Чёрное пламя

— Меня поймали вскоре после отъезда из Мортвуда, — хмыкнула она, — скорее всего следили. А остальное время я сидела тут, по той же причине, что и ты.

— По какой? — не поняла я, — помню, что они брали кровь, но всё как в тумане.

Я машинально потёрла место укола в руку и потрясла головой, отгоняя неприятные воспоминания.

— Вывести таких же как мы из других людей. Но ничего не вышло и не выйдет никогда.

— Почему?

— Некромантия идёт не от тела, так же как и способности оракулов.

— Почему же тогда получилось с вампирами?

— Не совсем получилось. Они смогли повторить некоторые способности, но и те с огромным трудом, но не важно. Как они схватили тебя?

Без конца шмыгая носом и останавливаясь на полуслове, я кое-как пересказала события, приведшие к такому печальному итогу. К концу повествования я просто разрыдалась, не в силах бороться с опустошающей болью в душе. Я так слабо ощущала Маркуса, что опасалась, что скоро связь и вовсе потухнет.

— Ах, вот оно что, — озарило её, и в глазах возникло понимание, — значит, они говорили о тебе.

Я вопросительно выгнула бровь и уставилась на неё.

— Я так понимаю, что у мирнцев с Деймором была договоренность, что они убьют тебя на своей территории, чтобы магический след смерти был не в Мортвуде. А они решили поэкспериментировать с твоей кровью.

Я задумалась. Это было похоже на правду. Каким бы ещё образом люди проникли в замок? И тот вампир… он был в ужасе и сам не хотел нападать на меня. Король знал, как отреагирует Маркус, и специально внушил попытаться меня изнасиловать почти на его глазах? Как же мы так попались? А я ведь ещё и высказывала недовольство Маркусу… вдруг я больше никогда его не увижу?

В глазах снова защипало, и я смахнула слезу, но следом покатилась другая, я опять шмыгнула носом. В груди всё сжалось, и я просто опустилась на корточки и закрыла лицо окровавленными руками. Сил идти не осталось, я уже просто не могла.

— О Боги, возьми себя в руки и шевели активнее ногами, — раздражённо прошипела Син, — истериками ты ничего не решишь. А впрочем, мне плевать. Сиди рыдай, а я пошла.

Испугавшись остаться в лесу одна, я встала и, размазывая по лицу слёзы, побрела за некроманткой. Надоедливая мошкара так и роилась надо мной, ухудшая и без того убитое настроение.

— Ты хотя бы знаешь, куда мы идём? — прервала я затянувшееся молчание.

— Нам нужно добраться до ручья и выйти по течению в какую-либо деревню, — пояснила Син, — тебе как минимум нужно переодеться.

— А потом?

— А потом каждый своей дорогой.

— Что? — возмутилась я, — я спасла тебе жизнь! Без меня ты так и сидела бы в той камере!

— Правда? — взглянула она на меня с усмешкой на лице, — когда я очнулась, ты лежала лицом в пол.

Во мне начала вскипать злость. Хотелось раз и навсегда стереть усмешку с её лица. Я оскалилась и тихонько зарычала. Син скрестила руки на груди и насмешливо посмотрела мне в глаза.

— Как легко тебя разозлить, хочешь попробовать что-то мне сделать? Ну, нападай, — развела она руками, а вокруг неё заискрились чёрные всполохи, — нет? Тогда спрячь клыки и не угрожай мне, силёнок не хватит справиться.

Вдох, выдох, спокойно. Мне она действительно нужна, я даже из леса одна не выйду, не говоря уже о том, что не могу себя защитить. От глупой попытки на неё напасть я рискую не только своей жизнью, но и Маркуса. Да и тот вампир из видения не просто так хотел, чтобы я вытащила её, значит, она нужна. Однако и я ей нужна.

