Черная река

Селение Аэнгисов гудело, как улей Нкири, и пахло мёдом, и бронзовые ящеры грелись на солнце, взобравшись на крыши хижин. Полноводный Геланг плескался у берега, и серебристая вода звала окунуться, но Кесса, бросив в волны щепочку, увидела, как та с шипением растворяется, и от реки с тех пор держалась подальше. Что-то странное там всё-таки водилось – сети Аэнгисов не пустыми приходили из ядовитых вод. Одну из пойманных и высушенных рыб Речник Фрисс обнюхивал и крутил в руках, поддевая ногтем чешуйки и жёсткие плавники.

– Покажу Силитнэну, - усмехнулся он, поймав взгляд Кессы. – Хоть он и чародей, но такое навряд ли встречал. Эта рыба плавает в щёлочи – там, где от меня костей не осталось бы! А эта вещь – тебе. Может, пригодится…

На его ладони лежал желтовато-белый нож – округлый, без острой кромки, острый, как игла, толщиной с большой палец и длиной в пол-локтя.

– Жало Нкири, добыча одного ящера, - Фрисс кивнул на посёлок. – Говорят, в нём ещё осталось немного яда. На виду не носи – впереди ещё много пчёл, ни к чему их злить.

– Нкири говорят, что Нкири-Коа украли у них столицу, - поёжилась Кесса. – Это к войне, да?

– Кто их поймёт, - пожал плечами Речник. – Не люблю чужих войн…

Сочные ядовитые травы хрустели под лапами Двухвостки, сладкий медвяный аромат наполнял воздух, - белеска цвела, и к ней, не боясь отравы, слеталась туча мошкары, а следом неспешно плыли, распустив щупальца, стаи канзис. Нкири не строили дорог, и стада не приминали траву, но высоко она не поднималась – едкие туманы прижимали её к земле. Воздух едва заметно горчил, и Кесса, едва спустившись с панциря Флоны после переправы, едва не задохнулась от кашля.

– Ветер тут злой, - пробормотала она, судорожно сглатывая. В груди жгло.

– Вайнег бы меня побрал, - прошептал Речник, глядя ей в глаза. – Что ты там плела про защитные печати?!

Содрав с себя сарматскую броню, он бросил её на панцирь Двухвостки и протянул Кессе шлем.

– Надевай эту штуку – и пока я не скажу, не вздумай снимать!

Застегнув на себе синий складчатый мешок, Кесса попыталась встать на ноги – и едва не упала. Она барахталась внутри скафандра, пытаясь найти ступнями чулки, а пальцами – перчатки, но только шмякнулась в цветущие заросли, соскользнув по мокрому панцирю Двухвостки.

– Вот так лучше, - Фрисс поднял её из кустов и плотнее нахлобучил шлем на голову. Кесса выглянула наружу сквозь прозрачный щиток, и ей захотелось протереть глаза. Всё виделось ясно, но как-то странно. Трава будто усохла, поникла, зато чётко были видны все вязкие болотца и редкие уступы твёрдой почвы – там, где недалеко от поверхности лежали камни. Флона, нюхая и осторожно пробуя лапой землю, шла в точности по этим незримым кочкам, и Кесса удивлённо мигнула. «Это магия сарматов? Они – те, кто знает, что и как устроено…» - она уважительно погладила скафандр и медленно взобралась на самое высокое место панциря, путаясь в рукавах и штанинах. «А вот Речнику Фриссу он впору…»

– В этой броне ты ходил по Старому Городу, да? И тут, по равнинам Хесса, мимо огненных озёр и ядовитых рек? – спросила Кесса, подворачивая рукава и устраиваясь поудобнее. – Наверное, тебя принимали за сармата! Тут знают, кто они такие…

– Эта штука очищает воздух, - Речник провёл рукой по шву на скафандре, закрывая его полосой синего скирлина. – Она пригодилась мне на озёрах. А сарматов там знают, это верно. И не слишком-то любят.

– Расскажи! – попросила Кесса.

