Черные гремлины

В комнате установился жуткий запах крови. Я почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота. Швепс позеленел и вышел, за ним выбежала Дырявый Плащ, а ее пошел успокаивать Ког.

– Почему не уходишь?
– спросил Оникс.

– Я должен быть здесь, - ответил я, не отрывая глаз от Ниро.
– Я должен все видеть.

Ежи заменила часть ее органов металлическими имплантами, которые собирала на ходу из подручного металла, оплавливая его встроенным в лапу лазером и придавая нужную форму когтями и резцами.

– Какого цвета эти подземные гремлины?
– поинтересовался Оникс.

– Зеленого.

– У зеленых подземных гремлинов очень много побрякушек забытой механики. Я добавил металлической самке много нового.

– Откуда у тебя знания о забытой механике?

– Не помню.

Ежи пересадила часть органов зеленого гремлина к Ниро и сейчас занималась тем, что проворно сшивала вены и кожу. Время от времени она давала энергетический разряд между диодами, закрепленными на голове у розовой самки.

– Кто такой архитектор, Лак-Лик?
– задумчиво пробормотал Оникс.

– Не знаю.

– Вот бы узнать, какого он цвета.

Железная гремлинша перебинтовала Ниро и запустила целую серию электрических разрядов. После каждого из них розовая самка выгибалась дугой.

Неожиданно Ежи отстранилась и коротко произнесла:

– Я сделала, что могла. Гремлинша не выживет.

– Как?.. Почему?..

– Кровь пациентки заражена мертвыми частицами разрушающихся органов. Кровь зеленого не подходит для переливания.

Я протянул лапы:

– Возьми мою кровь.

Ежи без предупреждения ткнула в меня пальцем-иголкой и мгновение спустя произнесла:

– Твоя тоже не подходит.

Я склонился над Ниро. Она была неподвижна, ее глаза были сомкнуты. Она останется такой навсегда. Больше Ниро не проснется, чтобы пожаловаться на то, что я мешаю ей спать. Что могу еще для тебя сделать, маленькая владыка воли? Я приобнял ее лапами. Она была слишком холодной и безжизненной.

Я прислушался к ее умирающему телу. Ниро не дышала, а ее сердце не билось. Я постарался ощутить ее вены и артерии, в которых замерла отравленная кровь. Ниро, направь меня, и я сделаю все, что смогу.

На мгновение я увидел всю кровеносную систему Ниро в деталях. Я впился в этот образ, словно хищник в жертву, напрягая память и концентрацию. Этого образа было достаточно, чтобы овладеть абсолютным знанием о ее сосудах и крови.

Вся моя воля обернулась желанием, чтобы из организма Ниро исчезла отравляющая ее зараза. Я думал только об этом, и когда в моем сознании не осталось лишних мыслей, я открыл двери в бездну глубоко внутри себя и забрал зараженную кровь туда, где все исчезает.

– Ежи, пробуй еще раз.

– Есть, архитектор.

Между диодами проскочила искра. Ниро выгнулась дугой. Я осел на пол и закрылся лапами, чтобы не видеть, что происходит. Каждый раз, когда я пользовался этой странной силой, которую приобрел на нижних этажах Железного острова, внутри меня что-то обрывалось. Что-то исчезало и не возвращалось никогда.

Все это глупости. Такой сильный реаниматор, как Ежи, не смогла спасти Ниро. На что я рассчитывал? Мертвые гремлины не воскресают, если просто сильно захотеть. Они умирают и не возвращаются никогда.

Я понял, почему Йокта разговаривал с несуществующими друзьями. Он не мог расстаться с ними, как не получалось и у меня. Я никогда не смогу смириться с тем, что кто-то из моих друзей умер. Я тоже сойду с ума и буду разговаривать со стенами и потолками. Быть может, я уже сошел с ума, ведь больше никто не видел Бип-Бопа, кроме меня.

Кто-то дотронулся до моего уха. Я поднял голову. На меня смотрела Ниро и слабо улыбалась. У нее были большие изумрудные глаза. Не такие, как раньше. Она смотрела прямо на меня. Она что-то прошептала. Ничего не слышно. Я приблизился и навострил уши.

– Не плачь, Лак-Лик, - едва слышно сказала Ниро.
– Я тебя вижу.

– Операция завершена успешно. В базу данных внесена информация о случившейся во время операции аномалии, - произнесла Ежи.

Я спрятал морду в лапах. Меня трясло.

– Не плачь, Лак-Лик, - рядом со мной сел Оникс.
– Металлическая даже пересадила ей глаза. Как думаешь, она сможет и мне пересадить глаза, чтобы я снова видел цвета?

Кто-то приобнял меня. Левая лапа была серой, а правая - оранжевой. Это был Мышонок.

– Не плачь, Лак-Лик. Ты вовсе не призрак. Ты более настоящий, чем любой из нас.

– Не хнычь, главный. Ты самый крутой капитан, под началом которого мне доводилось плавать. Ну или ездить, - рыкнул Бурошкур.

Пришли Ког и Дырявый Плащ, пришли Швепс и Раг-Баг, все они радовались тому, что Ниро жива, и говорили мне успокаивающие слова, пока я не пришел в себя и не понял, что чем дольше медлю, тем больше гремлинов умирает на поверхности. Я поднялся и вытер глаза.

– Ежи, спасибо, что...
– сказал я, пытаясь унять дрожь. Слова давались тяжело: - Спасибо за то, что спасла Ниро.

Железная гремлинша промолчала.

– Нам снова нужна твоя помощь. Ты знаешь, как открыть ворота в Мегастене?

– Оникс уже показывал мне наружную управляющую панель. Она сломана, восстановлению не подлежит. Открытие невозможно.

Раг-Баг что-то смущенно пробурчал.

– А ты сможешь открыть ворота с помощью внутренней панели, если она цела?

– Да.

– Ежи, с этого момента слушайся во всем Оникса, он твой новый архитектор. Возьмите Бурошкура и отправляйтесь втроем обратно к уничтоженному причалу. Там вы встретите Йокту. Он переправит на ту сторону Мегастены с помощью скафандров.

– Под водой?
– сглотнул Бурошкур.

– Конечно. Когда откроете ворота, спрячьтесь, чтобы вас не заметили.

Серый пират побледнел, но взял себя в лапы и кивнул:

– Есть, капитан.

– Зеленые проведут их тайным путем, - пообещал Швепс, начав что-то объяснять своей подруге с зеленой шерсткой. Она внимательно слушала и время от времени качала головой.

Вскоре Бурошкур вместе с чешуйчатым гремлином и хранительницей Железного острова покинули мастерскую в сопровождении зеленой самки.