Черный Беркут

Да, «силуэты» напарниц видел лучше некуда. Но вызывать ненужные вопросы точностью возвращения на прежнее место не собирался. Поэтому ушел во второй рывок, что называется, от балды, и, оказавшись за пределами тумана, «не сразу определился» с направлением на «свою» ложу. Затем снял навык, скрывший все мои телодвижения от зрителей, неспешно вернулся на исходную, повернулся к судье, только добравшемуся до обледеневшего трупа,

и вслушался в комментарий Дайны:

— Докукины в шоке: Петенька спал с лица и вспотел, видимо, сообразив, что твое обещание его убить было ни разу не пустым сотрясением воздуха, а его мамаша в дикой ярости и, в то же самое время, в таком же диком отчаянии. Мстить будет. Без вариантов. И я, кажется, знаю, как помочь ей охолонуть. В общем, жди…

Подождал. И дождался. Сначала заключения судьи о гибели противника, затем признания меня победителем и… логичного, но бессмысленного хода Александры Ярославовны — требования еще раз проверить меня на наличие боевых артефактов. В принципе, она, как родственница погибшего, имела на это право, так что я возражать и не подумал. Более того, не стал возражать и против ее присутствия при осмотре. Но Докукиной это не помогло — судья, поводив возле моей тушки какой-то приблудой, официально признал, что я чист, и еще раз заявил, что дуэль завершилась моей безоговорочной победой.

В этот момент в игру вступила мелкая, заметившая, как на меня смотрит дура, так и не научившаяся останавливаться:

— Александра Ярославовна, вы, кажется, забыли заявить, что у вас и у рода Крикалевых нет претензий к моему мужчине!

Докукина вспыхнула, сузила глаза и нарвалась:

— Имейте в виду, что, в отличие от Игната Даниловича, я, Светлана Валерьевна Уфимцева, с женщинами воюю. И если вы немедленно не озвучите положенные слова, то вызову вас на дуэль и отправлю следом за братом!

— И часто вы заменяете законную жену Игната Даниловича? — съязвила дворянка, напрочь потерявшая берега, поймала лицом мощнейшую пощечину Оли и грохнулась на каменное покрытие площадки.

Встала… не сразу, ибо пребывала в состоянии грогги. Зато после того, как с помощью сына утвердилась в вертикальном положении, вытерла кровь, хлынувшую из носа, и вызвала мою благоверную на дуэль.

— Бой насмерть, одной магией, без подмен, без артефактов, немедленно! — бесстрастно отозвалась жена, дождалась согласия с озвученными условиями и выпустила наружу настоящие чувства — расплылась в злой предвкушающей улыбке. Докукина не впечатлилась. А зря: на мой взгляд, у нее, посредственной «шестерки», если и дравшейся, то в далекой юности, не было ни одного шанса против молодой, но постоянно воюющей «пятерки». Но со стороны ситуация выглядела иначе, поэтому в глазах судьи появилось сочувствие к Оле, а Александра Ярославовна заявила, что обойдется без подготовки, и качнулась в сторону «стартовой» метки покойного.

— Может, подождете, пока андроиды унесут тело вашего брата в морг? — съязвила мелкая, бесившаяся из-за того, что драться предстояло не ей. И, как ни странно, достучалась до разума озверевшей женщины.

В общем, противницы заняли свои места только минут через восемь, и судья сделал попытку спасти жизнь «молодой, но самоуверенной красотке» — спросил, не желают ли дуэлянтки решить дело миром.

Оля развела руками.

А ее противница недобро оскалилась. Так что мужик подал необходимую команду и подобрался. Ибо вокруг Докукиной сгустился «знакомый» туман, а моя благоверная «исчезла».

