Чёрные сердца

Он также твёрдо советовал Нику убивать любого видящего, от которого он кормился, чтобы не стать зависимым от этого чёртова существа и не превратиться в долбаного наркомана.

Но Ник не ощущал даже отдалённой «зависимости» от Солоника.

По правде говоря, хоть видящий и был приятным на вкус, Нику настолько не хотелось приближаться к его разуму, что он едва мог вытерпеть кормление от него дольше нескольких минут. Он также не хотел хоть сколько-нибудь сексуального контакта с ним, и это впервые.

При этой мысли он покосился на Даледжема и окинул его взглядом в армейском снаряжении со снежным камуфляжем, в которое он теперь был одет.

Они спорили о том, что делать с Солоником.

Забавно, но именно Даледжем настаивал на том, что его надо убить.

Он говорил, что мятежный разведчик слишком опасен, чтобы оставлять его в живых. Даледжем сказал, что один лишь ранг Солоника делает его опасным, даже если не принимать в расчёт его социопатию и одержимость Мириам… а теперь ещё и Ником.

Некогда Ник согласился бы.

Теперь он не мог ответить согласием.

Глядя на мужчину-видящего, прикованного к деревянной стене хижины, он был практически убеждён, что Солоник уже не представляет угрозы ни для кого, кроме себя самого. Кроме того, Ник не хотел кормиться от людей. Он не хотел кормиться от кого-либо против их воли, и ни за что, чёрт подери, он не станет кормиться от Даледжема.

Солоник действительно хотел, чтобы Ник от него кормился.

Ник не разделял это его желание, но что с того, бл*дь?

Еда — это еда.

Может, это всё же чувство вины, которое вызывало у него нежелание кормиться от этого чёртова существа.

Что бы там ни было, пока Даледжем говорил, Ник смотрел на прикованного к стене Солоника, видя и чувствуя того, кого он полностью сломил. Там не осталось ничего, чего они могли бы бояться. Солоник был не в состоянии придумывать замысловатые схемы или составлять какие бы то ни было планы, если не считать того, как заставить Ника покормиться от него.

Ник гадал, не переключится ли эта зависимость на другого вампира со временем.

В любом случае, у него рука не поднималась убить его.

Может, это и было бы убийство из милосердия, но это походило на хладнокровную расправу над психически нездоровым и зависимым человеком, а Ник на такое не был способен.

Во всяком случае, в данный момент.

— Отпусти его, — наконец, поторопил он Даледжема, перебивая логичную и хорошо аргументированную речь видящего. — Он найдёт другого бл*дского вампира… где-нибудь. Или не найдёт. Но я сомневаюсь, что в данный момент он хоть помнит, кто такая Мири. Он больше к ней не приблизится. По правде говоря, я даже сомневаюсь, что он узнал бы её, даже если бы она стояла прямо перед ним. Он ни за что на свете не сумеет найти её… и я подозреваю, что даже если он её найдёт, она запросто сумеет выбить из него дерьмо. Каким бы крутым разведчиком он ни был… теперь этого всего уже нет.

Даледжем нахмурился, уставившись на прикованного видящего.

Солоник, похоже, вообще не замечал Даледжема.

Он не отводил взгляда фиалковых глаз от Ника.

Он смотрел Нику в лицо, словно умоляя Ника посмотреть на него в ответ.

Когда Ник, наконец, сделал это, почти вопреки собственному желанию, взгляд видящего сделался ещё более жалобным. Он начал скулить, как пёс, которого пнули, но он всё равно безотчётно любил своего хозяина и лишь хотел ему угодить.

Ник отвернулся от этого остекленевшего, полного надежды взгляда и поморщился.

— Бл*дь, — пробормотал он.

— Ты действительно можешь бросить его в таком состоянии, брат? — наконец, сказал Даледжем. — Это кажется мне жестоким. Более жестоким, чем если мы разделаемся с ним прямо сейчас, оставив ему хоть каплю собственного достоинства как видящему. Мы определённо не можем просто снять с него оковы и уйти. Как минимум, нам нужно доставить его к цивилизации вместе с нами. И даже тогда лишь боги ведают, где он окажется… Я не знаю, насколько деликатно в этой части света относятся к тем, кто не может о себе позаботиться. И это ещё не всё — если оставить его бродить на свободе, это создаст риск разоблачения. Кто-то доставит его в больницу. А там они могут понять, что он не совсем человек.

Ник нахмурился.

Об этом он не подумал.

И всё же это не изменило его отношения к ситуации.

Он взглянул Джему в лицо.

— А ты можешь его убить? — прямо сказал он. — Вот таким?

Несколько секунд Даледжем просто смотрел на него.

Затем покосился на Солоника.

Посмотрел обратно на Ника. В итоге он вздохнул, его лицо и в особенности его губы скривились в изящной гримасе.

— Если честно, думаю, что смогу, — признался он. — Он вызывает у меня сильное беспокойство, брат. Как призрак или заблудший дух… который уже мёртв. Знаю, ты будешь плохого мнения обо мне за такие слова, но если придётся, думаю, я смогу его убить.

Помедлив, он щёлкнул языком себе под нос, словно раздражаясь на самого себя.

— Вместе с тем я начинаю соглашаться с тобой, что это неправильно, — выдохнув во второй раз, как будто злясь на себя, он встретился взглядом с Ником. — Ты же знаешь, что если мы его не убьём, придётся тащить его с собой. Не просто до какой-нибудь деревни, которая попадётся нам на пути… нам придётся привезти его с собой в Москву. А значит, в теории нам придётся взять его с собой на операцию. А значит, тебе надо будет контролировать его, брат. Значит, тебе придётся кормиться от него… отдавать ему приказы. Он фактически будет твоим рабом.

Всмотревшись в лицо Ника, он коротко добавил:

— Ты можешь с этим справиться?

После небольшой паузы Ник неохотно заверил его, что может это сделать.

Теперь же, глядя на стоявшего в снегу Солоника, он задумался, не выжил ли он из ума. Солоник выглядел примерно настолько же заслуживающим доверия, как дошкольник, жаждущий сладостей.

Выбросив это из головы, он повернулся к Даледжему и снова задал тот же вопрос.

— Ты правда уверен, что я могу с этим справиться? — спросил он.

Нахмурившись, когда тот не ответил, Ник задумался.

— Я всё ещё не понимаю, что случилось, — признался он. — Я не знаю, почему теперь ощущаю себя настолько иначе. Я понятия не имею, как долго это будет длиться… и надолго ли это вообще.

Даледжем отмахнулся от него жестом руки.

— Это надолго, — заверил он его, словно ответ был чем-то очевидным.

Нику это не казалось настолько очевидным.

— Откуда, чёрт подери, ты можешь это знать? — спросил он.

Его голос прозвучал раздражённо, но на самом деле он не испытывал раздражения.