Черный лебедь

6

По распределению я должен был ехать в далекий Казахстан. Мне, в общем-то, было все равно – не так страшен черт, как его малюют. Опять же, думал я, в любое время меня могли призвать на военную службу. Но призвали меня гораздо раньше, сразу же после выпуска. И все благодаря Майе, вернее, ее родному дяде, который занимал какую-то очень важную должность в областном военкомате. И служить мне выпало не абы где, а в славной мотострелковой дивизии, дислоцированной в нашем не менее славном городе.

Но прежде чем отправиться к первому в своей жизни месту службы, я должен был отгулять сначала свою собственную свадьбу, а затем отпуск. Родители Майи торопились выдать замуж тяжелую дочь, пока ее еще не совсем развезло. Торопились и успели. Шел шестой месяц беременности, но живот у Майи был не очень заметен. А грамотно пошитое свадебное платье вообще скрывало этот недостаток. Недостаток, который я должен был воспринимать как достоинство. Должен был, но почему-то не воспринимал. Ребенок, которого ждала Майя, казался мне обузой в этой жизни. Ведь я любил Женю. Но, в общем-то, я любил и Майю. И готов был полюбить нашего ребенка. Но каждый раз я представлял, как плачет в подушку брошенная мною Женя, и мне становилось не по себе. Иной раз хотелось схватиться за голову и бежать, бежать куда глядят глаза. Если без Жени, то вообще ничего не нужно.

Но все мои попытки сбежать из плена, в котором я оказался, закончились свадьбой. Загс, банкетный зал в столовой, пьянка-гулянка, все как положено. Изображая счастливого жениха, я находился в постоянном напряжении. Боялся, что среди гостей вдруг увижу Женю. Как же мне будет стыдно смотреть ей в глаза.

Но Женя не появилась. Зато вечером, в то время когда народ уже гулял вовсю, в толпе приглашенных гостей я вдруг обнаружил совершенно ненужного здесь Игорька. Пьяный, покачиваясь, с налитыми кровью глазами, он шел прямо на Майю. И, наверное, врезался бы в нее, если бы я не перегородил ему путь.

– Тпрр, лошадка! – осадил я его.

– А по башке? – злобно прошипел он.

Мне ничего не оставалось, как сделать ему больно и вывести на свежий воздух. Там я его и отпустил в надежде, что он немедленно исчезнет. Но Игорек не исчезал. И брызгал ядом, как бешеная собака слюной.

– Ты, урод! Ты еще пожалеешь!

– Еще слово, и я за себя не отвечаю. – Это было первое с моей стороны предупреждение.

Но Игорек ему не внял.

– Сука! Кровавыми слезами рыдать будешь!

Я не имел ничего общего с китайцами со всеми их последними предупреждениями. Поэтому от слов сразу перешел к делу. Подошел к Игорьку и ударил его в лоб самой мягкой частью кулака. Это был не только оглушающий, но еще и отрезвляющий удар. Парень понял, чем может закончиться для него моя повторная попытка вправить ему мозги. Понял и поспешно ретировался. Сел в новенькую «семерку» и был таков.

Майю искать не пришлось. Все это время она стояла неподалеку, молча наблюдая за развитием событий. Встревоженная, взволнованная. Я так же молча, но вопросительно посмотрел на нее.

– И надо было ему припереться, – сказала она с таким видом, будто чувствовала за собой вину.

Но ведь она же не виновата в том, что Игорек в нее влюблен. Как не виновата в том, что предпочла обеспеченной жизни с ним мою скромную персону. А ведь у меня нет состоятельных родителей, которые могли бы купить мне квартиру и машину. С Игорьком Майя могла иметь все, но она выбрала меня. Простила бы ему обман и вышла за него замуж, так нет, она стала моей женой. Потому что ребенок от меня. И потому что любит, не мыслит жизни без меня. И я ее любил. Да, любил. Хотел я это признавать или нет, но факт оставался фактом. И ее любил, и Женю. Но раз уж так вышло, что женился на одной, то другую придется забыть.

