Черное. Белое

Я слушала его, впервые понимая, что хоть в чем-то я не одинока. Он даже превзошел меня в том плане, как умело отделил чувства от разума.

Мороженое давно растаяло, а я все мешала его ложкой, всего лишь раз попробовав, какое оно на вкус. Незаметно для себя я опустошила весь бокал.

Алкоголь на меня действовал, и я чувствовала это. Мои страхи не оправдались – вместо возврата к прошлому я начала думать о будущем, впервые среди кромешной тьмы увидев какой-то просвет. Я меняла свои взгляды, еще больше ужесточая их. Исчезали последние остатки жалости, превращаясь в холодную расчетливость.

Заметив, как действует вино, я не стала сопротивляться, когда Роман налил мне второй бокал.

После того, как я многое узнала о его жизни, – за исключением личной, он начал задавать вопросы мне. Как я учусь, работала ли когда-нибудь и чем планирую заниматься в будущем.

Роман был способен понять и разделить мои взгляды на жизнь, которые любой другой назвал бы грязными и бессердечными.

Он слушал меня и вникал в суть моего рассказа. Я не говорила о том, что привело меня к таким убеждениям, а он не спрашивал.

Я догадывалась, что на самом деле Роману не нужна была эта беседа. Что все, интересовавшее его, заключалось не в моих словах, а под моей одеждой. Это была своего рода услуга, которую он оказывал мне – возможность выговориться. И я использовала ее.

Когда бутылка вина закончилась, я поняла, что пьяна.

Но опьянение принесло с собой легкость в мыслях и действиях.

Мне нравится причинять другим боль.

Ну, и что тут такого?

Я хочу поцеловать мужчину, который хочет использовать меня.

Ну, и что тут такого?

Я отказалась от принципов совести и морали.

Ну, и что тут такого?!

Ведь это моя жизнь. И мне выбирать, как именно я проживу ее.

Я вдруг четко поняла, что не вижу перед собой никаких препятствий. Не боюсь осуждений и непонимания окружающих – я плевать хотела на все, что могут сказать про меня другие.

Если я хочу поцеловать Романа, почему бы мне не сделать этого? Какие убеждения могут заставить меня изменить свое мнение?

Ведь я еще могу испытывать свои радости.

Осторожно, аккуратно отделив сердце и душу от тела и разума, я не буду ничем рисковать.

Больно будет лишь сердцу, но я давно не замечаю его боли.

– Заказать еще вина? – предложил Роман.

– Да, закажи. Очень вкусное.

– Съешь что-нибудь?

Я покачала головой.

– Как долго ты не пила?

– Очень долго.

– Не боишься потерять здравомыслие?

– Мне кажется, что сейчас мои мысли текут в правильном направлении.

Он ухмыльнулся и, внимательно разглядывая меня, вынул из кармана портсигар. Вытащил одну сигару, покрутил ее в руках, понюхал и протянул мне.

– Куришь?

Я несколько секунд смотрела на протянутую мне сигару, после чего ответила:

– Курю.

Когда я сделала небольшой вдох, приступ кашля одолел меня даже несмотря на то, что я затянулась лишь слегка. Я кашлянула раза четыре, после чего сделала большой глоток вина и затянулась еще раз.

На несколько секунд закружилась голова, и мне стало плохо. Не понимая, то ли меня тошнит, то ли я теряю равновесие, я откинула голову назад.

– И как давно ты куришь? – спросил Роман, возвращая меня к реальности.

Не обращая внимания на его вопрос, я сделала еще одну затяжку. Переборов приступ кашля, на этот раз я запила водой.

– Ты можешь сегодня желания загадывать, – смеялся Роман. – В первый раз пьешь, в первый раз куришь… Что еще сегодня ты сделаешь в первый раз? – Он склонился ко мне, остановив свой взгляд на моей груди.

– На сегодня с меня хватит двух желаний, – отрезала я.

Когда кашель прошел, я начала получать удовольствие от сигары. Если бы кто-нибудь в прошлой жизни сказал мне, что я буду сидеть в компании взрослого женатого мужчины, курить сигару и пить вино, думая о том, что он наверняка хорошо целуется, я бы никогда не поверила.

Но в новой жизни возможно было все.

Несмотря на то, что к концу вечера я выпила бутылку вина и скурила несколько сигар, я не чувствовала себя плохо. Роман тоже удивился, что я была в нормальном состоянии. По его словам, в его план входило напоить меня до такой степени, чтобы я забыла о том, что такое сопротивление.

А мне было хорошо. Мне было бесконечно хорошо. Я уже давно не чувствовала себя такой свободной! Раз спиртное дарует мне такие потрясающие ощущения, я решила, что буду пить; а если понадобится, то и каждый день. И больше никогда не стану ограничивать себя в своих желаниях. Жизнь лишила меня счастья, но она не лишит меня этих мелких удовольствий.

Прекрасно чувствуя себя после проведенного вечера, я решила, что хочу увидеть Романа еще раз. Я бы подразнила его, не позволив ему поцеловать себя, но с ним это не пройдет. Если он хоть что-то не получит от меня сегодня, то больше никогда не позвонит. Таким образом, я буду вынуждена сделать то, что и так совпадает с моими желаниями.

Большего, чем поцелуй, он не получит. По крайней мере, сегодня.

На улице уже совсем стемнело, когда мы выехали из ресторана. Дождь не прекращался, и становилось все холоднее.

Под действием выпитого алкоголя я перестала скрывать свои взгляды – рассматривала Романа так же открыто, как и он меня, чувствуя все усиливающееся желание коснуться рукой его тела, провести ладонью по накачанным мышцам…

Сердца не было. Оно не существовало. Это были не его желания.

– Где тебя оставить? – неожиданно спросил он, впервые предоставляя мне выбор.

Я продиктовала ему адрес. Мы ехали молча – Роман вдруг сосредоточил все свое внимание на дороге, а я расслабилась и закрыла глаза.

Никакого притворства! Никакой борьбы! Да мне незачем стало притворяться – нужно лишь найти людей, рядом с которыми не придется надевать маску.

А Андрей может катиться на все четыре стороны! Хотя… нет, я еще немного придержу его возле себя.

Доехали мы быстро. Как только Роман остановил машину, я тут же ощутила его руку на своей ноге.

– В следующий раз надень юбку, – сухим тоном приказал он.

Рука медленно ползла вверх, и совершенно неожиданно меня охватило сладостное чувство, которое оказалось настолько сильным, что я еле сдержала стон.