Черные минуты
Шрифт:
В 16.30 вернулся с обеда шеф Гарсиа и прошел к себе в кабинет. Вслед ему зацокали каблуки Лолиты.
— Сеньор, звонили из мэрии… — Она захлопнула дверь.
Ранхель встал и посмотрел в окно. Подъехала патрульная машина. Вышел Траволта и вытащил человека в наручниках. Ого, знакомый! Профета, продавец мороженого, торгующий возле школы. В этом не было ничего особенного, ведь дети — их основные клиенты. «Проклятый жирдяй, — подумал Ранхель, — я знаю, что ты хочешь сделать». И почувствовал, как ненависть к Траволте проходит точку невозврата.
«Облачность увеличивается, к вечеру возможен дождь, — бубнил
— Ранхель, зайди ко мне на минутку, — крикнул шеф.
Шеф показал ему красноватую листовку с эмблемой «Рефрескос де Кола» и надписью жирным шрифтом: «Убийца среди нас». Ниже были помещены фотографии тела Карлы Севалло из «Меркурио» и улыбающегося Джона Уильямса-младшего, с бокалом вина в руке, снятого где-то на дружеской вечеринке.
Автор листовки утверждал, что убийца — молодой Уильямс, и не преминул обозвать его Джеком-потрошителем. «В тот день, когда погибла вторая девочка, сеньор Дж. Уильямс-мл. был замечен в баре «Леон». Полицейские позволили ему скрыться, а шеф Гарсиа даже не упомянул его имени на пресс-конференции. Чем это можно объяснить?» У автора был ответ: «Этот человек обладает большим влиянием в городе, и что бы он ни делал, его никогда не станут задерживать. Мы все знаем о его экзотических пристрастиях, но полицию это совершенно не беспокоит. Долго ли они будут покрывать Шакала?» В конце выдвигалось предположение, что Шакал растворяет трупы своих жертв в кока-коле, которую затем разливают на заводе по бутылкам и продают. Многие горожане обратили внимание на изменившийся вкус напитка, а некоторые и вовсе находили в нем странные предметы.
— Эти листовки кто-то разбрасывает по городу, — сказал шеф, мрачно глядя на Ранхеля. — Ты, случайно, не знаешь, кто это может быть? — Его взгляд был подобен рентгену, но Ранхель и бровью не повел. — Я задал тебе вопрос!
— Я не знаю.
Шеф явно сомневался в его искренности, но допытываться не стал, лишь сердито порвал листовку и швырнул клочки в корзину для мусора.
— Не связывайся с этими мерзавцами, Ранхель.
Когда он вернулся к себе, Траволта был уже на месте.
— Эй, как дела? — спросил его Толстый Волк.
— Зашибись.
Все повернулись в его сторону.
— Неужели ты его поймал?
Траволта молча сел за стол, неторопясь закурил и вызвал по телефону Чавеза, веля ему привести арестанта, и вскоре тот приволок Профету — с подбитым глазом и в порванной рубашке.
— Это он? — хрипло спросил Толстый Волк.
— Он, скотина. Уже признался.
Коллеги стали наперебой поздравлять Табоаду. Толстый Волк одобрительно хлопал его по спине, и всем, конечно, не терпелось увидеть деньги, которые обещаны за поимку преступника. Траволта принялся строчить отчет, а Ромеро вызвался принести герою кофе. Один Ранхель не разделял всеобщего возбуждения.
И тут Вонг, который подглядывал в писанину Траволты, взял первую страницу и бросил ее Ранхелю:
— Взгляни, как тебе это?
Ранхель стал
читать.— А ну-ка верни! — рявкнул Траволта. — Не твое дело!
Ранхель подошел к шкафу, где хранились протоколы задержаний, вынул пачку последних и стал их перебирать.
— Ну конечно, этого не может быть.
— Чего?
— Я говорю, это не он, не тот человек.
— Да кто ты такой, чтобы мне указывать? — Траволта вскочил и двинулся на него, а Чавез подходил с другой стороны.
Ранхель, оказавшись запертым в углу у шкафа, смекнул, насколько это невыгодная позиция для драки. Чавез сейчас швырнет кастет, который всегда носит в кармане, а спрятаться и некуда. По счастью, в этот момент из кабинета выглянул шеф, что очень подбодрило Ранхеля.
— Слушай, Табоада, — начал он миролюбивым тоном, — я просто говорю, что это не тот человек.
— Докажи!
Ранхель протянул ему список задержанных в предыдущем месяце.
— Твоя подпись?
Табоада не ответил, только громко засопел.
— Твоя. Этот чувак сидел в камере с тринадцатого по двадцать первое. Ты сам его замел, подобрав на улице пьяным. Убийца не он.
Пока Траволта, трепеща от бешенства, подбирал слова, чтобы возразить Ранхелю, его окликнул шеф:
— Табоада! Зайди ко мне!
«Ну все, ты попал», — злорадно подумал Ранхель. Траволта вышел, не оглянувшись, а Чавез продолжал с ненавистью пожирать его взглядом. Все прочие усердно корпели над бумагами и делали вид, что ничего не происходит.
— Чего тебе надо, придурок? — цыкнул на него Ранхель, садясь за стол.
Когда Траволта вышел из кабинета шефа, к нему с подносом подскочил Ромеро.
— Ваш кофе, босс!
Но толстяк не глядя ударил по подносу, и кофе вылился на Ромеро. Тот стал молча отряхиваться.
— Не горюй, приятель, — усмехнулся Чикоте, — босс пошутил. Мы без шуток не можем.
Ранхель пошел отпускать Профету и по пути столкнулся с Вонгом.
— Ты молодец, — похвалил его Вонг, — правильно поступил. Мы с Крузом собрались в «Чероки», давай с нами?
— Нет, спасибо. Много работы.
Он принимал звонки о подозрительных личностях до 10.30. Настал момент, когда весь город стал казаться ему подозрительным, и он раздумывал об этом, пока не явился конгрессмен Тобиас Вулфер, который поздоровался и скрылся в кабинете шефа. Все замерли, ожидая, что будет дальше. Гость недолго пробыл у Гарсиа. А когда он ушел, выглянул шеф и поманил пальцем Ранхеля.
Шеф стоял, отвернувшись к окну, а на столе лежал пухлый конверт с логотипом профсоюза учителей.
— Это тебе, Ранхель, бери. Конгрессмен благодарит тебя за хорошую работу. Ты ему очень помог. И впредь не занимайся ерундой.
Ранхель молча взял конверт и вышел. Вернувшись к себе, он посчитал деньги — сумма была немаленькая. Вулфер вызывает у него отвращение, но что делать? Примерно одну треть он оставил в конверте, а прочее рассовал по карманам.
Время было без малого одиннадцать, когда Ранхель почувствовал полный упадок сил и объявил, что едет домой, тем более что его смена закончилась пять часов назад. В коридоре он наткнулся на Сиго, когда тот с мокрым пятном на груди выходил из туалета.
— На вот, возьми. — Ранхель быстро сунул ему конверт, пока никто не видит. — Это тебе за кофе. — И пошел на парковку.