Черный лед

Шерлок уже собирался как следует расспросить Кроу о том, как можно управлять чужим восприятием, когда от двери вдруг донесся знакомый голос:

— Шерлок, мистер Кроу, можно к вам присоединиться?

— Майкрофт! — воскликнул Шерлок.

Брат шел к их столику через зал. Выглядел он так же безукоризненно, как и всегда: костюм и жилет тщательно выглажены, шляпа вычищена… Но он заметно осунулся, а его глаза были глазами человека, недавно повидавшего такое, о чем хочется поскорее забыть.

— Мистер Холмс, — обратился к нему Кроу, встав со стула. — Присаживайтесь, пожалуйста. Чашку кофе или чая?

— Чай — это было бы замечательно, — ответил Майкрофт, опускаясь на стул, вряд ли рассчитанный на его вес. — А еще лучше — целый завтрак.

— Я думал, ты уже позавтракал со своим адвокатом, — заметил Шерлок.

Майкрофт мрачно посмотрел на него.

— Если и существует закон, запрещающий потребление более одного завтрака за утро, то мне о нем ничего не известно, — произнес он. — На самом деле мой первый завтрак вряд ли можно назвать этим словом. Тост отсырел, бекон заветрился, а кровяная колбаса засохла. О джеме я даже не говорю. Меня не было в «Диогене» всего один день, но и за это время он успел прийти в упадок! Так что у меня лишь разыгрался аппетит для настоящего завтрака, каковой, я надеюсь, мне здесь подадут.

Кроу дал знак принести еще одну тарелку с завтраком и чайник чая. Майкрофт проследил за его взглядом и пару секунд рассматривал официанта.

— Норвегия? — спросил он Кроу.

— Финляндия, — ответил тот.

— Да, конечно. — Майкрофт покачал головой. — То недолгое время, которое я провел в заключении, пагубно повлияло на мои логические способности.

Кроу перехватил удивленный взгляд Шерлока.

— Да, я сказал, что ничего о нем не знаю, — признался он, — но это тоже была ложь. Он из финской семьи, это видно по его стрижке.

— Ну и зачем снова лгать? — возмутился Шерлок.

— Какая странная особенность, — заметил Кроу. — Если один англичанин ловит другого англичанина на лжи, даже не один раз, а два или три, то после этого почему-то начинает верить, что вот теперь собеседник перестанет лгать и начнет говорить правду. Думаю, это связано с вашим британским понятием о честной игре, которое в таких случаях совершенно неприменимо. На самом деле если кто-то солгал один раз, то, скорее всего, он лжет часто и постоянно.

Майкрофт повернулся к Шерлоку.

— Я слышал, у тебя были… неприятности, — сказал он. — С хищной птицей. Как ты себя чувствуешь?

— Отлично. А ты?

Майкрофт пожал плечами:

— По крайней мере, я теперь могу сказать, что видел, как живет другая половина общества. Но мне не кажется, что этот опыт был для меня полезен. Мой адвокат уверен, что сегодня днем с меня снимут обвинение.

— И вы не знаете, почему стали жертвой этого преступного замысла? — спросил Кроу.

— Есть несколько версий, — ответил Майкрофт. — Или кто-то хочет мне отомстить, но я не могу понять, кто именно и за что. Или, что более вероятно, кто-то хочет устранить меня от участия в событиях, которые должны произойти, или не допустить меня к документам, которые должны оказаться на моем столе и потребуют каких-то действий… — Он взглянул на Шерлока: — Ты должен знать, что я работаю в Министерстве иностранных дел. У правительства есть множество специалистов в разных областях, но сам я считаю себя человеком с разносторонними знаниями. Ко мне стекаются самые разнообразные факты и гипотезы, а я ищу в них систему — связь между событиями, которые на первый взгляд кажутся независимыми. Часто именно на таких связях и строится внешняя политика.

— А что-то более конкретное вам в голову не приходило? — поинтересовался Кроу.

— Я не обсуждаю служебные дела за пределами Уайтхолла, — прошептал Майкрофт. — А… вот и мой завтрак.

Официант поставил перед ним тарелку и снял металлический колпак. При виде еды лицо Майкрофта расплылось в улыбке.