На заливных лугах меж Хротомисом и Гелангом не паслись звери, не проезжали повозки, даже птицы стремились пролететь над ними как можно выше и быстрее. Но всё же пройти было можно – и одинокий Аэнгис с посохом брёл по равнине, прокладывая путь через сочные заросли. Кесса удивлённо мигнула, завидев его, а Флона приостановилась – и он, увидев огромного бронированного ящера, застыл, как вкопанный, и замотал головой, отгоняя наваждение.

– Силы и славы! Мы вовсе не призраки, - заверила Кесса, показывая пустые ладони. Рукав скафандра снова сполз, и перчатка безвольно шлёпнулась на панцирь.

– Мы едем из ваших краёв, из-под Гелиса, - сказал Фрисс, отмахиваясь от летучей медузы. – Трудно пробираться по бездорожью! Может, тебе по пути с нами?

– Фссс… - хеск задумчиво пошевелил языком в приоткрытой пасти. – Нет, я как раз возвращаюсь туда, откуда вы едете. Ну и огромная у вас зверюга… Что она ест?

– Из растущего здесь – ничего, - вздохнул Речник. – Ты, должно быть, был в столице? Что там, в Вальгете?

– Паршшшиво там, - Аэнгис, досадливо зашипев, махнул рукой. – Одно название, что столица, а стоит владыке отлучиться…

– Что произошло-то? – перебил его помрачневший Фрисс.

– Война! – Аэнгис подался назад, медленно отступая к кустам. – Не заходи в Вальгет, обойди его стороной – зачем тебе это надо?!

Он пригнулся и прыгнул в сторону, на дно глубокой ямины, оттуда послышался шелест, зачавкала грязь, и бронзовая чешуя хеска в последний раз блеснула из кустов. Кесса мигнула.

– Вот так дела, - покачал головой Фрисс. – Война… Кто к ним сунуться-то осмелился?! Вальгет – великий город, там жителей больше, чем всего людей в Орине…

Стебли шуршали и хрустели, но тонкий заунывный вой пробивался сквозь шум травы. Где-то кричал Войкс, созывая родичей на ужин, но никто не откликался.

Флона, выбравшись на лесистый пригорок, устало фыркнула и ткнулась носом в кривой ствол гилгека. Фрисс, натянув поводья, спрыгнул на землю и потянулся за тюками.

– Здесь заночуем. Флона проголодалась. Разбери подстилки, я пока накормлю её.

Кесса, путаясь в рукавах скафандра, застелила промежутки в шипах Двухвостки циновками и вытащила спальный кокон. Перед ней на панцире лежала еда, и странница рискнула снять шлем. Говорили, что сарматы едят, не снимая брони, но Кесса не нашла, куда совать съестное.

– Ладно, поешь так, потом наденешь шлем, - махнул рукой Фрисс и тут же прикрыл ладонью рот, борясь с кашлем. – Будь тут один Хротомис, ещё обошлось бы, но вот щёлочь Геланга…

Флона жевала долго и вдумчиво, охапка за охапкой содержимое тюка исчезало в её пасти, и вскоре травяной куль опустел. Разорвав его на куски, Фрисс положил их перед мордой ящера и сам взобрался на панцирь и сбросил доспехи. Войкс ненадолго замолчал, но тут проснулся второй падальщик, и первый снова завыл. Кесса смотрела на луны, затянутые белесой дымкой. Ей было не по себе.

– Стало быть, Кайда-Чёрная… - Фрисс, как будто задремавший, снова заворочался на жёстком панцире. – Думаешь, Чёрные Речники названы по ней?

– Они собирались где-то там, в крепости авларинов, - отозвалась Кесса, приподнимаясь на локте. – Сходились и говорили о своих делах, учились разным полезным штукам… Так же, как на Реке, во Вратах Зеркал!

– А-а, - протянул Речник, задумчиво щурясь на луны. – Недурно бы увидеть это место… Да вот только берега Чёрной Кайды – один шмат мокрого мха ростом с дерево. Целый лес серебристого и зелёного холга, и папоротники торчат из него. Корни этого мха превратят любую стену в пыль, так, что следа не останется. Если там кто-то и жил при Короле Вольферте… ах-ха-а… сейчас о них помнят только пернатые ящеры… ну, если у них довольно ума и памяти, и если их самих не придумали. Остальное пожрали холги…