда, пока карета везла их с Иваном на замковый холм, - он ведь меня даже толком не рассмотрел. Просто не мог. Тогда, что он увидел? Кого?"

Она знала ответ. Он мог увидеть высокую женщину в темно-синем плаще и в капюшоне, накинутом на голову так, что даже лица не рассмотреть. Подол платья, на три ладони выступающий из-под плаща, да высокие каблуки, время от времени мелькающие из-под подола при ходьбе. И, тем не менее, вот она, Герда, едет в графской карете на бал к королю. Без приглашения и без ведома грозного отца, ненавистной мачехи и безразличных сестер. Свободная и счастливая. Не ограниченная ничем: ни правилами, ни запретами, ни совестью. У тени нет и не может быть совести, а Герда всего лишь бесплотная тень. На привидение не распространяются запреты, но кто она, если не "развоплощенный дух"? Она есть, потому что скоро появится на балу у короля, где ее сможет увидеть любой человек, но в то же время ее нет, потому что в природе не существует женщины, которая сейчас направляется на бал.

– Вы давно из Горанда?

– Нет. Приехала только сегодня, - улыбнулась Герда, откидывая капюшон на спину.
– Видите, даже карету арендовать не успела.

– Но приглашение на бал получить успели.

– С чего вы взяли?
– Ее удивление было искренним.
– У меня нет приглашения во дворец. Я еду туда только, чтобы погулять в парке, посмотреть на гостей короля и послушать хорошую музыку.

– Тогда, я приглашаю вас пойти во дворец со мной, - предложил граф.
– У меня есть приглашение.

– Серьезно?
– заученным движением подняла Герда бровь.
– Я вас этим не стесню?

– С чего бы?
– улыбнулся молодой человек, почти дословно повторив ее собственную реплику.
– У меня нет пары, а приглашение выписано, как водится, на два лица.

– Даже не знаю...
– задумалась Герда.

– Соглашайтесь!
– попросил граф.
– Говорят, там будет весело. Я познакомлю вас с земляками. Но обещайте, что первый танец мой!

– Я могу пообещать вам, что угодно, - рассмеялась Герда, - но танцую я скверно.

– Не верю!

– Скоро сможете убедиться сами.

– Значит, вы согласны составить мне пару?

– Согласна, но на продолжение не рассчитывайте! Я скромная девушка и не разделяю разнузданных нравов современной молодежи.

Откуда взялась эта фраза? Бог весть...

– Но ухаживать-то за вами можно?
– не унимался московит.

– В рамках приличия, - согласилась Герда.

– Разумеется.

– Тогда ухаживайте, я не возражаю.

На самом деле, Герду несколько удивляло настроение графа Ивана. Она не считала себя по-настоящему красивой. Во всяком случае, она твердо знала, что уступает в этом смысле не только своим сводным сестрам, но даже их матери, и уж точно не может ровняться со своей матерью, чью девичью фамилию она с такой легкостью присвоила себе в этот вечер. Тогда с чего вдруг такое воодушевление?

"Впрочем, - решила она, - о вкусах не спорят. Может быть, он эстет или извращенец, о которых писал Ибн Сина, и ему нравятся как раз такие девушки, как я?"

Между тем, карета миновала запруженную народом Королевскую милю, взобралась мимо любопытствующих горожан на Замковую гору - скалистый холм, на котором находилась резиденция эринорских королей, - и через распахнутые ворота во внешней стене въехала на Гвардейский плац. Налево и направо от этой просторной и ярко освещенной сейчас фонарями и факелами площади открывался вид на аллеи королевского парка, где среди декоративно подстриженных деревьев, кустов роз и цветочных клумб неспешно прогуливалась чистая публика, не удостоившаяся, однако, приглашения на бал в самом замке. Карета миновала мощеный гранитными плитами плац и проехала через ворота во внутренней стене. Здесь уже графу пришлось предъявить гвардейцам свиток королевского приглашения, но задержка длилась недолго, и вскоре Герда покинула карету и, опираясь на галантно предложенную руку своего нежданного кавалера, проследовала в Новый дворец.

Слуга принял у нее плащ, и Герда впервые взглянула на себя в ростовое зеркало. Платье матери, которое она надела сегодня, было поистине роскошно и предназначалось как раз для событий, подобных балу в королевском дворце. Фрепон - нижнее платье - из узорчатого, расшитого золотой нитью дамаскета светло-синего цвета, и полупрозрачный, кобальтовой синевы и тоже расшитый золотом шелковый модест, оставляющий открытой переднюю часть нижнего платья с квадратным консервативным декольте и каскадом шелковых бантов, спускавшихся по лифу до самого подола. Такое платье не требовало дополнительных украшений, но одно у Герды все-таки было. На шее у нее был повязан узорчатый темно-синий в тон верхнему платью бант, скрепленный старинной темного золота брошью, украшенной довольно крупным сапфиром. Такие же сапфиры, только меньшего размера свисали сейчас с мочек ее ушей на тоненьких золотых цепочках. В этом наряде Герда действительно выглядела кем-то другим. Другим человеком, незнакомой женщиной, но основное воздействие достигалось не платьем и не высокими каблуками туфель.