— Великолепно, — сказал он. — Отличный выбор, и прекрасно приготовлено. Мои комплименты шеф-повару. — Как только официант отошел, Майкрофт продолжил: — Да, я сказал, что не обсуждаю служебные дела вне Уайтхолла, особенно в присутствии человека, принадлежащего к другой нации, но я знаю вас очень давно и пришел к выводу, мистер Кроу, что вы умеете хранить секреты. — Он наколол на вилку гриб и откусил кусочек. — О, превосходно!

И Майкрофт Холмс начал жевать, жмурясь от удовольствия.

— Итак, — произнес он, снова открыв глаза, — на чем я остановился? В настоящий момент я работаю над несколькими международными соглашениями. Но первое, что мне пришло в голову, — это продажа значительной территории вашей родной стране, мистер Кроу.

Кроу поднял бровь:

— Я не в курсе этой новости, мистер Холмс.

— Не удивительно: газеты об этом почти не писали. Позвольте, я изложу в двух словах: в прошлом году американскому правительству был продан обширный участок земли за семь миллионов двести тысяч долларов золотом. Участок настолько огромен, что цена в пересчете выходит всего лишь два цента за акр — почти даром. Речь идет о землях, лежащих на северо-западе Североамериканского континента. На востоке эта территория граничит с Канадой, на севере она омывается водами Ледовитого океана, а на западе и юге — Тихого.

— А кто раньше владел этой землей? — спросил Шерлок.

— Очень уместный вопрос. Россия. Остальную часть империи отделяет от этих земель лишь Берингов пролив. Кроме того, на этой территории живет множество туземных племен.

— Как же называется это место?

— Русские называют его Аляской, — ответил Майкрофт. — Это же наименование утвердило и американское правительство. Так что теперь эта территория будет носить название «Округ Аляска».

— Всего лишь земельная сделка, — сказал Кроу. — В Америке такие сделки заключается сплошь и рядом. У меня у самого участок в Альбукерке — пока меня нет, им знакомые управляют. Подумаешь, большое дело!

Майкрофт вздохнул:

— «Большое дело», как вы только что его назвали, заключается в том, что сделка может быть признана незаконной.

За столом на пару минут воцарилось молчание — Шерлок и Кроу осознавали важность только что сказанных слов.

— Как такое может быть? — удивился Шерлок. — Наверняка у русского и американского правительств были юридические консультанты, которые проверили все соглашения до мельчайших подробностей.

— Речь идет не столько о легитимности соглашений, сколько о том, что деньги еще не заплачены, и это ставит под сомнение законность сделки.

— Вопрос в том, — задумчиво сказал Кроу, — хочет ли еще кто-нибудь заполучить Аляску? Если нет, то это дело мутное, и Россия может просто пролететь со своими деньгами.

Майкрофт положил на тост кусочек кровяной колбасы и поднес ко рту. Всю следующую минуту он молча жевал с выражением блаженства на лице.

— И тут мы подходим к самому щекотливому моменту, — сказал он наконец. — У меня есть человек в Москве. Я могу сказать, что это мой человек, потому что, хотя жалованье и деньги на расходы ему выплачивает Министерство иностранных дел, отчитывается он только передо мной, и ни перед кем больше.

— Полагаю, вы хотите сказать, что он выдает себя за того, кем на самом деле не является?

— Вообще-то он журналист, и преотличный, но кроме того, он поставляет мне информацию о планах царя и его придворных. — Майкрофт со вздохом отодвинул тарелку. — Сегодня утром, просматривая корреспонденцию, которая поступила ко мне в те часы, пока я находился в полицейском участке на Боу-стрит, я обнаружил два сообщения, связанных с этим человеком. Первым было письмо от него. В нем он сообщил, что обладает проверенной информацией о встречном предложении, которое сделал испанский посол при дворе царя Александра Второго. Смысл предложения в том, что испанцы готовы заплатить за Аляску десять миллионов американских долларов золотом сразу же по подписании договора. Второе сообщение пришло от сотрудника британского посольства в Москве. В нем мне сообщили, что этот человек, мой агент, исчез.