Вопрос, заданный в гарнитуру, я, естественно, не услышал. Но понимал, что судья решил проверить, не накрылся ли, часом, артефактный комплекс, отсекающий любое стороннее воздействие на дуэлянтов. Вот и развеселился. Но так, «вторым темпом». Ибо первым следил за происходящим в центре площадки. А там было весело: Александра Ярославовна, то ли не рискнувшая, то ли не догадавшаяся позаимствовать кристаллики аструма из ушей трупа, уже задыхалась под сферой умиротворения и «радовалась» непередаваемым ощущениям, даруемым оглушением. Ну, а о необходимости держать защиту благополучно забыла. Вот моя благоверная и отрывалась — вывесила вокруг силуэта противницы ледяную вьюгу, вероятнее всего, решив создать как можно более убедительную картинку своего подавляющего превосходства, насадила женщину на каменный шип и добила воздушным лезвием.

Кстати, с траекторией выхода из тумана«ошиблась» и она. Ибо поняла, зачем я добавил к спектаклю этот штрих. Потом сбросила активные умения, покосилась на агонизирующее тело в окровавленных лохмотьях, оставшихся от стильного брючного костюма, медленно повернула голову в сторону ложи, в которой обретался Докукин-младший, поймала взгляд деморализованного парня и холодно поинтересовалась, собирается ли он требовать проверки на наличие артефактов.

Потребовал. После того, как начал соображать и допер, что «обязан» это сделать. Но, подходя к месту проверки, пялился не в декольте моей жены, а на труп матери и безуспешно воевал с нервной дрожью. А после того, как судья второй раз за последние полчаса заявил, что победитель чист, и озвучил все положенные слова, собрался свалить. Ага, так я ему это и позволил:

— Петр Семенович, я предупреждал вашу матушку о том, что испытываю к вам не самые теплые чувства, и сделал все, чтобы сегодняшняя встреча не состоялась. К сожалению, она слышала только себя и потакала только своим желаниям. Ваш дядя оказался того же поля ягодой — влез не в свое дело и имел глупость дважды оскорбить меня. Хотя не мог не понимать, что опыт, который я, добытчик, неделями пропадающий в Пятне и воюющий с высокоранговым Одаренным зверьем, нарабатываю в этих схватках, применим и против людей. Ну, да и бог ему судья. А я опять сделаю то, что должно, и предупрежу вас: мы, Щегловы, умеем не только сотрудничать, но и отвечать ударом на удар. Поэтому очень не советую с нами воевать. Ни вам, ни вашим родичам. На этом все. Примите мои соболезнования и прощайте…

…По дороге домой я поздравил Олю с победой на первой официальной дуэли с дворянкой, похвалил девчонок за идеальное поведение и расчетливо загрузил:

— В этот раз нам удалось спрятать свои возможности за туманами. А в следующий спецслужбы «зарядят» какую-нибудь арену аппаратурой, которой плевать и на туманы, и на ледяные вьюги, и спровоцируют нас на новую дуэль. Или воспользуются чужой. В общем, сегодня вечером я накидаю список тех навыков, которые можно будет светить в обычных ситуациях, а вы… умерьте свою воинственность. В смысле, постарайтесь не подставляться и не вестись на чужие провокации, ладно?

— Провокации бывают разными… — мрачно пробормотала Уфимцева. — А аналитики спецслужб умеют создавать ситуации с единственным достойным выходом.

— Верно… — не мог не согласиться я. — Поэтому после возвращения из Ярославля мы отдохнем буквально пару дней и умотаем в Пятно. Прорывать меня в Гридни. Потом нам надо будет сбегать к заимке Вронских и навестить змеиные овраги, что позволит позависать еще и там. Так что до начала августа можно будет «законно» игнорировать любые мероприятия высшего света…

— А почему бы тебе не выпросить у Ляпишева координаты заброшенных заимок, которые нам предлагается отбить? — внезапно спросила Оля. — Если ты получишь эти данные в ближайшие дни, пообещав «как-нибудь забежать в те районы и посмотреть, что можно сделать», то группы скрытников, которых наверняка пошлют наблюдать за нашими телодвижениями, задолбаются от полуторамесячного ожидания.

— А если нам повезет явиться к одной из таких заимок в их отсутствие, то можно будет знатно повеселиться! — продолжила Света, сообразив, что на самом деле предлагает моя жена. — В смысле, сначала вырезать все зверье, а затем принять контракт и сразу же доложить о том, что заимка зачищена!