– Надеюсь, он не будет преследовать тебя дальше? – спросил я.

– Я тоже на это надеюсь. Ты же видел, он пьяный.

– С горя напился.

– Ну и что? А ты бы не напился, если бы я вышла замуж за другого? – пытливо посмотрела на меня Майя.

Я знал, какого ответа она от меня ждет.

– Напился бы, – кивнул я.

Ну, напиваться бы я не стал. Хотя, положа руку на сердце, кошки бы на душе заскребли, узнай я, что Майя вышла замуж за того же Игорька.

– Тебе не кажется, что нам уже пора? – загадочно улыбнулась она.

Нас ждала первая в нашей жизни брачная ночь. И пусть все цветы уже сорваны – даже плоды завязались, – своей актуальности она не теряла. К тому же мы оба уже устали и от торжеств, и от гостей.

– Пора, – кивнул я.

У нас не было своей квартиры. Но для нас был заказан номер люкс в самой лучшей гостинице города. Майя считала, что так будет гораздо романтичней, чем в квартире у ее родителей. Но меня гостиница больше настраивала на походный лад, нежели на романтический.

– Этот год обещает быть самым насыщенным, – снимая с себя пиджак, сказал я. – Диплом, свадьба. А впереди армия и ребенок. Отпуск пролетит, не заметишь, а потом в часть.

– Ты так говоришь, как будто эта часть где-то на луне находится. Все рядом. Днем служишь, ночью со мной.

Жить мы предполагали у родителей Майи. Мне такой вариант не нравился, поэтому я искал альтернативу.

– А если меня куда-нибудь к черту на кулички зашлют? В городе только штаб и два полка, а третий полк в ста километрах.

– Не волнуйся, дядя уже обо всем договорился. Служить будешь в городе. А если зашлют, поеду с тобой.

– Ты уверена в этом?

– Уверена. Как в том, что я твоя жена.

Хотелось бы мне, чтобы ее слова шли от души. Я смотрел ей в глаза, и мне казалось, что ее решимость быть со мной во всех тяготах и лишениях была самой что ни на есть искренней. Но мне нужна была не только решительная, но и верная жена. Пока Майя была мне подругой, я еще мог простить ее уход к Игорьку. Но сейчас она мне жена, и если вдруг изменит, то пусть пеняет на себя. Я не знал, что с ней тогда сделаю, но мало ей не покажется.

Отгремела свадьба, как миг пролетел отпуск, совмещенный с медовым месяцем. Сочи, море, пальмы. Но не все коту масленица. Настала пора, когда лейтенант Сокольский должен был явиться в штаб мотострелковой дивизии. Из запаса «гражданский лейтенант» уже выбыл, но военной формой еще не обзавелся. Поэтому перед начальником отдела кадров я предстал в штатском. Он неприязненно глянул на меня, просмотрел мои документы, уныло вздохнул и выписал мне предписание в тот самый полк, который находился в ста километрах от города. Похоже, он ждал, что я начну возмущаться, но я воспринял эту новость как должное. Может быть, в награду за мое спокойствие он сообщил мне приятную новость. Оказывается, в полку только что сдали новый дом, и часть офицерского общежития освободилась. А это значило, что как человек семейный я мог претендовать на служебную жилплощадь.

В полку меня приняли без особой радости. Я должен был доложить о своем прибытии командиру, но тот даже не захотел меня принять, переадресовал начальнику штаба, а тот, недолго думая, отправил меня в строевую часть.

Зато у начальника политотдела я провел битый час. Он долго и нудно выяснял, почему я так бестолково использовал пять лет, проведенные в институте. Оказывается, за это время я просто обязан был вступить в ряды коммунистической партии. Сначала был допрос, затем занудная лекция о политике партии и правительства. В конце концов начальник политотдела выдавил из меня обещание вступить в партию и отпустил.