Чёрные крылья зиккурата

— Нет, — решительно отрезал он. — Обратись к Шиане и попроси подобрать тебе римские одежды, чтобы мы не слишком бросались в глаза.

Риана нахмурилась, предчувствуя, что выход в свет снова закончится предложением встать на колени.

— Это приказ, — поторопил Цебитар, — ты обещала, что будешь меня слушаться.

— Да, — выдохнула Риана и, всё ещё тяжело дыша, торопливо направилась ко входу в дом.

В длинной тунике из мягкой белой шерсти Риана чувствовала себя неуютно — Маркус видел это по тому, как напряжены оказались её плечи. Ей не без труда удалось спрятать нож в складках ткани, но она всё равно не была уверена, что успеет достать его вовремя.

Маркус сам не заметил, как улыбнулся, наблюдая за тем, как рука валькирии инстинктивно тянется к ножнам на внутренней стороне бедра. Он не видел её такой нежной и беззащитной ещё никогда. Даже в ту ночь, когда она впервые появилась в его доме и ещё не могла стоять.

— Идём, — Маркус протянул ей руку. Риана неуверенно посмотрела на его ладонь, не зная, как себя вести.

— Мне нужно изображать рабыню… такого рода? — спросила она.

Маркус почувствовал, как свело скулы. Сделал глубокий вдох и ответил:

— Да.

Риана кивнула и наконец решившись опустила свою руку в его ладонь.

Они вышли из дома пешком и направились по улице вниз, в сторону реки. Особняки патрициев вскоре остались позади, и путники оказались на набережной. По другую сторону тянулись торговые лавки и лотки. Солнце почти опустилось за горизонт, в окнах тут и там загорались тусклые лампадки, но было ещё не настолько темно, чтобы прятаться по домам, и улица полнилась людьми.

Маркус неторопливо брёл вперёд, не зная, стоит ли начинать разговор. Ему за день хватало болтовни, а с Рианой можно было просто молчать и не чувствовать себя неловко. Через какое-то время он замедлил ход и остановился, прислонившись боком к каменному парапету набережной.

Риана остановилась у него за спиной и через какое-то время спросила:

— Куда мы идём?

Вендер обернулся и теперь стоял к ней лицом.

— Никуда, — сказал он. Подумал какое-то время над тем, как можно объяснить свой каприз и произнёс: — Просто хотел пройтись.

«С тобой», — повисло в воздухе, так и не родившись на свет.

Он разглядывал девушку, которая даже в этих одеждах казалась резкой и отточенной как клинок. Обнажённые плечи Рианы были напряжены и оставалось только гадать, получает ли она хоть капельку удовольствия от этой прогулки.

— Ты можешь чуточку расслабиться, — Маркус потянулся к её запястью в мгновенном порыве поднести её руку к губам, но замер, не добравшись до цели, заметив, как валькирия напряглась ещё сильней.

— Разве мне не нужно тебя охранять?

Маркус сделал глубокий вдох.

— Здесь много людей, — уклончиво ответил он. — Не думаю, что со мной что-нибудь произойдёт. Я очень беспокоился за тебя…

Маркус замолк на полуслове, обнаружив, что говорит это вслух. Мысленно отвесил себе пощёчину удивляясь тому, что в обществе этой валькирии настолько утратил над собой контроль.

Риана молчала, с лёгким недоумением глядя на него. От этого взгляда Маркусу стало ещё грустней.

— Патриций, — тихо и непривычно мягко произнесла она. — Вы ведь с самого начала сказали, что я нужна вам для особых поручений… — она замолкла, и Маркус тоже молчал, не зная, как ответить на эти слова.

Риана отвела взгляд и на какое-то время между ними повисла тишина. Она совсем не походила на ту, уютную, которая была несколько минут назад.

— Патриций…

— Не называй меня так.

Риана подняла взгляд и едва заметно изогнула бровь.

— Не надо ничего отвечать, Риана. Просто пожалуйста, делай как я сказал.

Риана помешкала, а затем негромко ответила:

— Хорошо… Маркус.

Она впервые произносила это имя вслух и теперь будто пробовала его на вкус.

Маркус молчал. Ему не хотелось снова первому начинать расспросы, и потому он просто осторожно взял валькирию за руку и отодвинувшись от парапета потянул за собой.

Ещё какое-то время они шли в тишине. Вендер всё отчётливей ощущал, что эта прогулка выходит совсем не такой, как он хотел. Он замедлил ход у одного из лотков и остановился, разглядывая кувшины с вином и фрукты, лежавшие на прилавке.

— Хочешь чего-нибудь? — спросил он.

Риана не решилась ничего ответить, и Маркус взял один кувшин с вином и пару персиков. Лоточник испуганно и недоумённо смотрел на знатного вельможу, который не только снизошёл до его товара, но и протягивал за него деньги, так что даже Риана заметила его неловкость.

— Спасибо, — пробормотала она, сжалившись над торговцем. Забрала из рук Маркуса несколько динариев и опустила их на прилавок. Потом подхватила Маркуса под локоть и потянула прочь. Через несколько шагов Маркус с удивлением обнаружил улыбку на её губах.

Он так редко видел у валькирии подобное выражение лица, что замедлил ход и едва не споткнулся о каменную плиту, выступавшую из мостовой. Риана поддержала его и потянула прочь, к парапету, чтобы спокойно откупорить кувшин с вином.

— Что на тебя сегодня нашло? — спросила она. Патриций, никогда не сходивший со своего пьедестала, сегодня в самом деле мало походил на себя.

— На, — Маркус протянул ей персик.

Риана не решилась отказаться и благодарно кивнув приняла фрукт из его рук.

— Теперь по всем подворотням пойдут слухи, что Маркусу Цебитару нечего есть, — заметила она.

Маркус фыркнул.

— Пусть треплют языками сколько влезет. Им всё равно меня не достать.

Говоря это, он не отводил взгляда от лица девушки, и Риана несколько смутилась.

— Я что-то делаю не так? — спросила она.

— Всё так, — Маркус открыл кувшин и прежде чем сделать глоток, протянул ей. Подумал и добавил: — Ты никогда не рассказываешь о себе.

Он почувствовал, как Риана снова начинает леденеть, и замолк.

— Не надо говорить, что мне это неинтересно, Риана, — тут же сурово продолжил он. — Позволь мне самому решать, что я хочу знать, а что нет.

Риана молчала. Так и не приняв кувшина она замерла, глядя на воду.

— Мне нечего рассказывать, — наконец произнесла она. — Мне было тринадцать лет когда я… можно сказать, что тогда я покинула дом. Всё, что было потом, мало подходит для светских бесед.

— Я не прошу тебя рассказывать о войне, — Вендер сам сделал глоток из кувшина и снова протянул его ей. — Я хочу немного больше узнать о тебе. О том… что ты любишь. Чего тебе не хватает в моём доме. И что… — он кашлянул. — Что ещё я мог бы сделать для тебя.