— А что ты будешь делать одна? — процедила я, все ещё скалясь, — в Ларминии тебя ищут, в Мирне тоже, и, как мы видим, вполне успешно. Вампиры мечтают убить тебя, ведь ты личный враг каждого из них. Остальные, сдаётся мне, также с радостью упрячут тебя в темницу для опытов. Если мы с Маркусом умрём, где ты будешь прятаться? Ты одна, и у тебя никого нет.

С лица некромантки сползла ехидная улыбка, сменившись злостью. Она смотрела на меня, стиснув зубы, но молчала.

— В твоих словах есть смысл, — наконец отозвалась она, — ладно, до Ларминии я дойду с тобой, а далее решу. Но не думай, что я кинусь тебе помогать в дальнейшем.

Помимо усталости и ужасной дороги окончательно довела до исступления и назойливая мошкара с комарами. Постоянно отмахиваясь и спотыкаясь, я уже миллион раз пожалела, что мы не пошли по дороге. Никак не прибавляло сил и то, что мы шли просто наобум. А вот Син, казалось, было вообще всё равно. Что-то напевая себе под нос, она спокойно пробиралась через бурелом, а мошка и вовсе к ней не подлетала.

В лесу довольно рано начало темнеть. Мы шли целый день с самого рассвета, и редкие остановки для отдыха никак не восполняли силы. Пробравшись сквозь очередной бурелом и ободрав в который раз руки и ноги, я окончательно выбилась из сил, облокотилась на ближайшее дерево и посильнее закуталась в отрезанный подол платья.

— Я устала и никуда больше не пойду, — твёрдо сказала я, — я просто не могу. Можешь меня тут бросить, но я и шага не ступлю, если не посплю.

Син потёрла переносицу и ругнулась одними губами, но в итоге недовольно бросила мне «ладно», оторвала ветку и принялась расчерчивать круги и какие-то символы на земле. Отбросив палку в сторону, она подняла руки, и круги с символами загорелись ядовитым пурпуром.

Сил вставать не было вообще, но нужно было развести костёр, иначе я просто замерзла бы ночью насмерть. Кое-как поднявшись и застонав от ломоты в теле, я принялась собирать с земли сухие веточки, а потом сложила их в кучку и насыпала сверху сухой листвы, но пламя никак не принималось, лишь испуская сизый дымок. Зажечь костёр получилось раза с пятого, что несомненно порадовало, раньше у меня мог уйти и час. Собрав ещё веток для растопки, я сложила их рядом в кучку и уселась обратно к дереву, наблюдая за яркими языками пламени. Сильно теплее не стало, и я закуталась в ткань и прижала к себе замерзающие ноги.

Мерзкое жужжание вокруг порядком достало, да и холоднее становилось с каждым часом всё сильнее, а на траве проступила роса. Докинув побольше деревяшек в костёр, я заворожённо уставилась на мерцающий огонёк. Единственный раз, когда я разжигала костёр, был в Изумрудных болотах, и была я там с любимым. Воспоминания последнего вечера на том проклятущем балу снова нахлынули, и я шмыгнула носом.

— Только не начинай опять, — недовольно протянула Син.

Я зло посмотрела на неё.

— Ты такая бесчувственная или притворяешься?

— Какой смысл в твоих рыданиях? — фыркнула она, — ты вернёшь время назад? Или слёзы, размазанные по лицу, как-то вдруг решат твои проблемы?

— Иди к Хорту, — бросила я ей и отвернулась.

— Я там уже была, — съехидничала она, — а ты, вместо того, чтобы наматывать сопли на кулак, лучше бы подумала, что ты можешь со всем этим сделать.

Я помотала головой и уткнулась подбородком в сложенные на коленях руки. Некромантка внезапно рассмеялась.

— Надо же, ты стольких убила в этом подземелье в попытке сбежать. Я-то думала, что ты наконец повзрослела и готова сражаться ради своего будущего, а ты всё такая же рыдающая тряпка. Зачем ты выбралась? Сидела бы там до конца своих дней и лила слёзы о несбыточных мечтах.