Чернила для мыслей, ром для души или "Дневник писателя"

Дальше был еще целый ворох не очень захватывающих вопросов. Под конец, я действительно пожалел о своем решении все же дать ей согласие на интервью.

– Надеюсь, мы наконец закончили?
– Устало спросил я.

– Да, этого будет достаточно. Немного красок на редактуре и это будет взрыв.
– Уверенно сказала она.

– Каких еще красок?
– Подозрительно спросил я.

– Правильный заголовок, немного украсить твои ответы и все вокруг будут ждать, пока их любимец, вырвавшийся из грязи в князи - снова будет трясти кулаком у носа зажравшихся олигархов и депутатов.
– Рассмеялась она.

– Поэтому я никогда и не давал интервью.

– Раздраженно ответил я.

– Расслабься ты. Я еще из тебя героя сделаю. Что твоей сегодняшней репутации, между прочем, не помешает.
– Вздернув нос, ответила Настя.

– Я об этом не просил.
– Покачав головой, произнес я.

Настя поднялась, подошла сзади и наклонилось к самому уху, приобняв меня.

– Уверен, что не хочешь поехать ко мне?
– Томно спросила она.

– Присядь, пожалуйста, у меня еще есть к тебе просьба.
– Уверенно сняв её руку со своего плеча, сказал я.

– О, как интересно. Не станешь же ты просить скрывать что-то из твоих ответов?
– Заискивающе спросила журналистка.

– Нет, делай с ними что захочешь. Мне нужно, чтобы ты аккуратно провела расследование и разузнала про одного человека. Это пригодиться мне в ближайшем будущем.
– Серьезно произнес я.

– Хм, кто же это?
– Спросила Настя.

Я попытался вспомнить, что же я знаю о Борисе, чтобы дать Насте хоть какую-то зацепку. Но в голову толком ничего не пришло. Поэтому все, что я смог - рассказать в подробностях всю известную информацию о нем, где он бывает и чем занимается.

– Ну и просьбы у тебя, милый. Я, конечно, попробую что-то узнать, но нужно время.
– Задумчиво ответила она.

– Держи меня в курсе и не лезь на рожон. Он опасен.
– Предупредил её я.

– Хорошо, но взамен, ты не скажешь мне нет, в следующий раз.
– Напоследок поцеловав меня в щеку, она вышла из кафе.

Посидев еще немного, я решил ехать домой, так как снова разболелась голова. Рассчитавшись, я направился к выходу из кафе. Резкая тошнота и слабость пошатнули мои движения и споткнувшись о входной порог, я упал, потеряв сознание.

24.
– У меня уже нет сил это повторять, но все же спрошу еще раз. Ты когда пробовал думать в последний раз?
– В очередной раз, уставшим голосом, спросил Антон.

– Это все опухоль. Она передавила мне потоки сознания, вот и делаю всякие глупости.
– Потыкав себя указательным пальцем в голову, сказал я.

– Я иногда чувствую себя твоей мамой, ей богу.
– Покачал головой Антон.

– Обними свою деточку, ей плохо.
– Начал я хныкать, протягивая к нему руки.

– Ремнем бы тебя лучше отхлестать.
– Зло ответил он.

– Ну маааам.
– Протянул я.

– Ладно, иди сюда, сорванец.
– Рассмеялся Антон, присев на койку и обняв меня.

Именно в этот момент вошла Аня.

– Будет вам, девочки.
– С улыбкой сказала она.

– Ааань, иди и ты, будешь обнимать меня.
– Продолжил я концерт.

Она подошла, села с другой стороны от Антона и тоже обняла.

– Обнимашки! Господи, как мило.
– Удовлетворенно сказал я.

– Так, а теперь расскажите мне, что тут происходит? Мне сказали, тебя опять скорая забрала?
– Переводя взгляд с меня на Антона, спросила она.

– Ээ...
– Начал было Антон, почесывая затылок, но я перебил его.

– Это все продуманный план. Помнишь я тебе говорил, что у меня сотрясения не обнаружили? Так вот, мы с Антоном подумали, и решили разыграть представление, чтобы все поверили, будто мне на днях стало хуже, и я лег на стационар. Тогда может эти трое сядут на больший срок.

– Уверенно жестикулируя, ответил я.

Аня недоверчиво посмотрела на моего друга. Тот, к счастью, успел понять, что к чему и закивал головой.

– Да, и еще, забыл сказать. У одного из местных врачей, друг получил ранение на фронте, не против если мы его к тебе подселим? Мест в больнице больше нет, а у тебя палата просторная.
– Спросил Антон.

– Конечно, если это необходимо. Но тогда платить я буду в два раза меньше.
– Улыбнулся я.

– Ты и так забываешь это делать, так что не умничай.
– Махнув рукой, Антон направился к выходу из палаты.

– А я тебе говорил, чтобы счета мне присылал. Человек, может, забывает!
– Рассмеялся я ему вслед.

– С тобой точно все в порядке? Почему ты мне ничего о вашем плане не сказал?
– Заботливо глядя на меня, спросила Аня.

– Прости, малыш, все как-то очень спонтанно получилось. Это ненадолго, обещаю. И если ты меня хорошо попросишь, я даже не буду ночами домогаться до раненого вояки.
– Пошутил я.

– И как мне тебя попросить?
– Спросила она, пробираясь рукой мне под одеяло.

– Неплохой способ, считай, что договорились.
– Рассмеялся я.

Но насладиться друг другом нам не дали, так как через пару минут в палату вошла медсестра. Громко ойкнув и залившись краской, она попыталась выйти из палаты. Аня так же отпрянула от меня, застеснявшись.

– Простите, я не знала, что у вас посетитель.
– Прикрывая глаза, сказала медсестра.

– Дайте нам минуту, пожалуйста.
– Попросил я.

Медсестра покинула палату. Аня же, смущенная ситуацией, засобиралась домой.

– Прости, но я побегу. Зайду к тебе вечером.
– Сказала она.

– Пока, буду ждать.
– Попрощался я, поцеловав её напоследок.

Медсестра, сделав вид, что ничего не видела, поставила передо мной целую гору каких-то препаратов, объяснив, что и когда нужно принимать. Затем приготовила еще одну койку для военного и оставила меня одного.

Что ж, у меня снова есть гора времени, чтобы поразмышлять. На днях я начал свою новую книгу. Было желание выплеснуть в неё все накопившиеся за последнее время мысли. Начиная с кошмаров жизни на окраинах города, распутной молодежью, наркотиков и заканчивая грязной политикой, отвратительной медициной, бандитами и не чистыми на руку полицейскими. Хотелось сделать настоящий слепок общества, сквозь призму восприятия окружающего мира глазами людей моего поколения.

Задумавшись об этом, я осознал, что мало чем отличаюсь от других людей в возрасте от восемнадцати до двадцати восьми лет. Мы все крайне схожи в своих настроениях. Не желание работать в скучных офисах, но пугающее трудолюбие в том, что нам искренне нравиться. Необычный, для более взрослых людей, взгляд на мир, свободный и эгоистичный. Желание выделяться и быть замеченным. Вечный поиск себя в чем-то, из чего следует постоянная смена мест обитания. Избегание работы на кого-то, кроме себя. Более критичное мышление. Большинство из нас ставят под сомнение любую информацию. Но при этом мы оттягиваем свое взросление на потом, оставаясь романтичными и мечтательными личностями. Миллениалы, поколение Y.