Черные минуты

— Идем, я познакомлю тебя с девушками, — и потащил меня к гостям.

В нашем сложном, как углеводород, мире на каждом шагу ты рискуешь если не напиться, то наклюкаться. Карлос Кастанеда, перечислив врагов образованного человека, отчего-то забыл назвать алкоголь и женщин. Джек представил меня трем девушкам.

— Откуда вы? — поинтересовался я у блондинки.

— Из Калифорнии, — ответила она.

— Каролина из Айовы, а Клодетт из Канады, — сказал Джек.

Все трое были из другого мира.

Насколько я мог судить, в поместье Уильямсов имелись две жилые постройки — большой дом и гостевой дом на другом конце сада. В саду был устроен танцпол со светомузыкой и прочими модными штуками. Гости собрались там, все пили и болтали. Оказалось, что один из приглашенных диджеев — не кто иной, как легендарный Фрики Вилларил, а с ним Рене Санчес Галиндо, тоже большой спец в этом деле. Они ставили соул, блюз, диско, и компания быстро разогревалась.

Джек не умел танцевать, в душе он был застенчив.

— Как это делается? — спросил он. — Покажи мне, а?

— Все очень просто, — сказал я. — Вот смотри: рука вниз, рука вверх, и задницей туда-сюда. Попробуй, у тебя получится. Или крутые парни не танцуют? Нет, правда, что с тобой? Отчего ты такой кислый?

Джек, чуть не плача, признался, что его бросила девушка, самая красивая сеньорита в городе.

— Все говорят, что я Шакал, представляешь? Эти слухи калечат мне жизнь.

При всей моей несгибаемости я ему искренне посочувствовал и согласился, что это было жестоко и необдуманно с ее стороны. И тут на меня снова снизошло озарение, меня посетило видение будущего: все эти ребята умрут, не начав жить, жизнь обглодает их, как моя родня обглодала рождественскую индейку, они умрут, так и не узнав, зачем родились на свет. Это же ясно — стоит только взглянуть, как они топчутся вокруг танцпола, точно бараны, и не решаются выйти вперед. Мне стало невыносимо тоскливо.

Когда диджей поставил Bring It on Home, гости оживились, начали переминаться с ноги на ногу, даже сидящие запрыгали на стульях, но танцевать никто не начинал. Потом заиграла I Can’t Love You Alone Джорджа Макрея, и я понял, что моя миссия на земле не сводится к созданию журналистских проектов. Да, у меня трудная миссия, но кто-то должен ее выполнять. Чтобы разрулить эту ситуацию, нужен настоящий боец. И я выскочил на середину танцпола и стал исполнять свой ритуал, если вы понимаете, о чем я. «Эй, приятель, — закричали мне, — ты перепил, наверное? Это глупо!» Но я не обращал внимания. Я просто танцевал, сосредоточившись на музыке, я показывал им, как это делается. Я танцевал, как в последний раз, как будто я приехал сюда, чтобы осмыслить эту метафору про индейку.

Я растворился в танце, и вдруг — что бы вы подумали? — все встали и начали танцевать со мной, не две-три девчонки, а вся компания! Они повторяли мои движения, и это напоминало танец пещерных дикарей где-нибудь в Алтамире. Передо мной вереницей проходили девушки, и я смотрел на них со слезами на глазах и танцевал под ритм диско — рука вниз, рука вверх, в бескрайнее небо: я не оставлю тебя, нет, я не покину тебя, нет, нет, нет.

И вдруг — нет, вы только представьте — ко мне подошла самая красивая девушка из тех, что собрались на вечеринке. Потрясающая рыжеволосая канадка, лет семнадцати на вид. От ее улыбки внутри у меня все перевернулось, и даже музыка заиграла немного тише, чтобы я смог с ней поговорить.

— Привет, ты откуда? — спросил я.

Ее глаза сверкнули. Я придвинулся ближе, я интуитивно почувствовал, что так надо, и шагнул к ней. У нас все было на мази, когда Фрики решил поставить новую медленную песню. Послышались разочарованные возгласы, и все ушли с танцпола. Девушка поманила меня за собой. Как я уже говорил, там был гостевой дом, куда мы и направились. Она привела меня в свою комнату и поцеловала долгим влажным поцелуем. «Боже, что я делаю?» — подумал я, обнимая ее. Я должен проводить расследование, у меня важная миссия. Я попытался сопротивляться, я даже схватился за дверную раму, но девушка звала меня, манила.

