Чёрный хребет. Книга 4

— Мне нужно в туалет.

— Тебе же сказали, отлей в вазу!

— Я не могу это делать при девушке. К тому же, мне сейчас нужно по-большому.

Мертвец даже не стал отвечать на мою просьбу. В туалет мне сейчас не нужно: я всего лишь хотел узнать, как много стражников в коридоре. Если двое — всё в порядке. Проблемой будет, если их там окажется сорок штук…

Подхожу к одной из стен в дальней части комнаты, присаживаюсь в угол и стучу кулаком по камню.

— Кто-нибудь слышит?

— Гарн? — доносится с той стороны голос Браса.

— Передай остальным, что скоро выходим. Пусть будут готовы.

— Понял.

Плохо, что у нас забрали оружие. Нам придётся много ходить по замку, и мы наверняка наткнёмся на посты с охраной. Сражаться против них голыми руками — та ещё задача. Мне уже довелось опробовать на себе силу этих мертвяков.

— Хума, — говорю. — Я хочу, чтобы ты не издала ни звука.

Сидит у меня на плече, моргает, смотрит заинтересованно.

— Нельзя, чтобы ты заорала на весь замок. Ладно?

Кажется, летучая мышь поняла мои слова. Мы с ней не разучивали команды, но это и не нужно. Она достаточно умная, чтобы понимать, что от неё требуется.

Вход в каждую комнату закрывают прочные деревянные двери. Каждая из них запирается на замок, ключи от замков торчат в скважинах снаружи. Если сможет выйти один из нас — он отопрёт двери остальным. Нужно только выбраться.

Приседаю у замочной скважины.

Протягиваю указательный палец левой руки и с помощью голубой жемчужины приказываю ключу повернуться по часовой стрелке. Тот начинает дрожать, стараясь вырваться. Приказываю ему подчиниться, но металлический предмет рывком устремляется прочь от двери, ударяет в противоположную стену и с лязгом падает на пол.

— Сука, — шепчу. — Ключ слишком маленький, не получается его ухватить как следует.

— Какого хера тут происходит? — доносится голос с конца коридора.

Снова приближающиеся шаги мёртвых ног. Покойник поднимает упавший ключ, некоторое время не раздаётся ни звука, а затем он уходит, наверняка с ключом в кармане.

— Если хочешь, я могу попробовать выбить эту дверь, — предлагает Феонара.

— Я думал, ты плохо себя чувствуешь.

На какоое-то время она забыла о возможной болезни мертвецов. Сейчас же она про неё вспомнила и её плечи на моих глазах опускаются. Она снова выглядит больной и несчастной. Девушка не притворяется. Она просто очень легко себя накручивает.

— Я сам выбью дверь, — говорю. — А ты приготовься свернуть пару гниющих черепов.

— Постараюсь…

Становлюсь напротив двери и скапливаю перед ней невидимую силу голубой жемчужины. С ключом Дар не справился, но воздействовать на большой кусок древесины — проще простого. Толкаю дверь от себя. С удовлетворением слышу, как рвутся петли, трещит косяк.

Голубая жемчужина ворочала с бока на бок огромные валуны.

Она может поднять меня самого в воздух и перемещать по комнате точно воздушный шарик.

Вынести дверь для неё — всё равно, что просить автогонщика проехать по прямой линии. Всё равно, что просить Геракла открыть банку огурцов. Всё равно, что просить профессора математики вычесть квадратный корень из четырёх.

С лёгкостью дверь выходит из коробки, только щепки летят в разные стороны.

— Что за?! — раздаётся вопль мертвеца снаружи.

Выхожу в коридор и вижу невдалеке двух охранников, стоящих с ошарашенным видом. До сих пор не могу привыкнуть, что покойники имеют те же эмоции, что у настоящих людей. Хотя чему тут удивляться, если они сами считают себя живыми людьми.

Давать ему возможность поднять тревогу я не дал.

Поднимаю левую руку в сторону надзирателя с проломленным черепом. Его ноги тут же отрываются от земли, он с размаха ударяется о каменный потолок и остатки его черепа окончательно теряют форму, превращаясь в груду месива. Однорукий, совершенно сбитый с толку, взлетает в воздух и ударяется о стену, ломая рёбра и кости таза.

Если бы это были живые люди, то сейчас один был бы мёртв, а другой остался навсегда инвалидом. Но покойники не вскрикнули, не почувствовали травм. Они продолжают шевелиться скорее удивлённые, чем испуганные.

— Феонара, вперёд! — кричу.

Из-за спины выбегает девушка. Несётся к однорукому покойнику и только её коса подпрыгивает за спиной при каждом шаге. Она достигает его прежде, чем тот успевает перевернуться и посмотреть вокруг. Ударом ноги она зафутболивает его черепушку, отчего он снова переворачивается, после чего прыгает сверху и принимается душить.

Не для того, чтобы заставить его потерять сознание. Всего лишь не дать закричать.

Сам же я мчусь ко второму мертвецу и проделываю ту же операцию. Верхняя часть его головы развалилась, обнажился скукоженный и наполовину сгнивший мозг, из которого торчат кусочки черепа. Но это его нисколько не беспокоит. Просто удивительно, как они могут считать себя живыми людьми, получив подобные увечья и оставаясь в сознании.

— Он вырывается! — стонет Феонара.

Несмотря на одну руку у мертвеца, девушка с трудом держит его прижатым к земле. По какой-то причине они намного сильнее обыкновенных людей. Мне своего удаётся держать в захвате только из-за того, что тот потерял глаза во время удара и ничего не видит.

— Сейчас, — шепчу.

Хватаю ржавый меч надзирателя и вставляю его покойнику в рот. Засовываю клинок так глубоко в гортань, насколько это вообще возможно. Превращаю его в глотателя меча поневоле. Если он и сможет заговорить, то явно не в ближайшее время.

Пока Феонара держит своего противника, подхожу к ближайшей двери и отпираю.

Наружу тут же выбегают Роддер с Ройсом. Глядят на происходящее и, не сговариваясь, тут же бросаются на помощь девушке. Втроём они заламывают мертвецу руку за спину, ломают её заодно, но тот продолжает брыкаться.

Открываю все двери одну за другой.

К тому моменту, когда последний член нашей группы оказывается на свободе, я возвращаюсь к продолжающемуся сражению и с удивлением гляжу, как Роддер откручивает голову однорукого, точно это болт, а не череп. Уже три оборота сделал и не собирается останавливаться. Позвоночник хрустит, скрипит, издаёт мерзкие звуки. Наконец, парню удаётся отделить конечность.

Голова однорукого продолжает беззвучно хлопать ртом и с ненавистью глядит на нас.

— Всё, — говорю. — Теперь прячем их и связываем. Головы в одну комнату, тела в другую. Не хватало ещё, чтобы они собрались обратно.

— Что ты удумал? — спрашивает Вардис.

— Друзья, последний шанс повернуть назад. Мы можем прямо сейчас зайти обратно в свои комнаты, дождаться утра и спокойно покинуть замок. Просто и безопасно. Или постараться найти сердце этой заразы, что расплывается по округе, но в этом случае мы очень сильно рискуем. Данный выбор я не могу сделать за вас: мы все должны подумать и решить как следует.