Черное. Белое

Это был поцелуй разума, по крайней мере, для меня. Холодный, бесчувственный, а потому совершенно неправильный. Я хотела узнать, что буду чувствовать, и теперь поняла – ничего. Не могу сказать, что мне было неприятно, и я терпела, когда это закончится. Но так же и не могу сказать, что чувствовала что-то необычное. Сердце было отключено, и тело не реагировало на происходящее.

Теперь я знаю, как целуется рассудок.

Глава 51

Иногда не любить, а любимой быть лучше. Поцелуям лишь щеку свою подставлять.

Кажется, я сделала счастливым еще одного человека.

Существует такая теория, будто нельзя сделать кого-то счастливым, будучи несчастным самому. Мне эта теория теперь стала казаться полным бредом.

Не знаю, надолго ли хватит счастья Андрея. Теперь он выглядит вполне довольным жизнью, но я знаю, что это пройдет. А что с ним будет дальше? Когда он начнет осознавать, что мне его любовь не нужна, а моей ему никогда не добиться?

Но он сам совершил эту ошибку. Более того – он хотел ее совершить. Теперь только он за нее и в ответе.

И тогда, когда Андрею будет плохо, я не стану ему помогать. Он наломал дров, пусть сам и разбирается. Тем более что с его болью справиться будет гораздо легче.

Любовь приносит страдание. Страдают все; необязательно приводить в пример меня.

Лучше я буду просто позволять любить себя. Такой подход не таит в себе никаких подводных камней, обеспечивает спокойствие сердца, безопасность, уют и, к тому же, чью-то заботу.

А тот, кто предпочитает любить или не может укротить собственное сердце, обязательно поплатится за это, как когда-то и я. Но я не стану беспокоиться о таких людях.

«Прости, Андрей», – с горькой усмешкой думала я, когда целовала его, но внутри не ощущала ни капли сожаления. Я думала о том, что теперь в глазах всех без исключения я стану его девушкой, и ни у кого не повернется язык сказать, что я живу прошлым. Еще я думала о том, когда все это закончится. Когда его руки, наконец, отпустят меня, и я смогу вздохнуть свободно.

С того момента, как я впервые позволила Андрею поцеловать себя, я больше не запрещала ему повторять поцелуи. Губами он касался моих рук, целовал волосы, а я смотрела на него и видела, как он любит меня. Он бы носил меня на руках, если бы я попросила. В такие моменты, находясь рядом с Андреем, я буквально чувствовала, что моя душа отделяется от тела, что я смотрю на все со стороны, почти не участвуя в происходящем.

Сердце протестовало – оно громко кричало, точнее, пыталось кричать. Оно не хотело мириться с тем, что я творю. Душа тоже восставала против поцелуев, буквально умоляя меня прекратить. Сердце и плакало, и ныло, выражая большой, огромный протест. Оно категорически не хотело, чтобы я позволяла Андрею целовать себя.

Но я уже давно не слушаю свое сердце, а потому и сейчас не обращала внимания на то, как оно мечется, умоляя прекратить то, что ему так противно.

Разум же утверждал обратное: он говорил, что я веду себя, как нормальная девушка, и делаю то, что и должна делать в своем возрасте. Разум утверждал, что я могу прожить жизнь так, как и должна ее прожить, и единственной разницей будет лишь отсутствие чувств, что на самом деле является огромным моим преимуществом. Внешне я ничем не отличаюсь от людей, но мой внутренний мир уже давно погребен под семью печатями. Стало быть, моя жизнь будет построена по всем правилам, причем я сама буду контролировать ее течение. Разум говорил мне это, и я безоговорочно верила ему.

К тому же, все его доводы действительно воплощались в жизнь, которая текла согласно плану моего рассудка. У нас началась учеба, и я, как прилежный студент, посещала все занятия. Меня полюбили преподаватели и преобладающие большинство студентов, потому что они знали, что в любой момент могут обратиться ко мне за помощью.

В своем прошлом не очень любя академию и все, что с ней связано, в этом году я полностью отдалась учебе, как и советовал мне рассудок. Очень скоро я обошла всех студентов по успеваемости и сама заметила, как много всего знаю. Если раньше я пропускала почти половину занятий, а после в бешеном темпе сдавала экзамены, то в этом году, казалось, экзаменационная сессия обойдет меня стороной или пройдет совершенно незаметно.

Андрею не нравилось мое новое увлечение: он утверждал, что у нас остается мало времени, чтобы побыть вдвоем. Вместо вечерних прогулок с ним я теперь проводила время дома, уткнувшись в какой-нибудь учебник, и даже в выходные Андрей прилагал немало усилий, чтобы уговорить меня сходить куда-нибудь.

Просто я заметила, что учеба отвлекает и ускоряет течение времени ничуть не хуже, чем общение с Андреем. А так, как я старалась облегчить жизнь только себе, то его желания меня совсем не интересовали. И потому я пожимала плечами, мило улыбалась и обещала, что в следующий раз мы прогуляемся обязательно. Делалось это с таким видом, чтобы было понятно, что этот следующий раз откладывается на непонятный срок.

Так прошел почти месяц учебы, месяц, который я сумела прожить, ни разу не вернувшись мыслями к прошлому. Это было настоящим достижением! Сердце совершенно не хотело жить по моим правилам, но я успешно заглушила все его крики.

Я смеялась над ним, прекрасно понимая, какое оно глупое. Сердцу не терпелось страдать и заставлять страдать меня. Но оно больше не имело того значения и влияния, что имело прежде. Я с удовольствием заставляла его молчать, чтобы оно больше никогда не причинило мне боль.

Рассудок помогал мне, в любой ситуации указывая, как поступить.

Таких людей, как я, можно назвать жестокими и расчетливыми. Но ведь никто не считает меня таковой – никто не знает, какие чувства я испытываю на самом деле.

Я как-то думала о том, что смогу построить свою жизнь. Смогу найти работу, выйти замуж и родить детей. Иметь и воспитывать ребенка я не хочу, но так делают все обычные люди. Я не буду любить ни детей, ни мужа, но это не значит, что мне будет плохо. Мне будет спокойно.

В моей семье не будет проблем; по крайней мере, моих личных проблем.

Разум холодно говорил мне о том, что нужно делать. Я закончу учебу, найду работу и выйду замуж. Например, за Андрея. Его родители состоятельны, да и сам он парень смышленый, так что нам никогда не придется в чем-то нуждаться. Он меня любит, и этот факт тоже имеет свои плюсы. Конечно, совсем необязательно, чтобы муж любил меня. Пусть он лучше любит наших детей, чем избавит меня еще от некоторых проблем. К тому же, привязанность к собственным детям гораздо надежнее любви.

Впрочем, можно выйти замуж и не за Андрея. Если найдется кто-то, кто занимает хорошее положение в обществе, кто зарабатывает много денег и будет так же расчетливо искать себе жену, чтобы просто быть женатым, то этот вариант подходит мне намного больше.

Раньше я не думала о деньгах. В детстве я вообще кричала, что никогда, никогда не выйду замуж по расчету. Но ведь браки по любви не так уж и часто приносят счастье. Долгое и вечное, как рассказывается в детских сказках. Бредовых сказках!