Я снова и снова твердил себе: «Я воин, я не игрушка собственных страстей. Мной руководит разум, а не член». Потом она сделала такое, чего я никак не ожидал. Она отвернулась и начала раздеваться, стоя у кровати. То есть она повернулась спиной и ушла — по крайней мере, я уговаривал себя расценивать ее действия именно так. Но потом обернулась — о, что за груди! — и с улыбкой посмотрела на меня. Это было выше моих сил. Я прикрыл плотнее дверь, опустил шторы и тоже стал раздеваться, понимая, что мне не светит раскрыть это дело, потому что мое сознание погружается в нирвану и сам я растворяюсь в бесконечности. Таков был конец секретного агента.

Глава 19

Отчет доктора Альфонсо Куроза Куарона, детектива

Мы пили кофе, когда зазвонил телефон. Моя сестра Консуэло, едва подняв трубку, положила ее обратно. «Это тебя, — сказал она, — они снова хотят запрячь тебя в какое-то расследование. Но тебе нужно отдохнуть. Помни о том, что сказал врач».

Она была права: кардиолог рекомендовал мне отдых и предпочтительно на морском побережье. Когда Консуэло ушла, я подумал, не пора ли мне на пенсию, и сумеречный свет в гостиной, казалось, подтверждает мои опасения. И если бы не книга, которую я планировал написать, я бы, несомненно, удалился на покой. Но я считал, что собранного материала недостаточно, и мне требуется еще несколько дел.

Так я размышлял, глядя в окно, — и вдруг: какой сюрприз! Я увидел там черного человека, как я их всех называю. Этот неизвестный тип был послан мне в соглядатаи. Кто только меня не преследовал! Китайская мафия, русские, немцы, чехи, полиция Батисты, ЦРУ, некий французский террорист с ножом и три дюжины детективов. Что ж, таковы издержки моей специальности. Кто, интересно, послал этого парня? Я мысленно перебрал все дела, которые вел на тот момент: банковские махинации, подделка печатей, похищение бизнесмена. Ни одно, казалось, не оправдывает нахождения посторонних у меня под окнами.

Возможно, это правительство. С тех пор как я ушел со службы, они меня не оставляют. Порой я встречаю у своего дома агентов, которых сам и обучал, когда работал в СБП. Один из них отличался особой бесцеремонностью: мало того что он даже не пытался спрятаться, он заглядывал в окна, поджидая, когда я выйду из дому. Но сейчас ему меня не дождаться — начинается дождь, и я долго не высуну носа на улицу.

Пока я рассматривал шпиона, гадая, что ему от меня надо, зазвонил другой телефон. «Винсенте Ранхель, полиция города Паракуан», — представился звонивший. «Паракуан, штат Тамаулипас? — спросил я. — А Мигель Ривера до сих пор работает у вас?» — «Нет, он умер, я, кстати, его племянник». — «Ах, как жаль! Когда же это произошло? Мы с ним были большими друзьями». — «Три года назад. Да, он мне рассказывал о вас». — Этот молодой голос имел несомненное сходство с голосом моего покойного друга: та же уверенность, твердость и дружелюбие. «Поверьте, я очень вам соболезную, — сказал я. — Итак, чем я могу помочь?»

Я был приятно удивлен, почувствовав, что молодой человек унаследовал от дяди не только голос, но и талант и что он знаком с моими книгами. Он звонил по поручению мэра Паракуана, желавшего, чтобы я помог его агентам провести расследование. Ранхель вкратце описал обстоятельства дела: похищены и зверски убиты две девочки, ни свидетелей, ни улик не осталось. «К сожалению, не могу вас обнадежить, — сказал я ему. — Когда имеешь дело с идеальным преступлением, остается уповать лишь на случайность, которая, возможно, наведет на след. Наверное, вам придется поискать другого консультанта, потому что я уже отошел от дел». — «Это очень важно, — сказал он. — Я понимаю, что важно, но в моем возрасте непросто найти силы». — Ранхель настаивал, и я ответил, что подумаю и велел перезвонить через час.